Игорь Москвин - Петербургский сыск. 1874—1883

– Вы всё—таки думаете, что местные?

– Да, в этом преступлении замешан, хотя бы один из местных, тот, кого в заведении хорошо знали и он, как дикое животное, уничтожил свидетелей, чтобы они его не опознали. Сейчас ясно, как Божий день, – почесал пал ладонью висок, – из местных.

– Федька явных врагов же не имел? – То ли спросил Жуков, но ли сказал утвердительно.

– Не имел, но, как сказал наш Василия Андреянович, сей факт решающего значения не имеет, ты, наверное, забыл, что где пахнет хорошими деньгами, дружба отходит на второй план, тем более в преступных кругах.

– Так—то оно так.

– Так, не так, Миша, но ноги в руки и в поиск.

– Я, Иван Дмитриевич, готов, но не могу понять – с кого мне начинать? – Растерянно выдавил из себя Жуков.

– С кого? Хороший вопрос, – Путилин отошёл от ямы, надевая головной убор, – должны же мы с тобой, – начальник сыска позволил себе улыбнуться, – сесть, как следует подумать, прикинуть этот самый к носу, не всё же нам время штаны просиживать на службе.

– Иван Дмитрич….

– Что Иван Дмитрич, я и так вижу, что притаился ты, как мышь в амбаре, имеешь что—то за душой, но не решаешься произнёсти вслух.

– Есть, конечно, соображения, но…

– Не тяни душу, злодей, выкладывай, что придумал.

– Громко сказано, придумал, есть некие соображения. Вот. К примеру, вы, Иван Лмитрич, говорили, что Федька, Царства ему Небесного, – Жуков, вроде бы серьёзно, но как—то карикатурно, словно плохой актёр в драме, перекрестился, – поднимался ни свет, ни заря.

– Было, – Путилин кивнул головой.

– Так вот, наши убийцы…

– Не совсем уж они наши, – пробурчал начальник сыска.

– Наши, Иван Дмитрич, наши, – Миша продолжил, – так вот, наши убийцы, а я подозреваю, что они шустры и заранее распределили роли, управились за час, ну полтора с сиим печальным делом. Они приехали не на санях, иначе поставили бы их во дворе, чтобы никто не смог их приметить, ведь в такое время многие едут в столицу, приметили бы.

– Возможно.

– Значит, им надо отсюда уехать, саней взять не могли здесь на Ланской, возница бы потом вспомнил, что в утро, когда обнаружены убитые, вёз три подозрительные личности с небольшим багажом, саквояжами, сумками, ведь они прихватили не только ассигнации, процентные бумаги, но и драгоценности. Серьги, цепочки, браслеты, ведь Весёлый слыл скупщиком краденного.

– Был.

– Так вот, убийцы уехали на поезде, почему я уверен? Так другого пути у них не оставалось.

– Хорошо, с твоими словами соглашусь, но в какую сторону? Если в столицу, то на следующей станции, а вот в сторону Гельсингфорса, так целых семь.

– Я уверен, что их стоит искать в столице.

– Почему?

– Пока мы ходили по дому, я заглянул в книжку, до девяти утра было только три поезда: один, почтовый, – в пять тридцать, второй, пассажирский, ровно в шесть утра, эти два до Гельсингфорса, но я их отбрасываю, ибо не успели бы они совершить убийства, собрать баулы и дойти до станции, а вот следующий поезд заслуживает более пристального внимания – в шесть часов сорок две минуты, идущий в столицу.

– Пожалуй, Миша, ты прав, – подумал секунду, – иди на станцию, ты знаешь, что там делать, не в первой.

– Так точно, – повеселел Жуков и даже вытянулся в струнку, потом, словно бы обмяк, и наклонился к Путилину, указывая глазами на пристава, спрашивая, что с ним?

– Как же без местных властей? – Так же тихо ответствовал Иван Дмитриевич.

Поручик Авчинников стоял в нескольких шагах и делал вид, что беседа сыскных агентов его не касается, но слишком напоказ.

– Александр Иванович, – позвал пристава начальник сыска, – не откажите в любезности, помочь в расспросах станционных служащих, ведь вы знаете стан намного лучше нас.

– С превеликим удовольствием, – просеял лицом поручик, выказывая заинтересованность в раскрытии столь жестокого преступления на участке, приданном приставу по службе, – я сам помогу вам.

– Со станции в шесть часов сорок две минуты отбыл в столицу поезд, мы предполагаем, что, именно, на нём уехали преступники, а значит, оставили нам, хоть маленький, но след.

– Понимаю.

– До станции далеко? – Вмешался в разговор Путилинский помощник.

– Нет, несколько минут ходу.

– Ступайте, я в сыскное.

Дом Весёлого стоял на отшибе, хотя нельзя и сказать, что в безлюдной части села. Дошли быстро, Миша не успел озябнуть и натянуть перчатки, шёл всю дороу, сжимая их в руке и помахивая.

– Скажите, Михаил Силантьевич, – первым нарушил молчание пристав, – мы в силах найти преступников?

– Думаю, да, – Жуков не поворачивал головы к собеседнику, голову теснили совсем другие мысли, нежели желание отвечать Авчинникову.

– Столько невинных душ загублено, – сокрушался полицейский начальник, – не люди, а звери на двух ногах, право слово, звери.

– И до них доберёмся, – твёрдо произнёс Миша, – сколько верёвочке не виться, кончик покажется.

– На словах…

– Нет, господин пристав, у нас дела со словами не расходятся, – перебил поручика Путилинский помощник, – бывает, конечно, всякое, но а данном случае, мне кажется, ухвачен след, вот его мы с вами будем выявлять.

Одноэтажное здание станции февральским днём казалось тёмным и неприветливым, хотя и было выкрашено недавно, прошлым летом зелёной краской. Ни единого человека вокруг, поезд прошёл час тому, следующий не скоро.

Пристав дёрнул за ручку дверь, оказалось запертой, потом кулаком забарабанил в косяк.

– Открывай!

Внутри послышался кашель, вслед за ним какой—то звук, то ли бубнёж, то ли ругань и только после этого раздался скрип железа, видимо, засов.

– Кого там черти несут, – раздался довольно молодой голос.

– Открывай. – рявкнул пристав, Миша даже вздрогнул, не ожидал такого от поручика.

– Ах, это вы, Александр Иванович, – голос за дверью помягчел.

– Я это, да отворяй, чёрт нерусский, – Авчинников не скрывал улыбки на лице, – чай не лето.

– Сию минут, – голос чертыхнулся и дверь распахнулась, – чёртов засов застрял, – на пороге стоял рыжий малый лет сорока с куцей слегка посеребрённой бородкой.

– Здравствуй, Иван Егорович!

– Александр Иванович, – расшаркался мужчина.

– Так и будешь нас на пороге держать?

– Что вы, Александр Иванович, походите, гостем дорогим будьте, милости прошу, – суетился мужчина, – проходите вот сюда, – вился ежом хозяин, – проходите, присаживайтесь. Как говорится, в ногах правды нет.

Авчинников хозяйской поступью прошёл в маленькую комнату, бывшую при станции кассой., присел на стул и только тогда кивнул на Мишу:

– Рекомендую Михаил Силантьевич Жуков, помощник начальника сыскной полиции господина Путилина.

– Очень приятно, – мужчина протянул руку Жукову и отрекомендовался, – губернский секретарь Иван Егорович Минц, – и добавил, – начальник станции.