Валентин Пикуль - Нечистая сила

Задача невыполнимая – в разгар войны из России, ведущей войну с Германией, перекачать русское золото в немецкие банки!

– Есть у меня умный банкир, – начал Распутин… «Умный банкир» – так он называл Рубинштейна.

– Вам все шуточки, – отвечал Митька, когда ему предложили эту аферу.

– А вы забыли, что существует комиссия генерала Батюшина, что за мной давно следит контрразведка Бонч-Бруевича… Если меня схватят, то веревка уже намылена.

Симанович на это сказал:

– Зато нам предоставляется удобнейший случай использовать интригу императрицы, чтобы потом крутить самой императрицей в целях нашего великого иудейского дела…

– Вешать-то будут не наше дело, а меня!

– А на что тогда Распутин? Он не даст повесить…

В книге «Весь Петербург» Митька Рубинштейн, крупнейший капиталист-выжига, был представлен набором титулов, занимавших семнадцать строчек петитом. А дело пахло статьей ј 108 Уголовного кодекса (государственная измена!). Еще не пойманный, Митька давно преступил эту статью, переведя русские процентные бумаги через германские банки. Подумав, банкир решил помочь императрице и вызвал к себе Манасевича-Мануйлова, который давно состоял его тайным агентом (о чем Белецкий не догадывался, считая его своим преданным шпионом). Митька сказал Ванечке прямо:

– Теперь ты будешь получать от меня сколько хочешь, но за это обязан прикрыть меня своим телом, когда я попаду под обстрел. Ничего больше не спрашивай. Пока вокруг сплошная темнота.

– А ты не волнуйся, – успокоил его Ванечка. – Когда ты будешь орать от страха, – окажусь рядом с тобой…

Он сдержал слово, и, когда Рубинштейн пойдет в тюрьму, обыск в его квартире станет проводить сам неустрашимый Ванечка! Рубинштейн повел себя осторожно, переводя деньги как будто не для Германии, а для… гессендарм-штадтских родственников императрицы (что, впрочем, одно и то же).

Операция не отличалась особой сложностью. Акции русского общества «Якорь» он переправил в Швецию на имя финансового агента Виста, который тут же перевел акции в наличные деньги, незаметно уплывшие в Германию.

Пока было тихо… Рубинштейн предупредил:

– Я сделал, как просила меня государыня, но в обеспечение своей безопасности я ставлю условия – чтобы премьером стал Штюрмер, а в министры юстиции посадили нашего человека.

– Такой уже есть! – заверил его Симанович…

Если Побирушка делал Хвостова министром внутренних дел, а МанасевичМануйлов проводил в премьеры Штюрмера, то почему бы, спрашивается, жрецу «макавы» не позаботиться о своем собственном министре юстиции?..

Симанович дал понять Распутину:

– Не мешало бы нам Добровольского запихнуть в юстицию, и пускай он там посиживает, пока мы тут хозяйничаем.

– Хорош министер, что в глаза не глядит! Как иметь дело с ним, ежели ты ему, беспортошному, сказки сказываешь, а он, будто украл что, под ногами у меня половицы пересчитывает…

– Это плевать, что он в глаза не смотрит, зато он сделает для нас все, что мы ему прикажем. А без хорошей юстиции, подумай сам, мы все ноги протянем…

Распутин отрезал себе большой кусок торта.

– Нук што. Не спорю. Тоже верно. Юстицка, она штука такая. Есть она – плохо. А нет ее – и без юстицки в тюрьме навоешься!

В октябре 1915 года Болгария на стороне Германии выступила против России. Манифест болгарского царя Фердинанда начинался чудовищными словами:

«Распутинская клика объявила нам войну…»

Генерал М.В.Алексеев (седенький, косоглазый, тихий, умный, кропотливый, делавший за царя в Ставке всю работу верховного) боялся показать этот позорный манифест Николаю II.

Германские газеты отзывались о Распутине с преднамеренной похвалой, рисуя его в воображении немцев вроде сказочномогучего витязя, ведущего династию Романовых на край пропасти.

В преддверии холодов русские самолеты разбрасывали над позициями немцев отлично исполненные художественные открытки с видами картин Верещагина, в которых был отображен весь морозный ужас зимы 1812 года, – запугать хотели, что ли?

Отдельные кабинеты, дамочки, рюмочки, секретная агентура, растраты, подлоги и опять дамочки, взяточки, рюмочки… Таково общее впечатление.

Газеты – об А.Н.Хвостове

Вы знаете меня – я человек без задерживающих центров. Я люблю эту игру, и для меня все равно – что водки выпить, что придавить Гришку Распутина!

А.Н.Хвостов – для газет

Хвостов ведал графиком движения царского поезда, курсировавшего между Ставкой и фронтами; ответственность была велика, ибо достаточно одной бомбы с немецкого «альбатроса», чтобы в династии Романовых все перевернулось вверх тормашками! Секретность маршрутов очевидна, и Хвостов никак не мог разуметь, почему в Берлине всегда знают, в какое время на какую станцию прибудет литерный с самим царем и наследником престола.

Кого можно подозревать, если почасовики расписаний министр скрывал ото всех сослуживцев, доверяя их одной императрице… Алиса успокаивала мужа, что Хвостов «привез мне твои секретные маршруты, и я никому ни слова об этом не скажу, только нашему Другу, чтобы Он тебя всюду охранял». В ноябре, когда царский поезд отошел от станции Сарны, разведка задержала его движение – навстречу летели немецкие самолеты, неся бомбы… Распутин всегда имел копию маршрута, дабы обращать свои молитвы за царя и наследника соответственно их географическому положению. Будучи трезв, Гришка помалкивал. Но стоило «заложить за галстук», как он начинал трезвонить направо и налево все, что знал, дабы показать свою осведомленность в делах государства. Каждую субботу Распутина призывал на уху Игнатий Манус, усиленно потчуя его мадерой первого сорта. В союзных посольствах были убеждены, что именно из квартиры Мануса сведения о делах Ставки струятся в лоно германского генштаба. Николай II в письмах к жене подробнейшим образом описывал обстановку на фронте и планы будущих операций (После революции, при разборе бумаг императрицы, была найдена карта с детальным обозначением войск всего фронта, которая готовилась в Ставке лишь в двух экземплярах – для Николая II и генерала М.В.Алексеева. Интересно, кто мог ею пользоваться?), не забывая при этом напомнить: «Прошу, любовь моя, не сообщай этих деталей никому, я написал их только тебе»… Только тебе – это значит, что будет знать и Распутин! Сама императрица в военных делах не разбиралась, но зато чутко воспринимала распутинские директивы, рождавшиеся в его голове после тяжкого похмелья. В ноябре она диктовала мужу: «Теперь, чтобы не забыть, я должна передать тебе поручение от нашего Друга, вызванное Его ночным сновидением. Он просит тебя приказать начать наступление возле Риги…» В результате была страшная ночная атака у озера Бабитэ, шрапнель косила стрелков; обратно ползли по окопам, словно крабы, боясь поднять головы… Вот так! А вывод тошнотворный: в одном случае наступление не состоялось, ибо Распутин, пожалев своего сыночка, сорвал призыв ратников; в другом случае наступление состоялось только по-тому, что Гришка видел приятный сон…