Александр Кравчук - Нерон

— Вот пароль, — произнес император: — «Самая лучшая мать»!

Официальные сообщения о смерти и обожествлении Клавдия, а также о приходе к власти нового правителя были разосланы из Рима во все города и провинции, объявлены магистратам и чиновникам в страны от Британии до Мавритании, от Евфрата до Черного моря. На основе этих сообщений во всех крупных населенных пунктах громадной империи были составлены соответствующие обращения к населению. Один из чиновников в каком-то египетском городке долго мучился над правильным изложением обращения на греческом языке; он вносил поправки, черкал, не умея найти точных формулировок. Судьбе было угодно, чтобы среди тысячи подобных обращений во всей империи до наших дней дошел именно этот текст. Вот его содержание: «Клавдий, явившийся нам Бог, удалился к своим предкам, которым мы должны быть благодарны за его появление. Императором стал провозглашенный Нерон Цезарь, ожидаемый и желанный Бог — покровитель всего мира, источник всех благ. Поэтому все обязаны украсить себя венками и с благодарностью принести жертвы богам».

Во всех военных лагерях состоялись торжественные церемонии принесения присяги на верность новому императору, высочайшему военачальнику вооруженных сил империи.

Юбилеи важных событий в жизни нового цезаря и членов его семьи с этого момента стали отмечаться жертвоприношениями. В протоколах жреческой коллегии «Fratres Arvales » [22] Арвальские братья (лат.). — старинного братства, объединяющего только самую высшую римскую аристократию, было записано:

«13 октября Л. Сальвий Отон Тициан, председатель коллегии, принес жертву от имени Братьев на Капитолии в связи с годовщиной прихода к власти Нерона Клавдия Цезаря Августа Германика: Юпитеру — быка, Юноне — корову, Минерве — корову, на благо общества — корову, Божеству, опекающему властителя, — быка, Божественному Августу — быка, Божественной Августе — корову, Божественному Клавдию — быка.

4 декабря Л. Сальвий Отон Тициан, председатель коллегии, принес жертву от имени Братьев на Капитолии в связи с годовщиной принятия власти трибуна Нероном Клавдием Цезарем Августом Германиком: Юпитеру — быка, Юноне — корову, Минерве — корову.

11 декабря Л. Сальвий Отон Тициан, председатель коллегии, от имени Братьев принес в жертву быка на Священной дороге возле дома Домициев, чтобы почтить память Гнея Домиция.

15 декабря Л. Сальвий Отон Тициан, председатель коллегии, от имени Братьев принес жертву на Капитолии в связи с днем рождения Нерона Клавдия Цезаря Августа Германика: Юпитеру — быка, Юноне — корову, Минерве — корову, Общественному спасению — корову, Согласию в честь Агриппины Августы — корову, Божеству, опекающему Цезаря, — быка».

Всем своим поведением Нерон доказывал, что он не случайно выбрал пароль для первой ночи своего царствования. Он относился к матери с подчеркнутым уважением. Их часто видели в одной лектике, а случалось, что Агриппину несли на носилках, сын же шел рядом, как простой слуга.

Однако Агриппина не удовольствовалась внешними жестами почтения. Она захотела сразу взять в руки все нити подлинной власти. Она знала, как следует поступить, чтобы подданные повиновались: надо держать их в страхе. В глазах толпы истинный властитель тот, кто способен на убийства.

Эскорт, сопровождавший Нарцисса, еще не добрался до Рима. Когда он только приближался к столице, его встретил посланец Агриппины. Он вез приказ, которого можно было ожидать, ведь Нарцисс осмелился сжечь секретные документы. По странной игре судьбы смерть подстерегла вольноотпущенника поблизости от могилы Мессалины.

Вторая жертва Агриппины пока находилась далеко, чуть ли не на границах империи. Это был Марк Юний Силан, наместник Азийской провинции, старший брат того Силана, который намеревался жениться на Октавии, но, устраненный Нероном, покончил самоубийством в тот момент, когда Агриппина стала императрицей. Наместника по приказу властительницы отравили два хранителя императорских сокровищ в Азии. Они совершили это во время пиршества, почти не таясь.

Благодаря Палланту Агриппина осуществляла надзор над финансами во всей империи. Она контролировала также и канцелярию. Через ее руки проходили письма к наместникам провинций, к покоренным городам и народам, к союзным странам и царькам. Ее роль в государстве символизировали монеты, выпущенные вскоре после прихода к власти Нерона. Его профиль чеканился на одной стороне монеты, матери же — на другой. Были и иные монеты, на которых обе головы находились на одной и той же стороне, словно речь шла о равноценных властителях. Надписи на них также были выразительными: Agrippina Augusta Divi Claudii Neronis Caesaris — Агриппина Августа, жена Божественного Клавдия, мать Нерона Императора, Agrippina Augusta mater Augusti — Агриппина Августа, мать Августа.

Амбиции императрицы ограничивало то обстоятельство, что, как женщина, она не могла участвовать в заседаниях сената и выступать в роли официального лица. Но Агриппина управилась и с этим. Заседания сената созывались на Палатине, в большом зале библиотеки, рядом с императорским дворцом. Властительница следила за ходом совещаний, скрытая шторой. Присутствующие ее не видели, обычай оказался соблюден, но все находящиеся в библиотеке прекрасно знали, что любое их слово не забудется.

Однажды дело чуть было не кончилось Скандалом. Нерон принимал послов из далекой Армении. Он сидел в зале аудиенций в окружении самых высоких сановников и советников, среди которых был и Сенека. Неожиданно в зал вошла Агриппина. Она направилась прямо к трибуне, чтобы сесть рядом с сыном и выступить в роли соправительницы. Ужас овладел всеми. Никто не смел остановить мать императора, но невозможно было обнаружить перед чужеземцами, что женщина правит империей. В последний момент Сенека что-то шепнул Нерону на ухо. Тот тотчас поднялся и быстро подошел к матери; нежно приветствовал ее, как положено любящему сыну. Тем временем аудиенцию прервали и перенесли на другое время.

По правде сказать, эта чрезмерная уступчивость по отношению к матери была единственной вещью, за которую упрекали нового властителя, но и этот упрек нетрудно было отвести. Ведь ему исполнилось всего семнадцать лет, и невозможно требовать, чтобы он тотчас же принял на себя все бремя государственных дел. А уступчивость по отношению к матери свидетельствовала о примерной сыновьей любви.

Все единодушно признавали, что новый император начал свое правление наилучшим образом. Вскоре после похорон Клавдия он произнес в сенате пространную программную речь, как показали последующие месяцы, ее положения не были просто красивыми словами. Нерон заявил, что хочет править, опираясь на авторитет сената и волю армии, подражая в этом своему великому предшественнику Августу. Он молод, он пришел к престолу не путем кровопролития и войны, а следовательно, ни к кому не питает ненависти и не пылает жаждой мести. Он далек от того, чтобы решать все своевольно. В его дворце не найдется места доносчикам и карьеристам. Личные дела императорского дома будут полностью отделены от государственных. Прежние полномочия сената следует ему возвратить. Правосудие в Италии и в сенатских провинциях призваны охранять консулы, он же займется проблемами армии, оставленной на его попечение. Воспользовавшись этой благоприятной атмосферой, сенат представил проекты двух решений, которые очень пришлись по душе всему собранию.