Юлия Вознесенская - Эдесское чудо

– Можем вставать, а можем перетащить палатку в тень и спать дальше.

– Ну что ты! Что скажет моя строгая нянюшка?

– Нянюшка твоя тебе уже ничего не скажет. Пока ты спала и видела сладкие сны, они с Авеном решили вдвоем вернуться в Харран, к малышу Туме.

– Как? Она даже не простилась со мной?

– Она не хотела лишний раз тебя расстраивать, да ведь и разлука будет недолгой: пройдет несколько месяцев, мы вернемся в Эдессу, а там и свидимся с твоей нянюшкой – до Харрана день пути. А еще мне показалось, что нянюшка понимает, что нам с тобой так хорошо вдвоем, что даже и она будет лишней. И разве она не права?

– Конечно, права! Я уже устала от ее опеки. Пусть лучше нянчит маленького Туму. А твой Авен – он проводит ее и вернется к тебе?

– Нет, не вернется, я освободил его. Он проводит твою няньку до Харрана, а там уже сам решит, куда ему дальше держать путь.

– Какой ты добрый, Аларих!

– Только с теми, кого люблю, Зяблик мой, и кто любит меня. А ты меня любишь?

– Конечно! Ведь ты же мой муж.

– За эти слова тебе положен поцелуй. И ты будешь всегда вот так же любить меня?

– Конечно! Ведь ты же мой муж.

Еще один поцелуй.

– Что бы я ни сделал?

– Конечно! Ведь ты же мой муж.

Поцелуй…

Посовещавшись, молодожены нагрузили на мула всю поклажу, а сами поехали на коне вдвоем.

– Конечно, я буду скучать без Фотинии, – проговорила Евфимия, – но немного позже! Сейчас я рада, что ее с нами нет.

– Вот и прекрасно, – сказал Аларих. – Значит, я поступил правильно, что отпустил их с Авеном?

– Что бы ты ни сделал, муж мой, я всегда буду считать, что ты поступаешь правильно.

– Запомни эти свои слова, моя дорогая, накрепко запомни! И тогда мы будем счастливы очень-очень долго.

– Всегда-всегда?

– Если постараемся.

– Мне совсем не надо стараться любить тебя, Аларих, у меня это и так получается легко и от всей души!

– И у меня тоже. Значит, все у нас будет очень хорошо.

– Как теперь?

– Да, как теперь. И даже намного лучше.

По горной дороге они спустились к берегу Евфрата под Самосатой. Берег реки здесь был сплошь застроен складами и пристанями. В Самосате Евфимия хотела посетить гробницу священномученика епископа Евсевия, любимца города, защитника православной веры, погибшего от руки арианки: взбесившаяся женщина с крыши сбросила на епископа тяжелую черепицу и пробила ему голову. Умирая, епископ простил несчастную убийцу и умолил любивших его жителей города не чинить над ней расправы. Евфимии очень хотелось помолиться у мощей епископа Евсевия, но Аларих уже купил для них места на торговом судне, перевозившем товары вверх и вниз по Евфрату. Коня и мула погрузили с другими лошадьми, мулами и ослами в трюм, а их поселили в отдельной маленькой каюте на корме: опять сыграло свою роль волшебное слово «молодожены». Каютка была тесная, всего только ложе у одной стены и небольшой стол с лавкой у другой. Поклажу свалили кучей возле двери. Оставив Евфимию в запертой на всякий случай каюте, Аларих один ненадолго снова сошел на берег, чтобы запастись в дорогу едой, свежими фруктами, водой и вином. Едва он успел вернуться, как судно уже отчалило.

– Я уже начала волноваться, что ты опоздаешь к отплытию! – полушутя-полусерьезно сказала ему Евфимия.

Но Аларих ответил ей серьезно:

– Никогда не волнуйся за меня, мой Зяблик, и даже мысленно не осуждай мои поступки: я все и всегда делаю правильно. Запомнила?

– Мне и запоминать не надо – я всегда это знала!

– Вот и умница.

Барка довольно быстро скользила вдоль по течению, в борта плескалась вода, поскрипывали весла в руках гребцов да кричали вьющиеся над судном чайки; по деревянному потолку бежали солнечные блики от играющей воды, и не хотелось выходить из каюты… Но через пару часов им все же надоело пребывание в покачивающейся постели, и они вышли на палубу. Аларих расстелил у борта свой плащ, они сели на него и принялись смотреть на проплывающие мимо берега: правый, западный, вдоль которого шло судно, и левый, восточный – отдаленный. Кругом зеленели возделанные поля и росли мощные деревья с густой листвой. Иногда попадались и обширные заболоченные пространства: ближе к лету, когда Евфрат переполнится тающими горными снегами и разольется, их станет еще больше, объяснил Евфимии Аларих, и, хотя наводнения приносят и разрушения, они же несут плодородие всей долине Евфрата, а значит, и богатство живущим здесь земледельцам. Но еще большее богатство приносит жителями торговое судоходство по реке.

Барка и вправду часто приставала к берегу, и тогда с нее выносили на берег товары и вновь нагружали трюм новыми тюками, мешками, коробами и кувшинами. Загорелые грузчики в одних набедренных и головных повязках работали споро, так что команда в погрузке – разгрузке почти не участвовала, разве что покрикивала на грузчиков, – но и те в долгу не оставались.

А ночью в маленькое оконце каюты светили мерцающими звезды, и Евфимии казалось, что они с Аларихом плывут вовсе не на переполненной барке, а вот так, вдвоем, одни в целом мире, на скрипучем шатком ложе, под благосклонным к ним спокойным ночным небом. И даже небольшие волны журчали за бортом нежно и вкрадчиво, словно воркующие голуби…

На рассвете судно вошло в реку Мигдонию, где в городе Нисибине находился один из крупнейших торговых складов. Город этот греки называли Антиохия-на-Мигдонии. Здесь Аларих и Евфимия высадились и свели на берег коня и мула: дальше их путь лежал все по тому же Южному торговому пути до другой Антиохии – Антиохии-на-Сарусе, или Антиохии в Киликии [68] Всего в древности было известно 16 различных городов с названием Антиохия – от имени Антиох. Самые знаменитые из них Антиохия-на-Оронте, давшая имя Антиохийскому княжеству, и Антиохия Писидийская, столица Писидии. Обе были основаны Селевком Никатором и названы в честь его отца Антиоха. Из Антиохии-на-Оронте ходил проповедовать апостол Павел, в ней была основана первая крупная община христиан; именно отсюда и пошло их самоназвание «христиане». . Еще на судне Аларих предложил сделать остановку на день-другой в Нисибине:

– Это город складов, сюда доставляют шелка с Востока, ковры из Персии, меха с Севера. Мне рассказывали, что на городском базаре часто сбывают по сходной цене товары, владельцы которых не явились за ними по тем или иным причинам. Я сосчитал мои деньги и понял, что осталось кое-что на подарки, а еще мы с тобой можем купить здесь ковер для нашего дома и какой-нибудь шелк для тебя.

– А почему владельцы не явились за товаром? Они погибли в пути? – спросила Евфимия.

– Возможно.

– Как это грустно… Знаешь, у меня даже сердце защемило.