Елена Руденко - Смерть в Версале[редакция 2003 г.]

— Вы виделись с Ивом? — спрашивает меня один из гостей, его имя Робеспьер.

У меня хорошая память на имена.

— Очень редко, и то случайно, — отвечаю я. — Вот, например, недавно на ужине у нашего кредитора. Только не спрашивайте, какие чувства я питаю к Иву, это и так понятно…

— Вы знакомы с Натали Планш? — спрашивает Робеспьер.

— Да, это наша поденщица, — говорю я. Свою работу она делала хорошо. Только постоянно норовила что–то стащить.

Моя жена не любит, когда наговаривают на людей. У нее, в отличие от многих дам, нет даже склонности к сплетням.

— Нет, она не была воровкой, — спешит заверить супруга. — Она тащила по мелочам: сладости с кухни, табак из табакерки, листы бумаги с письменного стола, любила нарвать цветов в саду. От этого никому хуже не становилось.

Я с ней соглашаюсь.

— Что вы можете сказать о мсье Морьесе? — задает Робеспьер еще вопрос.

— Конечно, о мертвых или хорошо, или нечего, но он был слишком жадным до денег, — говорю я. — Для меня деньги не цель, а средство! Для него они были Богом. К тому же его чрезмерные задатки командира могли вывести из себя кого угодно. Но я бы не сказал, что он был тем типом, которого следовало бы убить. Участь жертвы убийства он не заслужил. Есть люди более достойные этой кары.

— А какие у них были отношения с женой? — этот депутат очень дотошный.

Откуда мне знать. Могу только предположить.

— По–моему, отличные, — отвечаю я. — Ни разу ни скандала, ни ссоры. Может, все потому, что их союз скрепляли деньги, иногда это играет решающую роль. С другими женщинами он вел себя иначе, как–то надменно и небрежно.

Робеспьер кивает и задает еще вопрос:

— Как прошел ваш ужин у Морьеса?

Я пересказываю:

— Скучновато. Никто не веселился, понимая, что скоро надо вернуть долг. Хотя Мирабо был в хорошем настроении, возможно, это была только маска. Мой жизненный опыт говорит, таким людям лучше не доверять. А про выходку Теруань вам, наверно, уже рассказали…

На этом наш разговор заканчивается. Счастливого расследования, друзья.

Я, Максимильен Робеспьер, покидаю чету Гонди. Камилл со мной. Ох, послал же Бог помеху!

— Макс, ты мне всю ногу оттоптал! — вздыхает он.

— Что мне оставалось делать, когда ты был готов броситься на защиту своего кумира, великого Мирабо! — говорю я. — А как ты напрашиваешься на угощение! Нас могли просто не принять всерьез и выпроводить! Обычно меня не волнует твое поведение, но в таких ситуациях… извини меня…

— Почему ты не дал мне высказаться! — обиженно говорит Камилл. — Гонди осмелился заподозрить Мирабо в двуличии. Я думаю, это он убийца, этот тип — враг Мирабо. Он хочет разрушить его славу.

Ох, когда–нибудь я убью Камилла. Ей богу, я это сделаю!

— Мой друг, умоляю, уйми свою фантазию! — спокойно говорю я. — Ты чуть все не испортил! Пойми, с подозреваемыми нельзя ссориться!

Воинственный пыл Камилла мгновенно сменяется стыдом за свою несдержанность. Он сконфуженно молчит. Слава Богу!

Меня зовут Ив Сенар, мне 27 лет. Я живу в квартире, которую нельзя назвать шикарной, а беспорядок придает ей вид ночлежки. Меня это не коробит, я привык.

Я очень несчастный человек. Я остался совсем один. Моего состояния хватает только на оплату квартиры и дешевый портвейн. Никто не испытывает ко мне добрых чувств. Мир так жесток! Никто не ценит моих талантов, не понимает, что одно мое присутствие способно осчастливить их!

Я смотрюсь в зеркало. Как я красив!.. Но неужели я начал стареть? Нет, это просто мешки под глазами и отеки… Это пройдет… Ах, глупые люди не замечают моей красоты!

Ко мне пришли два человека. Они расследуют убийство. Что я могу им сказать? Два глупца! Как они осмелились приставать ко мне с подобными разговорами!

В комнату входит Бланка Легран, моя любовница, полная дура.

— Кто эти люди? — несколько властно спрашивает она.

Что за тон? Раньше она себе такого не позволяла!

— Они расследуют убийство нашего кредитора! — отмахиваюсь я.

— Он убит? — удивленно спрашивает она, присаживаясь на диван с потертой обивкой. — Кошмар.

Кошмар или нет, но его жена простила долг.

Бланка как будто прочла мои мысли:

— Хотя теперь ты можешь не платить долг, — говорит она.

Бланка берет лежащую рядом шляпку, аккуратно надевает ее на растрепанные волосы, повертевшись перед зеркалом, направляется к выходу.

— Мне пора, — небрежно бросает она гостям. — Извините, что не могу принять участие в беседе.

— Ты куда, Бланка? — сурово спрашиваю я ее.

— Какое тебе дело! — огрызается она.

Обнаглела! Кажется, я начинаю понимать, в чем дело!

— Ты идешь к Мирабо! — восклицаю я. — Я видел, как ты обнималась с ним в парке!

Легран испускает тяжкий вздох. В ее взгляде я читаю: «Как ты мне надоел!»

— Да ну тебя! — машет она рукой. — Неужели ты не смирился с тем, что мы должны расстаться! Не волнуйся, я скоро съеду с твоей квартиры.

С этими словами она уходит. Пусть проваливает. Она сама мне надоела. Болтливая идиотка! Найду себе другую подружку! Я делаю глоток портвейна.

— Вот видите, как я живу! — говорю я гостям. — И в этом виноват только один человек!

— Простите, и кто это? — интересуется один из гостей, худощавый такой.

Какой болван! Неужели не ясно!

— Мой отец! — отвечаю я. — Потому что он преставился раньше, чем успел обеспечить меня деньгами до самой смерти. Как я завидую Гонди. У него шикарный особняк и хорошенькая жена. Ему всегда везло!

— Везло? — переспрашивает худой. — По–моему, он много работал…

Действительно, болван. Работал? Чушь! Просто дуракам всегда все идет в руки!

Я говорю ему об этом.

— Так… так… — бормочет он. — Мсье Морьеса вы тоже считаете таким?

Зачем задавать вопросы, ответ на которые очевиден? Трижды болван!

— Да, этому денежному мешку всегда все удавалось! — говорю я. — Он приумножил состояние своей жены благодаря подлости!

— Хм… а вы знакомы с мадемуазель Планш? — еще вопрос.

— Да! — раздраженно говорю я. — Какое–то время она приходила сюда делать уборку. Потом мне пришлось отказаться от ее услуг.

На этом разговор закончился. Зачем было отвлекать меня по таким пустякам!?

Я, Максимильен Робеспьер иду к Светлане, к счастью, без Камилла. Я могу высказать свои истинные предположения. Если Демулен принимает участие в обсуждении, приходится следить за собой, чтобы, не дай Бог, не сказать что–то плохое о графе Мирабо.

Светик быстро поправилась. Сегодня даже прогулялась. Благо погода хорошая.

Она открывает мне дверь. Ее лицо испугано. Что произошло? В гостиной со мной здоровается молодой человек. Явно иностранец. Представляется как Поль Очер.

М-да… Выясняется, что они сегодня времени даром не теряли. Светлана пересказывает мне события, волнуется, запинается. Незнакомец ее бы не понял, но мне хорошо знакома эта речь. Наконец Светик успокаивается и просит меня рассказать о своих успехах.