Михаил Крюков - Последний Совершенный Лангедока

Тут в разговор вступил один из гребцов, которому надоело молчать.

– Я родом из королевства Арльского, и у нас в диоцезе [91] Диоцез – епархия у католиков. Гап находится многолюдное поселение Серсель, на земле которого раскинулось необычайно глубокое озеро. Посреди озера есть остров, весь год недоступный для человека; когда же наступает пора сенокоса, его с помощью верёвок вытягивают на берег, выкашивают, и собранное сено делят на части. Потом верёвки убирают, и остров возвращается в озеро на прежнее место. На острове стоит монастырь, и святость монахов настолько сильна, что там нет ни единой змеи, хотя в окрестностях Серселя их полным-полно.

– Там, откуда я родом, в летнюю пору змей тоже полным-полно, – сказал подошедший воин. Двух передних зубов у воина не было, а через нижнюю губу тянулся плохо сросшийся шрам, отчего на подбородке у него всегда висела ниточка слюны. – И вот один крестьянин в полдень ударил палкой змею. Палка тут же сгнила и рассыпалась.

– А змея? Что стало со змеёй? – спросил ещё один гребец. Он был совершенно лыс, и, чтобы жаркое солнце не напекало голову, обматывал её платком. Платок когда-то был красным, а теперь был грязно розовым, в разводах соли.

– Ты спрашиваешь меня про змею, друг, я не ослышался? – спросил воин, облокотившись на плечи гребца. – Ты не поверишь: она издохла!

Ответом ему был дружный хохот.

– Вот что я вам скажу, хотите верьте, хотите нет, – сказал воин, усаживаясь на банку. – Я уже второй десяток лет продаю свой меч тому, кто лучше платит, исходил весь христианский мир – от Альпийских кантонов до стран, в морях которых даже летом плавает лёд, но нажил только шрамы на шкуре. Зато навидался такого… Расскажу – не поверите.

В епископстве Гренобльском, на границе с диоцезом Ди, есть очень высокая скала, и высится она на земле, кою жители земли этой зовут Триев. Другая скала стоит напротив неё, по соседству, и её называют «Равная ей», потому что она такой же высоты, как и первая, хотя вершина её недоступна. И если кто-нибудь, глядя на неё, кашлянет или крикнет, тотчас снежная лавина устремляется со скалистых вершин вниз, в долину, и там обрушивается на путников, погребает их под своей толщей и швыряет их в глубокую пропасть.

Сказывали мне, что на берегах Роны есть кладбище именем Алискан. И если кто из жителей прибрежных селений умирает, его не везут на кладбище, а сплавляют в закрытом гробу вниз по течению, и гробы всегда сами останавливаются в реке против этого кладбища. Господний мир вообще полон чудес, – подвёл итог своему рассказу воин.

Представив плывущие по реке гробы, суеверные гребцы начали креститься и бормотать молитвы, некоторые гладили и целовали свои обереги. Никанор, недовольный тем, что внимание слушателей переключилось на других, опять заговорил:

– Иатрос Павел хотел услышать о земле Лангедока. Так знайте же, что название города Тараскона, что стоит на другом берегу Роны напротив Бокера, происходит от имени змея Тараска. Этот Тараск жил в реке, в пещере под скалой, пожирал людей, которые неосторожно купались вблизи его логова или проплывали мимо на барке. Тараск был драконом необычным, он носил на спине панцирь, как у черепахи, но с острыми большими шипами. У него была львиная грива и лицо человека. Сразиться с таким страшилищем никто не осмеливался. А вот Марфа, сестра Лазаря из Вифании, ну, того самого, которого воскресил из мёртвых Христос, [92] Евангелие от Иоанна 11:1-45. решила избавить горожан от напасти. Но причинять зло дракону она не хотела, потому что дракон, даже злобный и ужасный, всё-таки божья тварь. Она связала из веточек крест и отправилась на берег Роны. Когда дракон её увидел, то изумился смелости хрупкой женщины, а когда увидел в её руках распятие, потерял всю свою злобу и пошёл за ней смирно, подобно ягнёнку. Вот только горожане не обладали кротостью Марты – они забили дракона камнями, а потом набили из него чучело. Да ведь и их можно понять: у реки всегда полно нечисти и нежити вроде ламий или драков. Ламии имеют вид женщин, они прокрадываются в дома, наводят кошмары, разбрасывают вещи и даже крадут из колыбелей младенцев. Драки живут в прибрежных пещерах. Принимая форму золотых колец, они завлекают в воду женщин и детей и топят их. Я видел женщину, про которую говорили, что драк утащил её в Рону, чтобы она вскормила его сына; эта женщина пробыла под водой семь лет. В волнах Роны в лунном свете можно увидеть драков, принявших облик ночных призраков, и услышать, как они разговаривают. Вот оно как!

В драконов я, конечно, не верил, но говорить об этом не стал. Вера простолюдинов проста и предметна, им недоступны сложные богословские представления. Для них драконы, чудеса, совершаемые святыми, обереги, талисманы так же естественны, как хлеб, мясо, вино или тяжёлая повседневная работа. При этом языческие обычаи в их головах смешиваются в причудливый клубок с отрывками Библии, скверно истолкованной священниками и монахами, которые не намного грамотнее своей паствы. Чтобы поддержать разговор, я рассказал им сказку про ворона, который подложил своё яйцо в гнездо аиста, и тот его высидел. Когда же чёрный птенец появился на свет, аисты всей стаей ощипали мать, высидевшую его, а потом вместе с птенцом столкнули с высокой башни.

Гребцы разговорились и начали пересказывать совсем уж невероятные истории вроде той, что возле Массилии растёт дерево, на котором зреют стручки, как у бобов, и стручки эти полны камней, а в Рошморе есть кусты, в просторечии именуемые туманниками, y них крупные ягоды, и цветут они, как виноградная лоза. Но в день святого Иоанна [93] 24 июня. ягоды у них исчезают.

Кто-то из гребцов начал рассказывать про морские воды, которые у берегов Лангедока застывают и превращаются в соль.

– Вот это, ребята, чистая правда, – сказал капитан, который незаметно подошёл и стоял за спинами гребцов. – У побережья там полно солончаковых болот, и хороших гаваней совсем мало. Те, кто идёт со мной не в первый раз, видели это своими глазами. Это, не в обиду целителю Павлу, не аисты, которые выпихивают из гнезда воронёнка, это то, что мы увидим уже скоро. А потому, хватит болтать языками! Господа пассажиры могут пойти и отдохнуть в своих каютах, а остальные – живо за работу! Вы что, не видите, что ветер стихает, и скоро галеру течением понесёт обратно? Кто хочет вернуться в Константинополь, может прыгать за борт и идти пешком, как Христос по водам моря Галилейского, [94] «В четвертую же стражу ночи пошёл к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь». Евангелие от Матфея 14:25-27. а нам надо в Массилию! Ну-ка, парус – убрать, и чтобы через пункт [95] Пункт – в Средние века четверть часа. я услышал стук вёсел в уключинах!