Вальтер Скотт - Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 3

— Просто потому, что я в эту минуту и считал себя часовым, — ответил нищий. — Кругом тьма кромешная. Вы принесли фонарь и мешок для денег?

— Ну да, ну да, мой допрый друг, — сказал немец. — Вот они — пара, как ви их называете, чересседельных мешков: одна сторона будет для вас, другая — для меня. Я сам навьючу их на лошадь, чтоби вам, старому человеку, не было хлопот.

— Значит, у вас тут и лошадь? — спросил Эди Охилтри.

— Да, да, мой друг, она привязана там у ограды, — ответил заклинатель.

— Еще слово к нашему уговору: моей доли не будет на спине вашей лошади.

— Как? Чего ше ви боитесь? — спросил немец.

— Да потерять из виду коня, седока и деньги, — ответил Эди.

— Ви знаете, что этак ви исобрашаете тшентльмена большим мошенником?

— Многие джентльмены, — ответил Охилтри, — сами изображают себя мошенниками. Но к чему нам ссориться? Если вы хотите приступать к делу, приступайте! А не то я пойду к Рингану Эйквуду на его теплый сеновал, с которым я расстался без всякой охоты, и положу мотыгу и лопату на место.

Дюстерзивель колебался, соображая, не отпустить ли ему Эди и не завладеть ли безраздельно всем ожидаемым богатством. Однако отсутствие инструментов, неуверенность в том, сможет ли он, даже при их наличии, расчистить могилу достаточно глубоко без чьей-либо помощи, а главное — связанный с впечатлениями той, другой ночи страх перед мрачными тайнами могилы Мистикота, — все это убедило мошенника, что подобная попытка была бы рискованной. Сгорая от злобы и нетерпения, он все же постарался принять свой обычный вкрадчивый тон, стал просить «своего допрого друга мейстера Эдиса Охилтриса» пройти вперед и заверил его в своем согласии на все, что может предложить его «такой замечательный друг».

— Ну хорошо, хорошо, — сказал Эди. — Не запутайтесь ногами в высокой траве и не ступайте на разбросанные здесь камни. Прикройте-ка фонарь полой, не то его ветром задует. К тому же иногда и месяц проглядывает.

С этими словами старый Эди, за которым по пятам следовал заклинатель, направился к развалинам, но вдруг остановился.

— Вы ученый человек, мистер Дустердевил, и знаете много чудес природы. Так вот, скажите: верите ли вы в привидения и духов, которые ходят по земле? Верите или нет?

— Что ви, допрый мейстер Эдис, — укоризненно зашептал Дюстерзивель. — Неушели это подходящее время и место, чтоби задафать такие вопросы?

— Да, и время и место подходящие, мистер Дустандшовел [137] Dustandshovel (англ.) примерно значит «мусорная лопата». . Прямо скажу: поговаривают, что здесь бродит старый Мистикот. А нынче ночь не слишком приятная для встречи с ним. Как знать, понравится ли ему то, зачем мы пришли на его могилу?

— Alle guten Geister… — пробормотал немец, но голос его задрожал и он не договорил заклинания. — Я хотел би, чтоби ви так не говорили, мейстер Эдис, потому что после всего услышанного мною в ту ночь я сильно верю…

— Ну, а я, — воскликнул Охилтри, вступив в алтарь и с вызывающим видом взмахнув рукой, — я и пальцем не шевельну, чтобы помешать ему явиться хоть сию минуту. Он-то ведь только дух без плоти, а мы духи во плоти!

— Ради состателя, — простонал Дюстерзивель, — ничего не говорите ни о тех, кто существует, ни о тех, кто не существует!

— Ладно, — согласился нищий, отодвигая створку фонаря. — Вот камень, и, дух там или не дух, а я вот хочу забраться малость поглубже в могилку.

И он спрыгнул в яму, из которой этим утром был извлечен драгоценный ящик. Сделав несколько взмахов лопатой, он устал или сделал вид, что устал, и обратился к своему компаньону:

— Я стар и не могу работать в полную силу. Но мы должны помогать друг другу, сосед. Теперь, пожалуй, и вам пора спуститься сюда да маленько поработать. Покопайте-ка немного да выбросьте наверх землю, а потом я вас сменю.

Дюстерзивель занял место, покинутое нищим, и пустился работать со всем усердием вспыхнувшей алчности. К ней примешивалось настойчивое стремление поскорее покончить со всем этим делом и убраться подальше — стремление, естественное для натуры жадной, подозрительной и трусливой.

А Эди, со всеми удобствами расположившись у края ямы, ограничивался тем, что понуждал своего сообщника работать усерднее.

— Вот уж, в самом деле, мало кто работал за этакую поденную плату! Пусть новый ящик будет хоть в одну десятую ящика номер один. Но, если там будет полно золота вместо серебра, стоить он будет вдвое больше. Погляжу я, вы так споро работаете мотыгой и лопатой, словно родились землекопом. Этак вы можете, чего доброго, зарабатывать добрые полкроны в день. Ноги береги! — И он толкнул довольно большой камень, который заклинатель только что с трудом выбросил из ямы и который Эди теперь сбросил обратно, нанеся тем самым немалый ущерб конечностям своего сообщника.

Подгоняемый нищим, Дюстерзивель надсаживался и напрягал все силы, разбивая камни и затвердевшую глину. Он работал как лошадь и мысленно разражался немецкими проклятиями. Но как только с его уст срывалось непозволительное словцо, Эди сейчас же изменял прицел:

— Эй, вы там, не ругайтесь, не ругайтесь! Кто его знает, кто нас слушает! Ох! Боже всемилостивый, да что это там? Фу, да это просто ветка плюща на стене от ветра колышется. А когда туда светила луна, мне почудилась рука мертвеца со свечой. Я думал, это сам Мистикот. Но ничего! Давайте, работайте, выбрасывайте землю подальше. Нет, вы работничек отменный, могильщик не хуже самого Уила Уиннета! Чего же вы вдруг остановились? Удача-то, поди, совсем рядом.

— Хватит! — с досадой воскликнул разочарованный немец. — Я дошел до скалы, на которой стоят эти проклятые — прости господи! — развалины.

— Ну что вы, — сказал нищий, — похоже, что это просто большая плита, положенная, чтобы прикрыть золото. Берите-ка мотыгу да хватите хорошенько, и, черт ее дери, наверняка расколете этот камень. Ага, вот это дело! Смотри-ка, у него сила, как у Уоллеса!

Поощряемый понуканиями Эди, заклинатель нанес по камню два или три отчаянных удара и, хоть не расколол того, по чему бил, — это оказалось, как и предполагал немец, сплошная скала, — зато сломал инструмент, который отлетел и ушиб ему обе руки.

— Ура, ребята! Вот вам и рингановская мотыга! — завопил Эди. — Позор фейрпортцам! Продавать такие хлипкие штучки! Двиньте-ка еще разик лопатой — ну-ка, мистер Дустердевил!

Заклинатель молча выкарабкался из ямы, глубина которой достигала теперь шести футов, и голосом, дрожавшим от гнева, обратился к своему компаньону:

— Знаете ли ви, мейстер Эдис Охилтрис, с кем ви посфоляете себе все эти шуточки?

— Да, с болтуном, мистер Дустердевил! Таким я знаю вас уже не первый день. Но тут мне совсем не до шуток. Я давно хочу увидеть наше сокровище. Нам уже пора бы наполнить обе половины этого мешка. Хватит нам его, чтобы все упрятать?