Фаина Гримберг - Примула. Виктория

И... прощальный наш облёт города Виктории!..

Тауэр-бридж — мост между двумя башнями, острящимися в лондонское небо. Город, танцующих! клумбами и разукрашенными фасадами. Колонны собора святого Павла поют античные гимны, а купол непонятным образом, но, впрочем, как всякий купол, тянет странную, очень восточную ноту. Дом парламента протяжён, а часовая башня улетает заострённо вверх; и фонарь на Вестминстерском мосту вырастает на витом стебле прозрачным сияющим плодом. А круглый циферблат на часовой башне Большого Бена всё показывает и показывает время латинских цифр.

Потому что всё это — Лондон! Потому что всё это — Англия!.. Лондон, Ливерпуль, Бирмингем, Уэлльс, Оксфорд, Плимут, Стрэтфорд-на-Эвоне, Ирландия, Шотландия...

Страна Виктории, столица Викторин, люди Виктории...

Королева потеряла мужа. Королева в трауре. Королева никого не хочет видеть. Королева твердит в ответ на все утешения, сожаления, робкие вопросы лишь одно:

— Laissez moi [88] Оставьте меня! (франц.). !

Камеристки в тёмных платьях и белых чепцах как возможно бесшумнее, тихими, почти бесшумными голосами спрашивают... Не угодно ли Её Величеству позавтракать? Пообедать? Поужинать? Просмотреть дипломатическую почту?..

Нет, нет, нет! Ей ничего не нужно. Она не будет ни завтракать, ни обедать, ни ужинать. Она не будет просматривать дипломатическую почту. У неё, у Её Величества, есть канцлер казначейства Уильям Юарт Гладстон, есть премьер-министр Пальмерстон, есть Бенджамин Дизраэли, лидер тори. Вот пусть они и завтракают, и обедают, и ужинают, и просматривают дипломатическую почту!

— Оставьте меня, оставьте меня, оставьте меня!..

Альберт!.. Ему было всего лишь сорок два года. Она пишет своему извечному корреспонденту Леопольду Бельгийскому, эпистолярному свидетелю её жизни:

«Моя жизнь, ещё недавно жизнь счастливого человека, теперь кончена. Свет померк. Я живу в смерти...»

Восемь лет будут по приказу королевы воздвигать памятник принцу-консорту, гигантскую статую принца, окружённого английскими учёными, поэтами, выдающимися актёрами... Статуя принца Альберта смотрит на высящийся перед её глазами Альберт-холл — огромное здание под куполом. В зале Альберт-холла проходят конференции, выставки, концерты; семь тысяч человек могут спокойно поместиться в этом зале...

Но ещё долго ждать! Ещё когда воздвигнется памятник и встанет громада Альберт-холла! Ещё когда!..

А покамест...

Королева в трауре. Королева не хочет никого видеть, ни своих детей, ни своих министров. Никого!

Королева удалилась в Шотландию. Королева затворилась в замке Бэлморал, в доме, где ещё не так давно была счастливой супругой...

Шотландия красива, как в кино. Белый снег, чёрные башни. Мелко дробящиеся в солнечном свете, красновато-золотистые шаровидные кроны осенних деревьев. Замок Холируд задумчиво припоминает Марию Стюарт, её наряды, её жемчуга, её страсти... Замок Холируд поднимает вверх прямоугольные зарешеченные окна, треугольные оконечности крыш, рыжеватые кирпичные стены...

Любимый Бэлморал... Зелёная гора и необъятный луг. Флаг вьётся над круглой башней — знак того, что королева здесь!.. Её уютный Бэлморал!.. Серо-белый мирный замок. Замок-дом, который только притворяется боевой крепостью...

В белой чайной комнате буфет сверкает белым вустерским фарфором. Тарелки поставлены стоймя и показывают всем, кто сюда входит, изящную роспись на белом. Белый камин антично изукрашен лепниной — замерли в длину и ширину нарядные гирлянды... Между двумя вазами золочёными, сделанными в виде амфор, тикают на камине парадные нарядные часы — золотая девушка поместилась кротко подле циферблата круглого и читает, кротко опустив золотую головку над золотой книгой, раскрытой на её девичьих золотых коленях...

Каминный экран смотрится вышитой длиннопёрой пёстрой птицей в уютный уголок, приготовленный для чаепития... Белые кресла — узорная белая обивка — окружили круглый столик, уставленный белыми фарфоровыми блюдцами и чашечками...

Но супружеских милых чаепитий больше никогда не будет! Больше никогда не сядет супруг королевы в это уютное кресло против камина. Больше никогда они — муж и жена — не будут сидеть визави, обсуждая дипломатическую почту и решения парламента...

Горы белеют, седеют зимой. Горы зеленеют летом. Шотландские горы... Реки и озера голубеют, темнеют, отражают леса и горы в глуби водной... Раскинутая протяжённо лужайка перед фасадом замка Бэлморал белеет гладко зимой и зелено светлеет весной...

Королева в Балморале. Королева ненадолго переехала в Осборн, однако снова возвратилась в Балморал. Королева ненадолго приехала в Виндзор, однако вновь вернулась в Балморал.

Одетая в чёрное траурное платье, королева выходит в гостиную. Она раздосадована, даже сердита, но гнев её выражается лишь в чрезвычайной сухости обращения.

Она говорит врачу крайне сухо, что она совершенно здорова! Она не понимает, почему принц Уэлльский решил проявить столь чрезмерную, столь излишнюю заботу о её здоровье! Нет, ей не нужен врач! Она здорова, ей не нужны лекарства!..

Камеристки, также в чёрных платьях, почтительно остановились в отдалении...

Врач наклоняет голову... Да, Её Величеству, конечно же, не нужны микстуры или порошки; но Её Величеству, право, были бы полезны купания и неспешные верховые прогулки... Более, более времени проводить на свежем воздухе... Королева выслушивает мистера Дж. Мэддена и удаляется...

На следующее утро она приближается к выходящему на широкую лужайку окну. Рассеянно следит глазами за этим лёгким движением лёгких облачков. Небо светлое. Королева опускает глаза, и взгляд её невольно останавливается на неожиданном зрелище. Высокий человек стоит, держа на поводу белого пони. Лицо человека несколько темноватое, обветренное, даже сумрачное. Темно-каштановые густые волосы, непокрытая голова, от затылка на крепкую загорелую шею спускается косица. Короткая, темно-красных тонов, клетчатая шотландская юбка — килт, оставляющая открытыми голые колени, явственно выдаёт шотландца. Человек явно ждёт. Он ждёт сумрачно, терпеливо. Вся его фигура показывает уверенность в себе и достоинство. Королева некоторое время разглядывает его. В сущности, она знает его! Она прежде видела его много раз. Это Джон Браун, камердинер её покойного супруга, её Альберта...