Фаина Гримберг - Примула. Виктория

Они жмут друг другу руки. От Брауна немножечко пахнет можжевеловой водкой. Первоцвет — примула — действительно любимый цветок Бенджамина Дизраэли. Первоцвет, примула, — то, что расцветает первым, суля дальнейший роскошный расцвет!..

Джон Браун готовится к решающему разговору с королевой. Но, кажется, кто-то ещё; и, кажется, что этот кто-то ещё — именно принц Уэлльский; тоже к чему-то готовится. Потому что внезапно, совсем внезапно, какие-то совершенно неизвестные нападают на Джона Брауна, возвращающегося от брата Арчи. Джон Браун, верный Джон, возвращается пешком, немножечко пошатываясь на фоне живописного родного пейзажа... Но если человек совсем немножечко выпил, то есть совсем немножечко выпил, потому что всё-таки предстоит серьёзный разговор; и вот человек совсем немножечко выпил, а на него вдруг напали какие-то неизвестные! А он спокойно шёл, немножечко пошатываясь под сильным привычным влиянием можжевеловой водки. И вот он так спокойно шёл, а на него напали!..

Но это дело вовсе не такое шуточное! Какие шутки? Человеку ребро сломали. И таких синяков понаставили!.. Особенно на лице!.. И можно сказать, что чуть не своротили скулу (левую)... И неизвестные нападавшие скрылись в неизвестном направлении, неизвестно где. И никто и никогда не узнает, кто они были. И все могут предполагать, что в этом подозрительном деле замешан не кто-нибудь неизвестный, а принц Уэлльский! Но никаких улик ведь нет! И никто не смеет намекнуть королеве о том, о чём она и сама знает.

Отъезд королевы в столицу отложен. На неопределённое время. То есть покамест Джон Браун не выздоровеет!

Королева навещает раненого. Он медленно поправляется. Он говорит ей:

— Ваше Величество, я возвращаюсь в деревню. Мне не стоит оставаться в Бэлморале и я не поеду в Лондон. Я понял, что моё присутствие не будет Вам полезно. Я знаю, что на самом деле будет Вам полезно! Исполнение Вами Ваших королевских обязанностей — вот что даст Вам истинную безопасность!..

Королева в этих разумных речах слышит, естественно, звучание голоса Дизраэли.

Королева и верный Джон обмениваются ещё несколькими малозначащими фразами.

Затем Виктория говорит Джону Брауну:

— Королева запрещает вам покидать замок Бэлморал. Королева запрещает вам не сопровождать Её в Лондон, в Её столицу. Я не могу жить без вас. Без вас я не могу найти в себе силы быть тем, чем я должна быть!..

Внезапно приходит известие о болезни принца Уэлльского. По описанию недомогание наследника напоминает тиф!

Тиф. Страшный недуг, унёсший отца Берти. Её сын, её старший сын болен. Королева безотлагательно спешит в Лондон. Браун, уже почти оправившийся от последствий нападения, едет следом за ней.

Принц находится во дворце Сэндригэм. Он действительно серьёзно болен. Причина болезни — отравление дурно очищенной питьевой водой. Уже установлено, что системы дренажа и канализации в Сэндригэме оставляют желать лучшего!

Принц Уэлльский ещё не поправился, а страна уже встревожена известием о болезни самой королевы. Причина всё та же — дурно очищенная вода. Мать едва ли не жертвует собой, упорно не покидая больного сына!

Вдруг выясняется, что страна любит свою королеву. Страна в ужасе от вероятной перспективы остаться и без королевы, и без наследника престола. Почта доставляет письма мешками. Все желают скорейшего выздоровления королеве и принцу Уэлльскому. В особенности королеве!

И она выздоравливает. И все поздравляют её и себя с этим замечательным радостным событием. Принц Уэлльский тоже выздоравливает. На Рождество королева торжественно и тепло обращается к своим подданным. Она благодарит их за сочувствие. В соборе святого Павла служат благодарственную службу, благодарят Бога за то, что Он сохранил Англии её королеву.

А спустя два дня какой-то неизвестный (опять?!) пытается застрелить королеву близ собора святого Георгия. Но верный Джон Браун молниеносно бросается наперерез и прикрывает королеву своим телом, как некогда прикрыл её принц Альберт.

Англия потрясена. Англия больше не мечтает о республике. Англия возненавидела всех политиков, мечтающих о республике! Дизраэли произносит речь в огромном зале Хрустального дворца. Дизраэли говорит об успехах Англии, достигнутых именно в правление Виктории.

Королева победила. Альбион полюбил свою монархию.

Королева награждает верного Джона золотым орденом «За преданную службу». Она надолго пережила своего отчаянного телохранителя. После его похорон она приказала воздвигнуть памятник, который её сын Эдуард с удовольствием приказал снести, едва сделался королём Эдуардом VI.

Ходила стойкая молва о дневниках Джона Брауна. О эти роковые дневники важных для истории субъектов! Почему эти дневники всегда пропадают, теряются бесследно, исчезают безвозвратно? Почему?!..

Говорят, что письма (ну, в сущности, те же самые дневниковые записи, только в форме писем); так вот, говорят, что письма известного возлюбленного Марии Стюарт Джеймса Босуэла были в конце концов совсем случайно найдены на одном заброшенном чердаке одного заброшенного шотландского замка, в ящике для крокетных шаров. То есть в этом ящике вместо шаров лежали эти самые письма!

Но дневники Джона Брауна никогда не будут найдены, потому что, возможно, он даже их и не вёл!..

Сомкнутыми рядами её писатели выступают в борьбу за честь и достоинство всевозможных униженных и оскорблённых. Некрасивые девушки могут быть очень привлекательными и милыми, благодаря своему уму, многажды повторяет Шарлотта Бронте. Бедняки могут быть очень привлекательными и милыми благодаря своей добродетельности, утверждает на сотнях страниц Чарльз Диккенс.

Два молодых русских гения, в будущем весьма признанных, несомненно заболевают своеобразной формой англомании. Оба страстно желают писать, как Диккенс и Шарлотта Бронте (в крайнем случае, как Анна Бронте!). Лев Николаевич совершенно публично объявляет главную героиню великого романа «Война и мир» ужасно «некрасивой, худой». Но мало этого, ещё и с «большим ртом»! Фёдор Михайлович, сын небогатого врача-помещика, убитого собственными крепостными за насилие над крестьянской девицей, полюбил городских бедняков запоздалой и очень нервной любовью. Снедаемый этой любовью, он переписывает в тетрадку роман Диккенса «Лавка древностей», немножечко переправляет и даёт новое, очень удачное название — «Униженные и оскорблённые»!..