Вольдемар Балязин - Правительницы России

И хотя Елизавета Петровна всеми силами старалась казаться молодой, прибегая к услугам парикмахеров и гримёров, здоровья у неё от этого не прибавлялось. Внешне она была всё ещё хороша и даже привлекательна, но внутренне организм её представлял руину, а она сама была подобна развалине, искусно задекорированной умелым художником.

До поры до времени только самые близкие знали об истинном положении вещей — случай, произошедший 8 сентября 1758 года, был редким исключением, — но уже 1761 год, последний год её жизни, Елизавета Петровна почти весь пролежала в постели. В ноябре болезнь резко усилилась, а с середины декабря медики уже не верили в её выздоровление, ибо приступы жестокого кашля и сильная, часто повторяющаяся рвота с кровью в конце концов привели больную к смерти. Уже на смертном одре Елизавета, мостя собственной душе дорогу в царствие небесное, амнистировала тринадцать тысяч контрабандистов и двадцать пять тысяч несостоятельных должников, чьи долги были менее пятисот рублей.

Соборовавшись и причастившись, но ещё находясь в сознании, Елизавета Петровна передала безутешно плакавшему Ивану Ивановичу Шувалову, не покидавшему её ни на минуту, ключ от шкатулки, где хранилось золото и драгоценности стоимостью в триста тысяч рублей. Шувалов и прежде часто видел эту шкатулку и знал, что в ней хранится, но, когда Елизавета умерла, он передал всё ему подаренное в государственную казну. Хотя, как только Елизавета Петровна умерла, Шувалова тут же выселили из его апартаментов.

Ненавидевший дом Романовых генеалог и публицист, политический эмигрант князь Пётр Владимирович Долгоруков написал сто лет спустя, что 25 декабря 1761 года в четвёртом часу дня истомлённая распутством и пьянством Елизавета скончалась на пятьдесят третьем году от рождения и дом Гольштейн-Готторпский вступил на престол всероссийский.

Пётр Фёдорович и Екатерина Алексеевна последние дни почти целиком проводили у постели умирающей. Как только Елизавета Петровна скончалась, из её спальни в приёмную, где собрались высшие чины империи, вышел старший сенатор, князь и фельдмаршал Никита Юрьевич Трубецкой и объявил, что ныне «государствует его величество император Пётр III».

Новый император тут же отправился в свои апартаменты, а у тела усопшей осталась Екатерина, которой Пётр III поручил озаботиться устройством предстоящих похорон.

Можно смело сказать, что Екатерина II выстроила собственную судьбу своими руками. Бедная немецкая принцесса Фике упорно и неуклонно, шаг за шагом, шла к намеченной цели. И она добилась желаемого — стала императрицей России.

Честолюбивая и умная, склонная к авантюрам и расчётливая, Екатерина II твёрдой рукой захватила власть и правила страной более 30 лет. Всего два правителя в России получили титулы Великих — Пётр I и Екатерина II. И конечно же не случайно. Не только славными делами, но и великими деяниями прославила себя Екатерина, укрепив позиции государства внутри страны и за рубежом. Она вошла в историю как просвещённая государыня, радеющая за благо Отечества.

Мы же познакомимся с ней поближе — с её личной жизнью, с её окружением. Всё-таки великая государыня была женщиной — со своими слабостями, увлечениями, радостями и горестями. Судьба в полной мере наделила её достоинствами, не забыв и о недостатках. Об этом — наша повесть.

Вечером 25 декабря 1761 года Пётр III, уже провозглашённый императором, учинил в «куртажной галерее» — традиционном месте проведения весёлых придворных праздников — радостное пиршество, во время которого многие из приглашённых им за стол царедворцев не скрывали ликования в связи со случившимся. И первым из них был сам Пётр Фёдорович.

К вечеру была произведена первая важная перемена — генерал-прокурор, князь Яков Петрович Шаховской был отставлен от должности, а на его место назначен Александр Иванович Глебов. По поводу этой перемены Екатерина заметила: «то есть слывущий честнейшим тогда человеком отставлен, а бездельником слывущий и от уголовного следствия спасённый Петром Шуваловым сделан на его место генерал-прокурором».

Пока Екатерина была погружена в организацию похорон, Пётр III занимался другими делами: он переселил Ивана Шувалова из его покоев и разместился там сам, а Елизавете Воронцовой велел поселиться рядом — в спальне покойной императрицы. Все дни подряд, пока тело Елизаветы Петровны ещё не было погребено, он ездил из дома в дом, празднуя Святки и принимая поздравления с восшествием на престол.

Траурные церемонии в обеих столицах шли своим чередом, а Святки — своим. Две недели — от Рождества до Крещения — новый император предавался веселью, вызывая не только изумление, но и возмущение жителей Петербурга.

Екатерина, погруженная в глубокий траур, облачённая в чёрные одежды, делившая всё своё время между церковными службами и устройством предстоящей церемонии погребения, выглядела благочестивой, глубоко верующей, искренне опечаленной смертью императрицы Елизаветы.

Уже в самые первые дни царствования Петра III Екатерина сумела тонко, ловко и умно выявить способности и качества души и характера, привлёкшие к ней сердца и умы лучших сановников и военных, ясно увидевших и осознавших огромную разницу между новым императором и новой императрицей. Те же самые мысли и чувства вызывала Екатерина и у многочисленных дворцовых служителей, духовенства, солдат, сержантов и офицеров гвардии, наблюдавших за всем происходящим во дворце.

25 января 1762 года, ровно через месяц после смерти, забальзамированное, не без участия Екатерины, тело Елизаветы Петровны было погребено в Петропавловском соборе.

На третий день после похорон, 28 января, Пётр III ликвидировал Конференцию при Высочайшем дворе, передав её функции Сенату и Коллегии Иностранных дел.

А ещё через три недели, 18 февраля 1762 года, был обнародован самый значительный законодательный акт из подписанных Петром III — Манифест «О даровании вольности и свободы всему Российскому дворянству», который историки сравнивали с Манифестом об освобождении крестьян, вышедшем ровно через 99 лет — 19 февраля 1861 года.

Теперь дворяне могли служить и в России, и в союзных России европейских государствах, могли переходить из статской службы в военную и наоборот, могли свободно выезжать за границу и возвращаться обратно.

Особым пунктом дворянам вменялось в обязанность обучать своих детей, а те, у которых такой возможности не было, имели право присылать их для воспитания в Кадетский шляхетский корпус на счёт государства.