Александр Майборода - Путь на юг

«Эх, боярин, боярин — нельзя же быть таким простодушным!» — сокрушался Гостомысл.

Богдан был прав, и это еще больше распаляло Госто-мысла. Его душа бурлила от гнева. В глазах темнело. Руки дрожали. Он был готов кинуться на старшин.

Увидев, что Гостомысл обозлился, Стоум испугался, что тот потеряет контроль над собой.

Этого нельзя было допустить — столкновение Госто-мысла со старшинами обязательно закончится его изгнанием из города.

Хоть и обижен Стоум был на Гостомысла, однако не мог не вмешаться, чтобы предотвратить конфликт и помочь Гостомыслу сдержаться, Стоум положил руку на его плечо. Плечо было острым и хрупким.

Богдан же, заметив нервное возбуждение Гостомысла, мгновенно понял выгоду, которую принесет ему ссора князя со старшинами, и, наоборот, стал нагнетать ситуацию.

— Изменилось вот что — твои предки и твой отец были сильными вождями и могли защитить словенские племена. Но твой отец потерпел поражение от разбойников. Может, ты и князь по рождению, но правителем над собой мы тебя не выбирали. Ты слаб, неопытен и у тебя нет дружины. Ты — мальчишка! —- нагло сказал Богдан.

— Ложь! Есть у меня дружина! — крикнул в ответ Гостомысл и дернулся, пытаясь встать. Стоум с трудом удержал его. Глаза Гостомысла заблестели слезой.

Возмущенные бояре вскочили с мест и кинулись к старшинам. Старшины тоже вскочили. Через секунду должна начаться драка.

Стоум едва успел крикнуть;

— Стойте, бояре. Ссора нам не нужна.

На его призыв среагировал Медвежья лапа. Он кинулся между боярами и старшинами и взревел разъяренным зверем:

— Стоять! Всем стоять!

Оглушительный рев заставил бояр замереть. Этой заминки хватило. Теперь поднялся Гостомысл, который уже взял себя в руки, и звенящим от гнева голосом заговорил:

— Бояре, сядьте. Драка никому не нужна. Мы должны решить все спорные вопросы полюбовно.

Видя, что подходящий момент уходит, Богдан попытался спасти положение и снова бросил обвинение:

— Гостомысл, ты слаб. И твоя дружина такая же слабая, как и ты. Нам слабый защитник не нужен.

И хотя бояре снова зашумели, но первый пыл уже прошел, рассудок взял верх над эмоциями, и никто не торопился лезть в драку

Инициативу взял на себя Стоум:

— Богдан, ведь ты был городским головой? — спросил он с едва заметной насмешливой ноткой в голосе.

— Да, был, — сказал Богдан, не понимая, куда клонит Стоум.

— Значит, знаешь, что, когда князя нет в городе, город сам должен защищать себя, — сказал Стоум.

— Да, — вынужден был признать Богдан, уже понимая, куда клонит хитрый боярин.

— Но почему же вы впустили врага в город? — рубанул главным вопросом Стоум.

Вопрос попал в точку Богдан покраснел, и замялся, не зная, что ответить. Он хотел снова сказать, что был болен, а потому не мог организовать оборону города, но покосившись на Лисьего хвоста, понял, что тот только и ждет этих слов, чтобы вцепиться в глотку бывшего головы.

Драка между старшинами окончательно испортила бы все планы Богдана.

Его молчание затянулось, и тогда Стоум повторил вопрос, но уже в адрес старшин:

— Господа старшины, так почему вы впустили разбойников в город без сопротивления? Даже, говорят, с хлебом-солью?

Старшины зашептались, но через секунду поднялся Лисий хвост и сказал:

— Тех, кто сдал город без боя, здесь нет, они уже понесли тяжкое наказание за свое слабодушие — казнены врагом...

Стоум перебил его:

— Лисий хвост, не уходи от ответа — и ты тогда был старшиной, а Богдан был городским головой.

— Я заболел, — наконец выдавил единственное, что приходило ему в голову, Богдан. Его лицо было красное. Пот по лбу тек ручьями.

— Однако как вовремя случилась болезнь. Уж не «медвежья» ли это болезнь была? — с ехидной усмешкой проговорил Стоум.

Богдан вздохнул.

— Ну да. То есть — нет.

— Ладно, кто старое помянет, тому глаз вон, — сказал Лисий хвост и упал на лавку.

— Так почему же вы гоните князя, который не виноват в бедах города? — спросил Стоум.

— Он слаб, — повторил Богдан, но уже неуверенно.

— Молчи, Богдан. Ты все сказал, что хотел. Сядь на место, — проговорил снова поднявшийся Лисий хвост и обратился к Гостомыслу. — Князь, то, что сказал Богдан, это не общее мнение города. Мы не гоним тебя из города.

— А чего же вы тогда хотите? — спросил Гостомысл.

— Мы хотим, чтобы ты остался у нас, но ты должен признать наши права, — сказал Лисий хвост.

— Какие права? — удивился Гостомысл.

— Право выбирать правителя принадлежит народу от Бога, его не может кто-то дать народу или не дать, — сказал Лисий хвост.

Стоум вмешался:

— Лисий хвост, говори прямо — чего вы хотите? Затеяли смуту, а толком ничего не объясняете. Как же тогда договариваться?

— Ладно, — сказал Лисий хвост, — князь, мы хотим, чтобы ты согласился со следующим: первое, — князь и его дружина не могут судить горожан. Судить горожан должны только избранные горожанами судьи. Второе, — князь и его дружина не могут собирать дань напрямую с горожан. Городские старшины сами будут собирать с горожан дань и отдавать князю положенную ему долю. Князю и его дружине запрещается приобретать в собственность землю. И наконец, мы хотим, чтобы Гостомысл согласился с нашим правом приглашать себе князя, какого пожелаем, а также изгонять князя, если он станет нам неугоден, — сказал Лисий хвост, и старшины согласно закивали головами.

Гостомысл взглянул на Стоума и поманил рукой. Стоум наклонился.

— Это неслыханная дерзость — требовать от меня отказаться от своих прав. Я на это никогда не соглашусь, — тихо сказал Гостомысл.

— Не спеши, князь, отказывать, — тихо проговорил Стоум.

— Если я не соглашусь с их требованиями — что будет? — спросил Гостомысл.

— Они прогонят тебя. А на это у них сейчас есть сила. И право — они сами изгнали разбойников, — сказал Стоум.

— Без нашей помощи они не смогли бы это сделать, — с обидой напомнил Гостомысл.

— Этого уже никто не помнит. И не хочет помнить. Старшин можно понять — они используют удобный момент, чтобы укрепить свое положение. Тут надо проявить хитрость. Сейчас не стоит открыто ссориться с ними, а пройдет время и все непременно переменится, — сказал Стоум.

— А если я соглашусь с их условиями? — спросил Го-стомысл.

— Ты останешься князем, — сказал Стоум.

— Если им их права дадены от Бога, то зачем же им тогда надо, чтобы я признал их права? — с сарказмом спросил Гостомысл.

Стоум тихо рассмеялся.

— Да ты взгляни на них. Они же торгаши. Сейчас они ищут выгоду для себя, а не для города. Им хочется укрепить свое положение. А на сборе дани они получат барыш. А если ты не признаешь их права, то они окажутся в сложной ситуации — им придется искать нового князя. А где им его взять? Они же, как малое дитя, — сегодня им пообещай, а дальше видно будет.