Анна Емельянова - Фаворит богов

— Да, меня она любила больше, чем Друза, — кивнул Тиберий. — Но лишь потому, что я очень похож на неё. В любом случае Друз погиб, и у неё есть только я. С Октавианом боги не дали ей детей. Поэтому у него не было выбора при назначении преемника, ведь от брака со Скрибонией у него лишь дочь Юлия.

— Напоминаю вам о его внуке, сыне Юлии от полководца Агриппы, — лукаво усмехнулся Вебуллен. — Юноша приходится кесарю прямым наследником.

Но Тиберий лишь презрительно засмеялся.

— Ах, Вебуллен, — молвил он своим властным тоном. — Ты напомнил мне об этом ничтожестве — Агриппе Постуме! Все в Риме знают, что он душевнобольной неадекватный человек, буйный и свирепый. Даже сам дед выслал его из Рима подальше от окружающих. Он опасен для себя и для других.

— И тем не менее Агриппа Постум — внук кесаря. С этой насмешкой судьбы нам всем приходится мириться, — вздохнул Вебуллен.

— До поры до времени, — пробормотал Тиберий.

Но толстяк его не расслышал. Резкий, холодный порыв ветра разогнал туман. Из лагеря донеслись громкие голоса, хохот и звон оружия.

— Ты можешь расположиться в крайнем северном шатре, — молвил он Вебуллену. — Не отказывай себе ни в угощениях, ни в выпивке. Выспись. Завтра мы выступим в путешествие. — И Тиберий, слегка улыбнувшись, стремительно зашагал в сторону лагеря, чтобы отдать распоряжение о сборах.

Тиберий вновь вспомнил недавнее нападение варвара и то, как преданно поступил Германии. Тиберий удивлялся, почему не чувствует признательности. Возможно, причина была в его дурном отношении к Германику.

Он планировал отбыть из Германии во главе нескольких преторианских отрядов. Учитывая то, что старый кесарь горячо любил Германика, Тиберий понимал, что юношу придётся взять с собой в Нолу.

Его неожиданное решение отбыть в Нолу удивило солдат, но когда стало известно о дурном самочувствии Октавиана, в лагере все встревожились, осознав, что империи грозит смена власти. Начались торопливые сборы, которые заняли у преторианцев всю ночь.

Небольшая флотилия галер Октавиана, покинув Неаполь, направлялась в Нолу. Проехав через Кампанию [3] Кампания — историческая область в Южной Италии. и южную часть полуострова, старый правитель плыл к месту своего окончательного пристанища. Именно там он намеревался официально передать власть приёмному сыну.

Весь путь через Италию Октавиан проделал в паланкине, лишь изредка покидая его, чтобы ответить на приветствия подданных, которые встречали его кортеж в каждом городе. Они любили его. С ними он был прост и общителен, а взор его очей, источающий яркий блеск, казался им божественным.

Справедливый правитель. Воин, принёсший своему народу победы.

Октавиан чувствовал, что всё это постепенно уходит в прошлое, его достижения становятся частью эпохи. Жизненные силы покидали его. Ещё не достигнув порта, он вновь ощутил рези в животе и тошноту. Во время плавания его недуг лишь усилился. Кесарь предпочитал не выходить из каюты и не принимал даже тех родственников и знатных патрициев, что отправились с ним в путешествие. Лишь жена и двое верных слуг имели к нему доступ.

— Помнишь ли ты, Ливия, как мы с тобой впервые встретились? — говорил он, положив голову на колени немолодой, но ещё статной женщине, сидящей на его постели. — Ты ведь была тогда женой моего врага, мятежника, подло бросившего мне вызов. Но ты оказалась такой красивой... Я влюбился. И эта любовь владела моим сердцем всю жизнь.

— Верно, — улыбнулась Ливия. — Хотя ты не всегда был предан мне и часто изменял.

— Прости, что заставлял тебя страдать, — подняв голову, Октавиан погладил её по щеке.

Тонкое, изысканное лицо Ливии сохранило остатки былой красоты. Огромные синие глаза её, так же, как и много лет назад, горели насмешливо. Узкий нос с небольшой горбинкой подчёркивал благородство черт. В густых рыжих волосах, собранных на затылке, время оставило седину. Высокая, длинноногая, стройная, прежде она легко покоряла мужчин прекрасной наружностью. Впрочем, за красотой Ливии всегда скрывался ум, а Октавиан это качество очень ценил. За годы правления он много раз прислушивался к мнению жены по самым разным вопросам, в том числе и государственным.

Никто не ведал, питала ли жена любовь к кесарю или она всегда преследовала в союзе с ним лишь собственную выгоду. Но тем не менее вместе они прожили счастливо много лет, вместе вырастили Тиберия, Юлию и внуков Октавиана, а Ливия всегда оставалась мужу самым преданным человеком.

— Я давно простила тебя за измены, любовь моя, — вкрадчиво произнесла Ливия, и супруг крепко сжал её унизанные перстнями пальцы в своей руке.

Галера слегка раскачивалась на волнах. Мачты поскрипывали от ветра. Пёстрые, вышитые орнаментом паруса наполняло свежее дыхание моря.

Флотилия достигла Нолы поздней ночью, когда время уже перевалило за полночь. Октавиан появился на палубе, опираясь на плечи рабов.

Вдоль береговой линии мерцали огни горящих факелов. Суда пришвартовались у мыса, выходящего далеко в море. С одного его края располагался городской порт, но Ливия хотела, чтобы её муж и свита сошли на берег возле подступов к скромной вилле, на которой обычно останавливался кесарь, прибывая в Нолу.

На берегу Октавиана и его сопровождение встречало несколько десятков слуг и стражников. Их заранее оповестили о прибытии кесаря, и они подготовили для него лучшие покои виллы.

Шагая позади мужа, Ливия щурилась от ветра. Впереди, озарённая факелами, стояла огромная вилла из белого мрамора, украшенная колоннами, барельефами и скульптурами. Ливия помнила, как двадцать лет назад лучшие зодчие Рима, исполняя приказ Октавиана, возвели для него эту виллу вблизи Нолы. За прошедшее время он приехал сюда лишь во второй раз.

Следом за кесарем на причал сходили его многочисленные рабы, стражники и слуги. В числе прибывших в Нолу патрициев были самые знатные представители римского нобилитета и родственники кесаря. Ливия видела в их толпе Поппея Сабина, своего внука Друза, Домиция Агенобарба...

Наблюдая за тем, какое волнение вызывает между ними дурное самочувствие Октавиана, она презрительно усмехнулась — все эти люди искали прежде в окружении кесаря собственную выгоду и теперь их заботило лишь то, насколько изменится их жизнь при новом правителе.

— Мой сын сядет на трон. Тиберий станет кесарем Рима, — пробормотала Ливия, словно сама всё ещё не верила в это.

Много лет она старалась убедить мужа предпочесть Тиберия всем остальным возможным преемникам. И вот её сын получит могущество и огромную власть в богатом громадном государстве. Она — мать будущего владыки мира! Узнав о том, что Октавиана преследуют скверные предзнаменования, а его здоровье сильно ухудшилось, она почти постоянно думала о Тиберии. Муж послал к нему в Германию Вебуллена. Сын приедет в Нолу через несколько недель или даже дней. Она всегда пылко любила Тиберия и не сомневалась в том, что он превратится в великого правителя.