Алексей Салмин - Буря на Волге

— Все будет готово, приглашай.

— Врача ты сама пригласишь, она завтра вечером к тебе зайдет. — Стрижов снова стал укладываться в постель.

Вечером следующего дня Надя зашла проведать больную, но та была уже на ногах и чувствовала себя совершенно здоровой. Надя проверила температуру, пощупала пульс.

— Лекарства вам принесли?

— Принесли, принесли, спасибо вам большое. Теперь у меня к вам просьба — приходите с мужем в субботу вечерком, так часиков в шесть. Кроме вас, никого не будет. Посидим, поговорим, чайку попьем.

— Хорошо, придем, — сказала Надя.

«Добродушная, славная женщина», — подумала Надя, возвращаясь домой.

Вечером с работы вернулся Чилим.

— Ну как, Надюша, Стрижиха выздоровела?

— Это директорша-то? Здорова. В субботу в гости нас с тобой приглашают.

— Пойдем, что ли?

— Идти нехорошо, и не идти неудобно, — вслух подумала Надя.

— Доведется пойти, меня тоже сам Стрижов пригласил.

В субботу после работы Чилим вышел из парикмахерской побритый и пахнущий духами на всю улицу.

— Вот сегодня ты совершенно молодой человек. — Надя поцеловала мужа.

Ильинична, заметив такие нежности, подумала:«И за что она так его любит?»

— Ты, Вася, есть хочешь? — спросила Надя.

— В гости пойдем, чего дома хлеб изводить, — засмеялся Василий, приглаживая волосы.

— Тогда иди переодевайся. На столике рубашка и брюки. Не забудь повязать галстук.

Одевшись, Василий вытянулся перед Надей, как солдат, и сказал:

— Ну, посмотри...

Он стоял — высокий, стройный, в новом костюме, улыбающийся.

— Вот теперь, действительно, ты смахиваешь на начальника. — Надя любовалась своим мужем.

— Мамаша! Мы пошли! — крикнула Надя.

Ильинична, проводив сына со снохой, подумала: «Как я рада, что бог дал такую добрую и умную жену Васе».

Выйдя, на улицу, Надя, подхватывая Чилима под руку, спросила:

— Может быть, на трамвае поедем?

— Ты устала?

— Я думаю, ты устал...

— А ты разве не знаешь, что я никогда не устаю, — смеясь, сказал Чилим и прибавил шагу.

— Покупать ничего не будем?

— Не выдумывай. К директору идем. Если они приглашают, значит, у них все припасено, — сказала Надя.

И действительно, покупать Василию с Надей ничего не требовалось. На столе уже было всего вдоволь: и закуски, и выпивки.

— Вы что опоздали? — спросил Стрижов.

В это время вошла в комнату Мария Архиповна.

— Познакомься, Маша, вот это и есть тот самый рыбак Чилим, в которого ты хочешь влюбиться. Только, пожалуй, зря заряд пропадет: Надежда Михайловна у него тоже цветок, — улыбнулся Андрей Петрович.

— Будем знакомы, — Мария Архиповна пожала руку Чилиму и горячо расцеловала Надю. — Присаживайтесь, гости дорогие.

Справа от Василия усадили Надю, а слева села хозяйка.

— Хоть посидеть с молодым человеком, может быть, и сама помолодею...

— Ну как, граждане, с беленькой, что ли, начнем? — Стрижов стал откупоривать бутылки.

— Для аппетита, пожалуй, лучше с беленькой, — ответил Чилим. — Но что скажет врач?

— По мне — так никакой бы не надо.

— Нет, Надежда Михайловна, так нельзя. Вы наши гости, а сухой гость хуже мокрой курицы, — отшутился Стрижов, наливая в рюмки русской горькой.

— За наше приятное знакомство! — Мария Архиповна чокнулась с Чилимом и остальными.

— За наш рыболовный союз! — провозгласил Чилим и первым выпил.

— Вот именно так, — сказала Мария Архиповна. — Я жду не дождусь, когда меня пригласит муженек на Волгу. Так соскучилась, одна бы поехала, да стесняюсь везти удочки с собой. Может быть, вы, Василий Иваныч, составите компанию?

— Я-то с удовольствием, в любой выходной, да не знаю, как Надя, будет ли свободной. Мы было собрались в прошлый выходной, да авария в сети случилась, пришлось выйти на работу.

— В следующий раз, как соберетесь, так и меня прихватите с собой, — просила хозяйка.

— Ладно, соловья баснями не кормят, — сказал Стрижов, наливая в рюмки.

— Закусывайте, закусывайте, — потчевала гостей Мария Архиповна, кладя на тарелки Чилиму и Наде громадные куски жареного леща.

— Чего вы тужите о рыбалке, Мария Архиповна? Вы уже наудили. — Чилим подвинул поближе тарелку с рыбой. — А жарить вы ловко умеете; не всякий кулинар так сделает, — похвалил хозяйку Чилим.

— А помнишь, Вася, когда первый раз поехала с тобой рыбачить, какую уху ты сварил! Это было что-то особенное, — сказала Надя.

— Я тогда не только рыбу, но и свое любящее сердце в ту уху положил...

— Кушайте, кушайте, Надежда Михайловна, вы спасительница наших душ, — сказал Стрижов.

— Нет, Андрей Петрович, насчет душ не по моей части, доведется вам обратиться к попу.

Стрижов то и дело подливал в рюмки, а жена его принесла еще закуски. На столе появились жареные в сметане караси.

— Вы, Мария Архиповна, хотите нас совсем закормить, — сказал Василий.

— Кушайте на здоровье, это полезно.

— Нет, Мария Архиповна, все хорошо, когда в меру, а сверх того — вредно. Нам пора домой, — сказал Чилим.

— Нет, нет, Василий Иваныч, — остановил его Стрижов, — мне надо с вами поговорить. Мы с главным инженером решили вас послать в командировку на три недели в Ленинград. Посмотрите, как работают в электросетях ленинградцы, какие вводятся у них новшества и все такое.

Надеюсь, что вы, Надежда Михайловна, отпустите вашего уважаемого супруга без особых огорчений?

— Что с вами поделаешь, если нужно для пользы дела.

— Не только для дела, но и для него самого будет большая польза. Ему, как начальнику, обязательно нужно познакомиться с первоклассными сетями, перенять их опыт.

— Спасибо вам за заботу, — поклонился Чилим. — Благодарим за угощение. А теперь мы откланяемся.

Мария Архиповна проводила их и расцеловала обоих.

— А ничего получилось, — произнес Чилим, слегка покачиваясь.

— Маша у него золотой человек, — заметила Надя.

— Ну, Надежда Михайловна, завтра мы с тобой расстанемся на целых три недели. Деньги и документы получил, — объявил, вернувшись с работы, Чилим.

— Что поделаешь, — вздохнула Надя.

— Дай-ка мне белье, я схожу отмою казанскую пыль, — сказал Чилим.

На следующий день за полчаса до отхода поезда Василий с Надей были уже на перроне.

— Ты, Вася, как приедешь на место, сразу напиши.

— Обязательно, — ответил Василий, целуя жену.

Паровоз дал свисток к отправлению. Чилим быстро вскочил на подножку и, выглядывая из тамбура, помахал кепкой.

Всю дорогу он придумывал и записывал вопросы, касающиеся производства, на которые хотел получить ответы. Приехав в Ленинград, у вокзала купил открытку, написал Наде о своем прибытии. Бросив открытку в почтовый ящик, он отправился на Невский с письмом его друга к брату.