Сергей Фомичёв - Сон Ястреба. Мещёрский цикл

Возле холодного очага стояло единственное кресло. Видимо хозяин давно не принимал гостей и не нуждался в дополнительных местах.

Он усадил гостя на старую бочку, которую использовал как столик для чтения. Налив вина, спросил:

– Не ошибусь, если предположу, что Никифор Желчеречивый до сих пор мается в узилище?

– Его держат в монастыре на воде и хлебе, – подтвердил Скоморох. – Новый патриарх не спешит выпускать пленника.

Вспомнив о просьбе Никифора, он достал из-за пазухи рукопись, и протянул колдуну.

– Его острого слова боятся даже императоры, – кивнул астролог, перебирая страницы, но не читая их. – Они не понимают, что тем самым попадут в историю не в лучшем виде.

– Редкого властителя заботит история, – возразил Скоморох.

Астролог не стал развивать мысль. Отложил рукопись и произнёс:

– Мой кислоустый друг написал про русского священника. Какой помощи ожидаешь ты от меня?

– Я бы хотел видеть его мёртвым, – сознался Скоморох.

– Мои чары не убивают, – заявил колдун. – Для того обычное оружие придумали, чтобы убивать. Куда изящнее наложить на врага проклятие, с которым ему придётся мириться всю жизнь.

– Этот человек справится с любым проклятием. Его можно только уничтожить, в противном случае он только разъярится, и станет ещё опасней.

– Посмотрим, – деловито бросил хозяин.

Придвинув поближе подсвечник, он взял со стола толстенную книгу, и принялся неспешно её листать. Скоморох подумал, что в книге содержаться заклинания, и Бресал выбирает что-нибудь подходящее случаю, но тот вдруг начал зачитывать длинный стих или, возможно, какое-то сказание.

Язык был новгородцу неизвестен, а потому всё услышанное осталось без оценки. Зато оценке подвергся сам чтец. Скоморох впервые усомнился в здравости его рассудка.

Бресал не смутился отсутствием понимания. Дочитал до конца.

– Пожалуй я помогу тебе, – произнёс он, возвращая книгу на место. – Но бесплатно я ничего не делаю.

Скоморох вздрогнул.

– Денег у меня нет, – сказал он, прекрасно понимая, что речь зашла вовсе не о них.

– Деньги мне и не нужны, – подтвердил колдун его опасения.

Наблюдая, как северянин бледнеет под тяжёлым взглядом, Бресал, наконец, улыбнулся.

– Я тут от скуки с ума схожу. Без хорошей беседы язык сохнет. Люди избегают моего дома, как чумного, а единственный приятель сидит в узилище и царапает на бумаге всякую чушь, которую называет историей. Да что там говорить о мудрых разговорах, мне не с кем даже в фидхелл сыграть. Я бы мог, конечно, одеться простым горожанином и завалится в какой-нибудь притон. Но, скажи, кто в этом чёртовом городе умеет играть в фидхелл?

Бресал, волнуясь, пригладил волосы.

– Моё условие таково: выиграешь у меня хотя бы один кон, и будем в расчёте. Тотчас отправимся изводить твоего попа.

– Фидхелл? – переспросил Скоморох.

– Знание Дерева, – перевёл Бресал. – Не пугайся названия, эта игра не сложнее шахмат. Ну, так как?

Новгородец кивнул. Он ожидал более серьёзной платы.

Колдун сразу же оживился, видимо, действительно изнывал от безделья и одиночества. Пересадив скомороха в кресло, развёл в очаге огонь. Некоторое время подержал над пламенем руки. Он не замёрз, просто растягивал удовольствие предвкушения. Затем, вытащив из какого-то угла широкую доску, колдун положил её на бочку. Сам устроился на стопке толстых книг.

– Давно не играл, – он рукавом смахнул с доски пыль.

Под пылью скрывались непонятные знаки, рисунки зверей и чудовищ, а сама доска оказалась расчерченной на множество лоскутков, оттенённых разными породами дерева.

Бресал достал резную коробочку, в которой лежали фигурки, и впрямь похожие на шахматные.

– Правила просты, – принялся объяснять хозяин. – Вот здесь, в серёдке, расположены пять королевств. Одно верховное и четыре подчинённых ему. Их нужно защитить от варваров, которые наступают с разных краёв доски. Цель варваров захватить верховное королевство, даже если какие-то из остальных и уцелеют.

Колдун показал на доске границы земель и добавил:

– Говоря по правде, играть за королей чуть легче. Они сами придумали игру, а потому невольно усилили свою сторону. Но тебе будет непросто победить, даже если я буду играть за варваров.

Городец Мещёрский. Май 6862 года

Разбросало лихолетье лесные народы. Хоронились от войны, от веры чужой, друг от друга бывало, спасались. Зацепились семьями и сёлами на реках, речушках, ручьях, словно рваные лоскуты одежды на острых сучьях при спешном бегстве. Затаились возле озёр и болот лесных, надеясь в недоступной врагу глуши сохранить собственные обычаи, веру в своих богов. Кто здесь, кто там укрылись. Заросли дороги, забылись прежние тропы. Долго теперь вести идут от дома к дому.

Колдун Юзур пять дней добирался с верховьев Ветлуги до Керженца. Старый уже он был, но сам отправился. Слишком важной весть оказалась, чтобы доверять молодому помощнику. Собрат его именем Юкки понёс весточку дальше до речки Узолы. Где-то под Городцом пересекло послание Волгу, затем Оку. Из Мещёрской Поросли в Муром правым берегом шло, там вновь Оку пересекло. Дальше в Елатьму, затем в Мещёрск. Из уст в уста передавали весточку, пока не добралась она до Сокола. Ему предназначалась.

Всего два слова весть содержала.

– Вараш умер, – сообщила старуха, что добралась до чародейской слободки к исходу дня.

Сокол побледнев осел на лавку. Словно подрубили его. Словно в спину стрелу с отравой послали. Неожиданно, исподтишка, когда меньше всего ожидаешь подвоха. Вдохнул чародей полной грудью, а выдох на полпути застрял.

Пёс чихнул. Подбежав к хозяину, уткнулся мокрым носом в колени. Не понимал зверь лохматый, что за напасть случилась, но почувствовал – не простая беда пришла. Редкая угроза так хозяина смутить может.

Старуха осталась стоять у порога. Потом бочком-бочком вышла за дверь и исчезла в подступающих сумерках. Сокол даже внимания не обратил. Никогда прежде он гостей без разговора и угощения не отпускал. Иной раз и врагов за стол усаживал. А теперь не вспомнил о той, что послание жуткое доставила. Словно бурей прочие мысли из головы вымело.

Всего-то два слова весть содержала, но размеренный ход жизни сломала, всё наизнанку вывернула.

Умер Вараш, старейший из чародеев. Кугурак союза лесных народов.

Вот она, прежняя тревога, чем обернулась. Сокол уж и забыл о старике, что, сидя в болотах северных, пережил и Скворца, и Дятла, и Соловья, и многих других достойных людей. И ведь мог Сокол предвидеть такой оборот, ведь все чародеи смертны, но гнал из головы подобные мысли, а потому не готов оказался принять новость. Не ожидал он от судьбы такого удара. Не сразу в себя пришёл.