Светлана Кузнецова - Ричард III

Эдуард кинул на Ричарда удивлённо-смеющийся взгляд:

— Точно хрустальным? Возможно, ты ошибся, и король полагает себя глиняным кувшином?..

Слуга покраснел, затем побледнел, но ответил ровно, с должным почтением и твёрдостью:

— Нет, мой король. Именно хрустальным.

— Полагаю, — прервал Ричард не ко времени затеявшуюся шутку, — пара стражников вполне в состоянии справиться с этой проблемой.

Он кивнул нескольким воинам и, спешившись, первым вошёл во дворец. Король направился за ним. С губ Эдуарда не сходила довольная улыбка. Не покинула она их и тогда, когда на просьбы открыть раздался душераздирающий вопль, а в стену с той стороны ударило нечто тяжёлое и массивное.

— Уж не разбился ли то наш Генрих Ланкастер? — вопросил король.

— Приступайте! — распорядился Ричард.

Воины налегли на двери, но не успели они что-либо предпринять, как те распахнулись сами. В коридор выбежал бывший правитель. Его бледное лицо перекосилось от ужаса. Глаза выпучились, а изо рта стекала слюна.

— Помогите! — визжал Генрих.

Ланкастер скользнул безумным взглядом по лицам присутствующих. Кто-то начал шептать молитву. Стоящий справа от Ричарда герцог Бэкингем осенил себя крестом, а воин, застывший слева, схватился за оберег, висящий на шее, и чуть вышел вперёд, прикрывая плечом герцога Глостера.

— Ты! — выкрикнул Ланкастер, наконец разглядев Эдуарда. Его палец, странно скрюченный, ткнул Йорка в грудь. Рот скривился в почти зверином оскале и немедленно изобразил благодушную улыбку.

Ричард ощутил боль в ладони, и только потому понял, насколько сильно сжал рукоять меча.

— Брат мой! — взвыл король, раскрыл объятия и кинулся на Эдуарда. Тот не успел отпрянуть и вообще предпринять хоть что-то. — Брат! Ты ведь защитишь меня? Я сосуд... Сосуд! А они так жаждут разбить меня!..

— Защищу, — пообещал Йорк, тщетно пытаясь высвободиться. — Я спрячу тебя в Тауэре.

— Тауэр? — вопросил Генрих. По лицу Ланкастера пробежала судорога. Брови сползли к переносице в попытке вспомнить. — Тауэр! Да! В нём хорошо и спокойно. Хочу! Хочу в Тауэр.

— Вот и хорошо, — проговорил Эдуард. — Да отцепите его от меня кто-нибудь! Дикон!..

Ричарду совершенно не хотелось прикасаться к умалишённому. Благо его опередили. Воины, которым так и не выдалось выломать двери в тронную залу, — а ведь сколько историй могли бы рассказать они приятелям у костров, девицам на постоялых дворах и собственным внукам, — подскочили к Ланкастеру. Вышедший вперёд Гастингс едва успел их остановить. Из того, как бывшего короля отдирали от короля нынешнего, уж точно вышла бы байка на века!

— Прошу вас, идёмте со мной, — произнёс лорд ровным голосом, в котором не прозвучало и нотки эмоции. — Я отведу вас в Тауэр.

— Ваше Величество! — капризно провозгласил Генрих.

Ричард почувствовал, что больше не выдержит. Ещё минута... Одно-единственное мгновение... и он обрушит на полоумного Ланкастера всю силу своего меча. Дику было уже безразлична бессмысленность этого поступка.

— Ваше Величество, — спокойно повторил Гастингс. — Следуйте за мной.

«Кровь... — подумал Ричард. — Я, наверное, смог бы отсечь Генриху голову с одного удара. Но кровь тогда зальёт всё вокруг и запачкает Эдуарда. Нет. Этого я делать не буду. Скоро всё кончится, следует лишь потерпеть».

Генрих вздохнул, всхлипнул, словно маленький ребёнок, отпустил наконец Эдуарда и пристально впился взглядом в Ричарда.

— Ты... — просипел он. — Это ты замышляешь против меня! Мерзавец! Изменник! Это ты хотел разбить... разбить меня.

Дик прикусил губу.

— Исчадие... Да! Тебя все... все сочтут исчадием ада, юный герцог Глостер. И забьют... забьют, как кабана! — Ланкастер захихикал, потирая руки. — Да-да, это будет великолепная шутка, — и, тотчас посерьёзнев, возопил: — Да будь ты проклят!

Дик ощутил солоноватый привкус во рту и лишь сильнее сжал пальцы на рукояти меча.

— За мной, — напомнил Гастингс, одновременно кивая воинам. Те расположились вокруг безумца.

Ланкастер безумно расхохотался и поплёлся за лордом без какого-либо принуждения.

— Отвратительно, — выдохнул Эдуард, когда процессия скрылась из виду.

Дик кивнул и глубоко вздохнул, пытаясь избавиться от чувства гадливости.

— Ты ведь не воспринял слова умалишённого на свой счёт?

— Нет, конечно. — Дик устало прикрыл глаза. Провёл по векам кончиками пальцев. — Побеждать глупцов просто, но скучно, — зло проронил он.

— Когда глупца поддерживают столь рьяно, вовсе нет, — возразил король и тронул младшего брата за локоть. — Что с тобой?

— Ничего! — Дик открыл глаза и едва не стряхнул руку брата. Вдруг вспомнилось, что Ланкастер хватался за Эдуарда. — Мне гадко! Ради безумца, не считающего себя человеком, умирали достойные и смелые люди...

— Больше такого не будет, — пообещал Его Величество, сжимая локоть Ричарда сильнее, почти до боли. — Идём же.

Они вступили в тронный зал и тотчас вышли обратно. На полу валялись кубки и черепки. Далее обстановка выглядела и вовсе непотребной.

— Позовите слуг, — распорядился Генри Бэкингем. — Здесь необходимо прибраться.

— Барнет, — Гастингс водил рукой по карте, указывая нахождение войск противника. — Уорвик расположился здесь...

— Уже нет! — в зал то ли вбежал, то ли всё же вошёл Ричард. В запылённой одежде, с растрёпанными волосами и счастливый до неприличия. — Мы выбили его оттуда ещё утром.

— Весьма своевременно, — заметил Эдуард.

— Прошу извинить за опоздание, Ваше Величество! — в голосе Дика звучало одно сплошное веселье. Ни нотки или намёка на сожаление. — Я спешил.

— Вижу уж, — рассмеялся Эдуард. — Ну и куда ты его загнал?

Глостер навис над картой, пробежался взглядом по названиям и наконец возвестил:

— Вот! К северу от Барнета.

— Неприятно, — нахмурился Гастингс. — Он на возвышенности, а мы в низине. Ланкастерская армия превосходит нашу вдвое, никак не меньше. Уорвик и так имел значительное преимущество, теперь его положение и вовсе выигрышное.

— Лучше оставался бы там, где был, — внёс свою лепту Джордж. — А теперь граф ещё и закрепится на позициях.

Ричард поймал на себе хитрый взгляд короля и обрадовался ещё сильнее. Эдуард, может, и не разгадал его замысла, но почувствовал. Возбуждение, исходящее от младшего брата, говорило само за себя. В этот раз Дик придумал нечто потрясающее. Если всё получится, сражение войдёт в историю как самое грандиозное из когда-либо происходящих.

«Несомненно, получится! — сказал самому себе Глостер. — И мы не просто совершим невозможное, но и разобьём Ланкастеров раз и навсегда!»

— Лорд Гастингс, — обратился он к соратнику. — Вы помните основные условия победы?