Эптон Синклер - Широки врата

Ланни описал свой визит в Зальцбург, который, казался ему другим Геллерау. Но он обнаружил, что его двое друзей не желают воспринимать этот фестиваль, как проявление немецкого Geist [122] Духа (нем.) . Для них он выглядел, как жалкие потуги диссидентствующих элементов поддержать сопротивление немецкой солидарности. Курт и Генрих хотели не просто политического и экономического Anschluss с Австрией, но и интеллектуального и художественного. Также, у них не вызвало радости сообщение о толпах, которые сделали невозможным для Ланни и его жены найти место в гостиницах города.

Ланни не рассказал им о разрыве с Ирмой. Он сообщил, что она находится в Шор Эйкрс, а он планирует туда отправиться в ближайшее время. Он может вернуться в Париж позже, и будет рад видеть Курта и сделает всё, что сможет, чтобы содействовать его музыкальным усилиям. Эмили Чэттерсворт также поможет. Курт спросил, как она поживает, и выразил своё восхищение ею. Что именно он имел в виду? Ланни не мог забыть, как Курт прибыл в Париж в качестве немецкого агента и использовал интерес Эмили к музыке в своих целях. Прибудет он сейчас в качестве агента нацистов? Конечно, он понимает, что Ланни будет думать об этом. И их отношения будут сложными.

Робби Бэдд явился к концу вечера, довольный собой, по-видимому, сумевший заинтересовать жирного генерала. Он был приглашен остаться на ужин в резиденции министра и обсудил с несколькими штабными офицерами развитие авиации, и что в этой области делается в различных странах. Робби собрал много информации, и не считал нужным скрыть этот факт от старых друзей своего сына. Ему не нужно было лицедействовать, его позиция была ясной и простой. Он верил в выживание сильнейших, и как раз в настоящее время сила была доказана способностью оценить и готовностью приобрести Бэдд-Эрлинг P7. Поскольку Германия, по-видимому, будет располагать этими машинами первой, то информация удовлетворила Курта Мейснера и Генриха Юнга.

Американский воротила полагал, что за свою жизнь он повидал кое-что значительное, но признал, что когда его провели по новому зданию в Берлине, где размещался штаб ВВС Германии, то он был поражён. Три тысячи кабинетов, постоянная связь с каждым аэропортом и военным объектом в Германии. Представьте себе, какие силы потребуются, чтобы руководить всем этим! Робби сыпал техническими подробностями, а немецкая пара внимала, затаив дыхание, даже не понимая деталей. Ланни наблюдал и подумал: «Нет, Курт, ты собираешься в Париж не для того, чтобы узнать о французской музыке, и не для того, чтобы помочь распространению общеевропейской культуры».

После того, как гости ушли, Робби рассказал о своих делах. Как он и предвидел, жирный генерал хотел лицензии на его патенты. Если Бэдд-Эрлинг выдержит испытания, запланированные на завтра, то генерал был готов предложить ему годовую выплату, с двадцати-процентным увеличением каждый год на весь период, пока используются патенты. Эта выплата должна была заменить отчисления за каждый самолёт, так как количество изготовленных самолётов была военной тайной. Робби сказал, что эта выплата будет неожиданной прибылью для компании и инвесторов. Для компании это обещало лёгкую жизнь, и Ланни мог видеть, что его отец был склонен принять предложение. Он не думал о моральной стороне сделки. Если британские и французские самолеты когда-нибудь будут сбиты истребителями Бэдд-Эрлинг, научит ли это чему-то этих чиновников и вояк, с которыми Робби Бэдд боролся со времён последней войны. Что, кроме пулеметной пули, может проникнуть в их бронированные черепа?

«Строго между нами», — заметил производитель, — «Я считаю, что Геринг делает серьезную ошибку, ему-то нужны бомбардировщики, иначе он не достанет Британию. Это британцам будут нужны истребители для защиты. Но видишь, Геринг был летчиком во время последней войны, и его мысли одержимы этими воспоминаниями. Он говорил в течение часа или более о своих подвигах, и дал понять, что считает воздушную войну серией индивидуальных воздушных боёв. Он видит, как стаи молодых немцев зарабатывают славу победами, как он сам. И качества, которые он хочет для своих самолётов, это скорость и маневренность. Он не ожидает появления тяжелых самолетов с броней и большей огневой мощью. Но, конечно, не мне учить ему бизнесу. У меня нет бомбардировщиков для продажи!»

«Заставь его платить!» — воскликнул сын, и отец ответил: «О, мальчик, будь уверен!»

Ланни мог пойти посмотреть испытания, но ему было достаточно одного раза. Ему был неприятен вид массового истребления, разговоров об этом и особенно о прибылях, получаемых от этого. Ему казалось, что он родился в наиболее неприятном времени, месте и не в той части общества. Он тосковал по какому-то далекому и мирному острову в Южных морях. А так как достичь его было невозможно, он договорился о встрече с обер-лейтенантом Фуртвэнглером, теперь повышенным до звания гауптман. Он хотел встретиться с ним и получить картину. Потом он упаковал её и передал на попечение Америкен Экспресс. Кроме того, он послал телеграммы, касающиеся картин другого своего клиента. Возможно, он будет иметь заказы, прежде чем Робби уедет. У него будет немного денег, чтобы передать их Труди Шульц, а также много данных, которые Рик может превратить в серию статей.

Он пожалел, что не пошел вместе с отцом, который вернулся в конце дня с прекрасной историей. Самолет выдержал самые взыскательные испытания, и жирный генерал был так рад, что он показал создателю самолета строго охраняемые секреты новых ВВС Германии. Робби был доставлен в Кладов, деревню недалеко от Берлина, которая была превращена в центр авиационных исследований. Центр занимал место тринадцать километров в окружности, четыре тысячи человек день и ночь трудились над его зданиями и площадями. Он походил на огромный университет, на самом деле два, один — военно-воздушная академия, другой — военно-воздушная инженерная академия. Там были модели всех известных самолетов. К ужасу Робби жирный генерал показал ему копии всех семи моделей Бэдда-Эрлинг, и стоял, дрожа от смеха, глядя в лицо американца.

Также там были модели различных военных целей, и студенты, занимающиеся их бомбардировкой. Были там и одна из самых мощных радиостанций в мире, и даже яхт-клуб на берегу озера. Посетителя с выпученными глазами провели в один из подземных ангаров. Такого глубокого, что его не могла достать никакая бомба, а входы были так замаскированы сетями и другими устройствами, что не обнаруживались с воздуха. Под землей было всё необходимое, жилые помещения для оперативного и обслуживающего персонала. Читальный зал с новейшими техническими журналами и блокнотами, чтобы читатели могли делать записи. «Чёрт подери!» — добавил охваченный трепетом деловой человек. — «Они даже положили заточенный карандаш рядом с каждым блокнотом!»