Эптон Синклер - Широки врата

Это можно было бы назвать рэкетом правящего класса. Американское оружие может быть свободно продано в Германию и Италию, потому что это были законные правительства, представленные в Вашингтоне настоящими джентльменами, аристократами и деловыми людьми. Когда такое оружие переправлялось Франко через Португалию и испанское Марокко, дипломаты и государственные деятели, сидящие в «Комитете по невмешательству» решительно закрывали глаза и отказывались видеть это. Но пусть кто-нибудь попытается продать или отправить что-нибудь в Барселону, то дилеров будут травить сотрудники секретной службы и другие правительственные агенты. Судовладельцев будут запугивать, страховые компании будут угрожать им, и так далее до самого конца. Когда корабли приближались к испанским водам, там немецкие и итальянские самолеты летали у них над головой, немецкие и итальянские подводные лодки всплывали на поверхность, требуя досмотра их грузов. Нацистско-фашистская пресса требовала подавления контрабанды, пиратства и всего в мире, что противоречило нацистско-фашистским деяниям.

Только Россия и Мексика были странами, проявляющие симпатии испанскому правительству. Первая из них была далеко, а в последней Ланни не знал никого и даже не представлял, как найти того, кому можно было бы доверять. Он подумывал отправиться в посольство Мексики в Вашингтоне. Но предположим, что там он столкнётся с каким-либо господином, симпатизирующим делу джентльменов, а не делу рабочих? То же самое может произойти, если он пойдёт в посольство Испании. Как иностранцу отличить агентов Франко от лоялистов?

Единственное, что он не мог позволить себе сделать, это привлечь к себе внимание. И слабость каждого его плана заключалось именно в этом. Вся область конфликта была в свете прожекторов, и те, кто попадал в эту область, сразу становился известным. Особенно это относится к внуку Бэдда, сыну Бэдд-Эрлинга и к вскоре разжалоемому принц-консорту. Как только он покажется в любом посольстве, либо штаб-квартире красных или розовых, авиазаводе или судоходной компании, мгновенно шпионы противника возьмут его след, а газетные репортеры осадят ворота Шор Эйкрс, а также виллу, которую арендует Ирма Барнс Бэдд в Рино.

Ланни находился в положении кролика в проволочной клетке: он шел по кругу, тыкаясь носом между двумя проволоками, а затем между следующими двумя проволоками, и так далее, пока он не вернулся туда, откуда он начал. Там просто не было никакого выхода. Тот, кто сконструировал клетку, был умнее, чем кролик. Ланни мог порвать со своим классом, с пятью из своих шести семей в Америке, всеми, кроме Ганси и Бесс. Он мог отказаться от своих источников дохода и информации, а также начать карьеру, как розовый или красный агитатор. Только на этой основе он может получить шанс, только шанс, покупки военного самолета и отправки его в Мадрид. Но, конечно, он не мог сделать это и остаться членом международных привилегированных классов. Он мог бы передать часть денег верному другу, такому как Джерри Пендлтон, и предложить ему выполнить за себя всю работу. Но сразу гестапо и ОВРА, секретная служба дуче, получит задание выяснить, откуда доверенный друг получил его деньги. И для Ланни было бы трудно на самом деле встретиться с ним или даже обменяться записками, находясь в центре внимания. Столкнувшись с этими проблемами, Ланни понял более четко позицию своего отца, и почему Робби сказал, что он рискует обанкротить Бэдда-Эрлинг Корпорэйшн, если продаст самолеты, которые будут использоваться в борьбе с фашизмом.

Расстроенный этим клубком проблем, путешественник вернулся в Нью-Йорк, где первым делом купил и прочитал розовые и красные газеты, полные последних новостей об Испании. Одной из новостей стало заявление Комитета по оказанию помощи Испании, созданного для поставки медикаментов и продовольствия для испанских рабочих, находящихся в бедственном положении. Обычный Красный Крест не обеспечивал надлежащего количества, так что это было для сочувствующих во всех странах за пределами Испании. Никаких лицензий не требовалось для отправки антисептиков, бинтов, консервированного молока и других пищевых продуктов. Они должны были сократить дефицит в Мадриде и Барселоне. Франко захватил сельскохозяйственные районы страны, в то время как у лоялистов были промышленные районы. Медицинские материалы могли бы спасти жизнь раненых и дать им возможность вернуться в строй. Так что это была своего рода военная помощь, в конце концов!

Таковы были доводы, приведенные на массовом митинге, который посетил Ланни. Один из выступавших был священником, пастором церкви, часто посещаемой людьми такого образа мыслей. Христианский джентльмен сейчас стал председателем комитета, и объявил то, что известно как «сбор пожертвований». Он, конечно, в ту ночь был в ударе, ибо, слушая его красноречие, Ланни Бэдд вдруг решил, что он собирается делать со своими деньгами.

На следующее утро он пошел в канцелярский магазин и купил несколько листов бумаги и несколько крепких манильских конвертов, один чуть больше другого. Он попросил на несколько минут пишущую машинку и напечатал адрес священнослужителя на большом конверте, пометив его: «Лично в руки только адресату». Кроме того, он написал записку: Вложение должно быть передано Комитету по оказанию помощи Испании. Жертвователь желает остаться анонимным, обратный адрес на конверте фиктивный. Жертвователь будет в вашей церкви в следующее воскресенье утром и просит вас подтвердить получение пожертвования на этой службе, пожалуйста, прочтите проповедь на тему «Вырождение христианской религии в Испании и какое бедствие она принесла испанскому народу».

Ланни отправился в свой банк в Нью-Йорке и обналичил чек Гарри. Он получил двадцать пять новых, гладких и блестящих тысячедолларовых банкнот [156] Банкноты достоинством $500, $1 000, $5 000, $10 000 тогда действовали и сейчас продолжают действовать, но изымаются из обращения, становясь раритетными. Бонистическая (нумизматическая) стоимость таких купюр выше номинала. и сунул их в нагрудный карман. Посмотрев вокруг, чтобы убедиться, что за ним не следят, он вошел в ближайший почтамт, завернул банкноты в несколько листов бумаги и запечатал их в меньший конверт, а тот запечатал в больший. Большой конверт он надлежащим образом зарегистрировал, дав имя отправителя Джон Т. Джонс, 47634 С. Холстед-стрит, Чикаго. Он надеялся, что это было достаточно далеко, чтобы обнаружить его фиктивность! Письмо было направлено заказным с обязательным вручением адресату. После этого он ушел, посмеиваясь при мысли о шоке, который получит этот достойный священнослужитель.