Василий Веденеев - Дикое поле

— Резать! — поймав его взгляд, прогудел великан и хрипло захохотал.

Венецианец зябко передернул плечами: какая глупость попасть в руки разбойников на пороге собственного дома! Он думал, как избавиться от внезапно свалившегося на его голову мстителя, а тут, оказывается, подстерегали еще большие неприятности. Только бы удалось спасти фирман!

— Что происходит? — Антонио спросил на итальянском, и его никто не понял, кроме Джакомо.

— Бандиты, — объяснил он.

— Идите в дом! — Великан легко развернул их и подтолкнул к крыльцу.

Синьоры понуро поднялись по ступенькам, миновали прихожую и оказались в оружейной комнате. Там, к своему изумлению, Белометти увидел русскую рабыню и рядом с ней незнакомую турчанку — молодую и красивую, чего не мог скрыть даже яшмак. Чуть поодаль стояли трое мужчин в турецкой одежде. Их лица тоже были закрыты платками. И не видно никого из слуг.

— Чему обязан вашему пребыванию в моем доме? — Джакомо решил наступать. Пусть даже словесно. Разбойники везде одинаковы: он посулит им выкуп, и они уберутся. А еще лучше, если они прихватят с собой проклятого да Камерино и отправят его на тот свет.

— Ты гяур из Кызыл-Элме? — спросил один из мужчин.

— Кого вы имеете в виду, — усмехнулся Джакомо, — меня или моего спутника?

— Ты гяур Белометти?

— Да, я синьор Джакомо дель Белометти! Я готов дать вам выкуп. Сколько вы хотите?

— Фирман! — Высокий мужчина шагнул вперед и требовательно протянул руку. — Фирман султана!

Венецианец отшатнулся, словно его ударили в грудь, — откуда они знают о фирмане? Уж не ряженые ли это прислужники драгоценного Фасих-бея? Опять старый евнух измыслил дурацкую шуточку и хочет дважды получить за одно и то же? Иначе как бы эти молодчики проникли в хорошо охраняемый дом?

— Фирман? — Джакомо тонко улыбнулся. — И больше ничего?

— Девушку! — Мужчина положил руку на плечо рабыни, и та доверчиво прижалась к нему. От этого венецианцу тоже стало не по себе: как они сумели договориться? Он считал девушку своей немой богиней, а этот турок кладет руку на ее плечо и хочет увести ее? Так ли нема рабыня, как утверждал евнух? Выходит, она знает турецкий язык или… Или это не турок! Но такого не может быть!

— Что они хотят? — подал голос Антонио. — Не забывайте, синьор, за вами долг чести!

— Да погодите, — оборвал его Джакомо. И вновь перешел на турецкий: — Где мои слуги?

— В подвале, — ответил другой мужчина. — Связаны.

— Я ничего не понимаю. — Белометти провел кончиком пальцев по лбу, лихорадочно отыскивая выход из создавшегося положения. — Как вы попали в мой дом? Если вас прислал Фасих-бей, то он напрасно…

— Фирман! — Тон высокого мужчины стал угрожающим. — Отдайте фирман — и мы уйдем!

— Он в серебряном футляре на диване. — Мне нужен настоящий фирман!

Джакомо похолодел: проклятый албанец, он дважды предатель! Сначала предал евнуха, а теперь успел продать и его! Не продаст ли он за один день и в третий раз? Но кому он запродал тайну фирмана?

— Погодите! — Джакомо отступил на шаг. Бежать не удастся: он безоружен, а в дверях, как глыба гранита, стоит великан разбойник. Фирман могут отнять силой, но против силы следует попробовать применить хитрость! — Погодите, — повторил он, — Ответьте мне, как вы попали в дом?

— Ты заставляешь нас терять время, но я отвечу. Анастасия вышла в сад, а я сидел на дереве. Потом спрыгнул к ней, и следом за мной спустились остальные. Девушка криками созвала слуг, и мы связали их. Теперь все. Отдай фирман, или мне придется забрать его силой.

Венецианец поглядел на широкие плечи незнакомца, оценил длину его мускулистых рук и понял: это не пустая угроза. А еще здесь мрачный великан да два молодца с платками на лицах. Во дворе еще двое с пистолетами. Что же, уступить грубой силе и вернуться к отцу Паоло ни с чем? Вернее, с фальшивым фирманом?

Он чувствовал себя глупым мышонком, попавшимся в мышеловку, поддавшись соблазну отведать пахучего сыра. Только впился в него острыми зубами, а сзади ка-а-ак хрясть! И ловушка захлопнулась. Нырнуть бы сейчас в темную норку… Стоп! Именно в темную нору ему и надо — в подвал, туда, где заветный люк в катакомбы.

— Как же вы договорились? — Белометти скривил губы. — Она не знает турецкого. А вы знаете ее имя. Откуда?

— Мы говорим на одном языке. — Незнакомец шагнул к венецианцу и потребовал: — Фирман!

«Святая мадонна! — с ужасом подумал Джакомо. — Неужели он русский ?»

Он уже забыл, что узнал имя северной богини. Сейчас этот варвар грубо отнимет у него все: прелестную женщину, расположение отца Паоло, карьеру, драгоценный фирман — и уйдет в никуда, торжествуя победу. Ну нет!

Джакомо внезапно метнулся в сторону и сорвал со стены две сабли. Взмахнул перед собой клинками, описав широкий, сверкающий смертоносной сталью полукруг. Незваные гости отступили.

Богумир выхватил из-за пояса пистолет и взвел курок, но Головин остановил его, подняв руку.

— Ну, стреляйте! — Белометти прижался спиной к стене и торжествующе рассмеялся. — Первый же выстрел поднимет на ноги весь квартал! Вы проникли в мой дом, как воры, без шума. И надеялись уйти без шума? Нет, стреляйте, и тотчас сюда сбегутся янычары. Ну, что же вы? Убейте меня и возьмите фирман.

— Надо было сразу его обыскать, — зло бросил Богумир.

— Я задушу тебя! — Сарват шагнул от дверей, вытаскивая из ножен широкий кинжал.

— Стой! — Тимофей сорвал с лица платок. — Он прав, нельзя поднимать шум.

— Ага! — Джакомо сделал шаг к двери, ведущей в винный погреб. Там его заветная норка: нырнуть в нее — и пусть все катится к чертям! Через час он будет уже у Рибейры, а там — на корабль. — Ты хотел сразу все — фирман, красавицу, наверно, не откажешься и от драгоценностей? Зачем ты открыл свое лицо, ведь я могу тебя потом узнать?

— Не узнаешь! — Головин размотал пояс и бросил на пол. Одно движение — и в его руках сверкнул искривленный булатный клинок: последний подарок погибшего гонца.

Белометти вздрогнул: второй раз сегодня он явственно ощутил ледяное дыхание смерти. Этот человек не зря сорвал с лица платок! Он решил убить его, Джакомо, и тогда… А если враги бросятся на него разом? Словно в подтверждение его самых мрачных мыслей, мужчины обнажили сабли.

— Синьоры! — Да Камерино шагнул вперед и загородил собой венецианца. — Он принадлежит мне! Я первый вызвал его на поединок!

— Что он кричит? — Тимофей обернулся к Жозефу.

— У них назначена дуэль, — объяснил тот.

— Пусть лучше не вмешивается. — Казак снял со стены саблю и взял ее в левую руку. — Скажи ему!

— Хотите драться один на один? — Джакомо хищно оскалился. Он прекрасно владел саблей и не боялся вступить в бой с неизвестным противником. — Отлично! Победитель получает все! Фирман и женщину! Согласны?