Александр Немировский - Пурпур и яд
- Название:Пурпур и яд
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Детская литература
- Год:неизвестен
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Немировский - Пурпур и яд краткое содержание
Ареной действия романа является Черное море, или Понт Эвксинский, как его называли в древности. Царю Понта Митридату Евпатору удалось объединить в одно государство все народы, населявшие его берега. Это он был противником Рима и возглавил всех тех, кто не хотел примириться с римским господством. Имя Митридата до сих пор носит холм на берегу Керченского пролива, где он, потеряв надежду на продолжение войны с Римом, лишил себя жизни.
Пурпур и яд - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Аполлон смотрел на пришельца с гневом и презрением. На его губах застыла уничтожающая улыбка.
Земля пошатнулась под Кафисом. Он упал к ногам статуи бездыханным.
В этот день оракул потерял сокровища, накопленные веками — золотые чаши, присланные Крезом, серебро из марафонской добычи афинян, дары персидских царей и тирренских пиратов. Но храмовые летописи пополнились новым чудом.
Эллин, которого римский полководец отправил за священными дарами оракула, хотел унести и статую Аполлона. Но только он протянул к ней свою кощунственную руку, как бог испепелил его своим гневом.
По этому случаю вспомнили древнее изречение Пифии:
Карою будет тебе покрытая струпьями кожа
Или внезапная смерть — вот твой, безумец, удел.
Пифия всегда выражалась неясно. Но никто из сохранивших веру в чудеса не сомневался, что первое из наказаний ожидает самого Суллу.
ПАДЕНИЕ РИМА
Одновременно с Афинами неслыханные бедствия терпел и Рим. Весь правый берег Тибра от впадения в него Аллии до стен Остии занимали осаждавшие. На крайнем левом фланге располагались когорты Сертория. В центре против самого города находились легионы Цинны, далее к морю стояли этруски Мария.
Голод еще не дошел до крайности, до девичьей ромашки и вываривания кож, но уже по ночам в поисках съестного рабы врывались в склады. Прибывший на помощь консулу Октавию престарелый консуляр Гней Помпей организовал облаву. Двести преступников было сброшено с Тарпейской скалы.
Узнав об этом, Цинна разослал своих людей, обещая рабам римлян свободу. В течение нескольких дней войско Цинны пополнилось шестью тысячами перебежчиков. Это были не только рабы, но и плебеи, страдавшие от голода.
Казалось, сами боги были на стороне осаждавших. Над Римом разразилась гроза невиданной силы. Молния ударила в палатку Гнея Помпея и сразила консуляра наповал. Во время объявленных на следующий день похорон, когда покойника в претексте со всеми наградами выставили на комиции, толпа опрокинула погребальное ложе и забросала труп камнями. Двадцатилетний сын консуляра, носивший то же имя, со слезами на глазах оставил ростры. Слово, которое он подготовил в похвалу покойному отцу, не было произнесено.
Этот эпизод произвел на сенаторов такое тягостное впечатление, что они немедленно отправили послов к Цинне.
Цинна принял послов, восседая на курульном кресле. За его спиной стоял Марий в грязной одежде, с седыми космами, свисавшими с подбородка и щек.
Припав к коленям Цинны, послы умоляли его не устраивать резню. Цинна обещал, что лично он не убьет ни одного человека.
— А тебя, — сказали послы Марию, — мы просим войти в Рим вместе с консулом.
Марий зловеще улыбался.
НА ОСТРОВА БЛАЖЕННЫХ
Серторий бежал из Рима. Это бегство ничем не напоминало памятную ему переправу через бурный Родан, когда он, раненный, без копя, уходил от кимвров. Оно не было похоже на отступление в войске Мария. Тогда он был среди побежденных, вынужденных к бегству людей. Теперь он мог считать себя победителем. Раньше он спасал жизнь. Теперь — совесть.
Нестерпимо было проходить мимо ростр, увешанных головами казненных, видеть жестокость одних, предательство других. Даже рабы, страдавшие от насилия, стали его орудием. Они убивали своих господ, присваивали их имущество, грабили. В ярости Серторий перебил их всех, когда они находились в лагере. Было их не менее четырех тысяч.
Часовой, открывая Серторию ворота, спросил, куда он держит путь. «На острова Блаженных», — ответил Серторий. Это не было шуткой. В мире, населенном людьми, не осталось места, где бы брат не поднимал руку на брата, сын на отца. Пламя войны охватило Италию, Грецию, Азию. На море свирепствуют пираты.
Но должен же быть на земле уголок, где можно скрыться от ненависти и вражды! Острова Блаженных! Так называют эти два острова в океане. Там дуют мягкие и влажные ветры, умеряя летний зной. Добрая и тучная земля примет семена и воздаст сторицей за труд. Но где отыскать надежных и верных спутников, граждан будущего справедливого государства? Среди римлян, отягощенных убийствами и преступлениями? Во владениях Митридата? Но там царит тот же произвол и летят головы невинных по капризу владыки!
Иберы! Они еще не испорчены властью. Они умеют ценить друзей. В их стране можно отыскать спутников и построить корабль надежды.
ПАДЕНИЕ АФИН
Наступило новолуние. Над акрополем повис край месяца, подобно лезвию кривого фракийского ножа. Он едва освещал громаду Парфенона с синеватыми призрачными колоннами, подпирающими темную кровлю. Весь же город терялся во мраке, отягощенном воспоминаниями о бедствиях прошедших времен. Полторы тысячи лет назад, в такое же новолуние Антестериона, на Афины обрушились проливные дожди. В течение нескольких часов пространство вокруг акрополя превратилось в бушующее море. И именно эту ночь Сулла избрал для штурма!
Подготовка к нему началась нундины назад, когда консул узнал от лазутчиков, что афиняне оставили без охраны часть стены, что возле Гептахалка.
Небывалое рвение охватило легионеров, мечтавших о богатой добыче. Каждый из них хотел отличиться перед центурионом, центурионы — перед трибуном, трибуны — перед легатом, а судьей всем был Сулла. От его взора не ускользала ни одна мелочь. Он позаботился о том, чтобы воины, каким предстояло первым взобраться на стену, были одеты поверх лат в темные плащи, чтобы оружие их было хорошо прилажено и не гремело, чтобы они были сыты и сохраняли бодрость. Вступая в беседу, Сулла называл каждого воина по имени и, что более всего удивляло, вспоминал мельчайшие детали его боевой службы. Он помнил, где и когда были получены знаки отличия и ранения. Все это воодушевляло солдат, уверенных, что и в будущем их заслуги не будут забыты.
В полночь, незаметно оставив горящие костры, римляне подползли к Гептахалку и приставили к стене лестницы. Афиняне подняли тревогу лишь тогда, когда Атей был уже за стенами. Смещенный Суллой с должности начальника баллистариев, он стал рядовым легионером и теперь хотел оправдаться в глазах полководца. Сломав свой меч о шлем афинянина, Атей схватился с ним врукопашную. В это время другие воины, прыгнув со стен, кинулись к ближайшим воротам.
Прошло еще несколько мгновений, и лавина римлян хлынула в город. Груды мертвых тел отмечали их путь к агоре.
Бой здесь вспыхнул с новой силой. Разъяренные сопротивлением, легионеры носились по узким улицам, врывались в дома. Иных влекла надежда на добычу, других — страсть к убийству. Никому не давалось пощады. Мечи одинаково разили стариков и женщин. Кровь лилась потоком, залив весь Керамик вплоть до Дипилонских ворот. Вспыхнули пожары. Горящие стропила обрушивались, взметая столбы пламени. Зарево освещало колонны, напоминавшие беспомощно вскинутые вверх белые руки.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: