Сергей Сергеев-Ценский - Синопский бой

2. Иметь шпринг на оба якоря; если при нападении на неприятеля будет ветер N, самый благоприятный, тогда вытравить цепи шестьдесят сажен, иметь столько же в шпрингу… Вообще со шпрингами быть крайне осмотрительными, ибо они часто остаются недействительными от малейшего невнимания и промедления времени.

3. Перед входом в Синопский залив, если позволит погода, для сбережения гребных судов на рострах, я сделаю сигнал спустить их у борта на противолежащей стороне неприятелю.

4. При атаке иметь осторожность, не палить даром по тем из судов, кои спустят флаги, посылать же для овладения ими не иначе, как по сигналу адмирала, стараясь лучше употребить время для поражения противящихся судов или батарей, которые, без сомнения, не перестанут палить, если бы с неприятельскими судами дело и было кончено.

5. Ныне же осмотреть заклепки у цепей на случай надобности расклепать их.

6. Открыть огонь по неприятелю по второму адмиральскому выстрелу, если пред тем со стороны неприятеля не будет никакого сопротивления нашему на него наступлению; в противном случае палить, как кому возможно, соображаясь с расстоянием до неприятельских судов.

7. Став на якорь и уладив шпринг (то есть повернув им корабль бортом к неприятелю), первые выстрелы должны быть прицельные; при этом хорошо заметить положение пушечного клина на подушке мелом, для того, что после, в дыму, не будет видно неприятеля, а нужно поддерживать быстрый батальный огонь. Само собой разумеется, что он должен быть направлен по тому же положению орудия, как и при первых выстрелах.

8. Атакуя неприятеля на якоре, хорошо иметь, как и под парусами, одного офицера на грот-марсе или салинге для наблюдения при батальном огне за направлением своих выстрелов, а буде они не достигают своей цели, офицер сообщает о том на шканцы для направления шпринга.

9. Фрегатам «Кагул» и «Кулевчи» во время действия оставаться под парусами для наблюдения за неприятельскими пароходами, которые, без сомнения, вступят под пары и будут вредить нашим судам по выбору своему.

10. Завязав дело с неприятельскими судами, стараться, по возможности, не вредить консульским домам, на которых будут подняты национальные их флаги.

В заключение выскажу свою мысль, что все предварительные наставления при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего свое дело, и потому я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнить свой долг.

Россия ожидает славных подвигов от Черноморского флота, от нас зависит оправдать ожидания".

Получив этот приказ, командиры судов не нашли в нем ничего для себя нового: картина предстоявшего им большого и решительного боя была и без того ясна каждому из них после совещания с командиром отряда, заключение же приказа было обычно-нахимовское: «все предварительные наставления» тщательно отметались, так как они «при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего свое дело».

Морской бой обыкновенно бывает очень короток сравнительно с сухопутными боями, но в то же время чрезвычайно значителен по своим результатам, и командиры судов знали, конечно, что им надо готовиться к сражению, которое назовут историческим, но в то же время знали и другое, — что успех его будет зависеть от всей подготовки к нему, тянувшейся и для них самих и для команд их судов долгие, очень долгие годы.

Нахимов в своем приказе, данном 17(29) ноября, не назначил дня атаки. Он сознательно, конечно, допустил полную неопределенность в этом, откладывая сигнал к атаке до «первого удобного случая». Военное судно, крейсируя в море во время войны, всегда должно быть готово к этому сигналу, и нет нужды заранее назначать для этого определенный день или час, тем более что «первый удобный случай» вполне может разминуться с этим заранее назначенным днем, даже часом.

Однако про себя он решил действовать без промедлений: слишком долго он ждал, крейсируя без захода в порт свыше месяца в штормовые погоды, именно этого «удобного случая», чтобы упустить его, когда он представится во всей желанности и силе.

Утро 18(30) числа было мглисто, сеялся мелкий дождь, видимость была скверная… Но при всем этом дул самый благоприятный для нападения на суда в Синопской бухте ветер — норд, хотя и шквалистый; временами он ревел глухо, как в лесу, в снастях восьми русских судов, временами слабел.

Ночью ветер был гораздо яростней, и дождь лил крупный, упорный, и темнота кругом была кромешная, так что трудно было ожидать, чтобы утро предоставило «удобный случай» для атаки турецкого флота.

Скупо и медленно пробивался свет сквозь сплошную тучу, окутавшую небо над морем. В восемь часов все кругом было еще очень неразборчиво, только в девять, наконец, прояснилось и дан был сигнал с адмиральского корабля «Мария» спустить гребные суда соответственно приказу.

Это показало всем, что скоро начнется дело. Спуская шлюпки с палубы за борт, матросы взглядывали на мачты «Марии», не появится ли новый сигнал, после которого окончательно должен стать ясным даже этот, только что наступивший дождливый день. И сигнал был поднят в половине десятого «Приготовиться к бою и идти на Синопский рейд…» Слов было очень мало, — смысл их большой.

Но как же все-таки нужно было «готовиться» к бою, когда и без того все и всегда были к нему готовы? Это знали судовые священники боцманы, взявшись за свои свистки, вызывали всех матросов «наверх» на молебен, который тянулся довольно долго. Но вот он кончился, заплескались на брам-стеньгах национальные флаги, отданы были якоря, и эскадра двинулась к Синопу, строясь по заранее полученной диспозиции, на ходу, в две колонны: правую вел Нахимов на «Марии», левую — Новосильский на корабле «Париж». Вместо «Ростислава» в колонну Нахимова вступил вторым «Константин», третьим оставался «Чесма», так что колонна Новосильского, в которой было два стопушечных корабля — «Париж» и «Три святителя», оказывалась сильнее колонны самого Нахимова, — это был жест великодушия со стороны командира отряда.

Но, кроме этого жеста, было также и соображение, казавшееся Нахимову вероятным: он заметил, что наиболее сильные турецкие суда — шестидесятипушечные фрегаты, которых было всего четыре, расположились на флангах, на рогах полумесяца, по два с каждого фланга, а более слабые, сорокапушечные, — в середине; причем между обоими крыльями был интервал, дававший возможность действовать большой батарее, расположенной прямо на набережной Синопа.

Против колонны Нахимова должно было прийтись шесть судов, против колонны Новосильского — только четыре, но зато на эту колонну ложилась задача борьбы и с береговой батареей на набережной, в то время как суда Нахимова должны были не только подавить огонь пяти турецких фрегатов и корвета, но еще и уничтожить батарею укрепления, лежавшего вне городской черты, однако в близком соседстве с городом.