Рекс Стаут - Великая легенда

Я направился туда, чтобы продолжить знакомство с предметами, расположенными в математическом порядке на длинных полках из слоновой кости. Этой задаче я уже посвятил большую часть двух предыдущих дней, так что работы оставалось немного. В не обследованном мною углу находились архивы, содержание которых никогда не становилось достоянием гласности, дабы не бросить тень на добрую славу Тесея [44]] 44 Сын афинского царя Эгея и Эфры, царь Афин, один из великих героев греческой мифологии. Похитил Елену еще до ее брака с Менелаем. Его мать Парис привез в Трою вместе с Еленой и сделал рабыней. . Даже теперь я не могу себя заставить поделиться этими сведениями.

С грудой документов я удалился в альков за занавесями в углу комнаты и сел на мраморную скамью перед столом из черного дерева, с головой погрузившись в чтение. Некоторые письма Тесея к друзьям были весьма любопытны.

Покончив с этой приятной задачей, я собрался вернуть документы на полку, когда в комнате за занавеской послышались тихие шаги. Я поднялся со скамьи и нахмурился — никому, даже членам царской семьи, не дозволялось входить в кабинет вестника без разрешения.

Я схватился за занавеси, но раньше меня это сделала белая рука с точеными пальцами. Занавеси раздвинулись, и передо мной предстала Елена.

— Ты? — пробормотал я, кланяясь. — Я удивлен…

— Несомненно, — прервала она с озорной улыбкой. — У меня вошло в привычку удивлять людей — это мое основное развлечение. Признай, что сюрприз не неприятный.

Я продолжал хмуриться:

— Это серьезное нарушение правил. Разве ты не знаешь, что никто не должен входить сюда?

Рассмеявшись, Елена шагнула в альков и села рядом со мной на мраморную скамью. Кончик ее шелкового пояса упал мне на колено — она позволила ему оставаться там, и я чувствовал, как он обжигает мою кожу сквозь складки одежды. От нее исходил тонкий аромат греческих благовоний.

Все эти трюки не являлись для меня новыми — я улыбался про себя, ожидая продолжения. Ждать пришлось недолго.

— Идей, — заговорила Елена сладчайшим голосом, — пожалуйста, не разочаровывай меня. К чему говорить, что я не должна входить сюда, если я уже вошла? Это нелепо.

— Но, госпожа, эта комната священна…

— Глупости! Правила существуют для того, чтобы их нарушать. Неужели ты не можешь забыть их ради меня? Разве недостаточно, что Елена пришла просить тебя об одолжении?

— У Елены есть муж, — сухо заметил я.

Она пожала белыми плечами:

— Ты отлично знаешь, что он олух. Но я пришла сюда говорить не о нем, а о том, что можешь сделать только ты. Обещай, что не откажешь мне.

— Почему бы тебе не обратиться к царю Приаму? — предложил я.

— Он не в состоянии мне помочь. Пожалуйста, обещай.

Я собрал всю силу воли.

— Прости, госпожа, но это невозможно. Если бы ты объяснила мне, в чем дело…

— Истинный троянец! — с презрением воскликнула Елена. — Неужели в тебе нет ни капли азарта? Неужели ты не можешь сказать «да» и рискнуть всем, чтобы приобрести большее? Хорошо, я объясню тебе.

Дело очень простое.

— Я сделаю все, что в моих силах.

— Вот и отлично. Через три дня придет время моего ежегодного жертвоприношения на алтарь Афродиты, моей покровительницы и подруги Леды, моей божественной матери. Как тебе известно, церемонию проводит жрец Фамира [45]] 45 Фракийский певец и кифаред, вызвавший муз на состязание в пении и за это ослепленный ими. . Мне не повезло — на этот пост назначен Оилей, а он мой враг. Он устроит так, что жертвоприношение потерпит неудачу, и мне будет отказано в покровительстве дочери Зевса. А если… Ты смеешься надо мной, Идей?

— Не над тобой, — поспешил ответить я, — а над твоими суевериями. Но речь не об этом. Мне непонятно, каким образом я могу помочь тебе в твоем затруднении?

— Суеверия? Ты имеешь в виду…

— Я имею в виду, что считаю твою Афродиту и твое божественное происхождение красивым мифом, и не более того. Не обижайся — я скептик, как и все здравомыслящие люди. Повторяю: как я могу тебе помочь?

У меня нет власти над жрецом Фамира. Помочь тебе может только царь Приам.

— Я уже говорила с царем. Он сказал, что Оилей не осмелится шутить с жертвоприношением.

— Чушь!

— Вот именно. Поэтому я пришла к тебе.

— Но что я могу сделать?

Елена придвинулась ко мне ближе.

— Ты можешь перепоручить церемонию жрецу Гефеста, — тихо сказала она.

Это предложение было в высшей степени характерным для Елены. Она бы без колебаний потребовала у любого мужчины пожертвовать жизнью, считая, что ее улыбка послужит достаточной наградой. То, что передача полномочий от жреца Фамира к жрецу Гефеста могла, по общему мнению, вызвать гнев Зевса, ее нисколько не беспокоило, так как этот гнев обрушился бы на мою голову. Недурной образчик греческого коварства!

Я не мог скрыть восхищения умом Елены. Зная о том, что я открыто провозглашал себя атеистом, она была уверена, что я не смогу найти убедительной причины отказать ей в просьбе. А так как жрецом Гефеста был мой отец Дар, Елена не сомневалась в благоприятном исходе жертвоприношения, ибо хорошо известно, что жрецы все оборачивают себе на пользу.

Тем не менее я не намеревался сразу сдаваться.

— Очевидно, — заметил я, — ты не осознаешь всей серьезности последствий своей просьбы.

— Последствий! — недоверчиво воскликнула она. — Неужели Идей говорит мне о последствиях?

— Идей собственной персоной, — ответил я, не скрывая иронии.

— Разве ты сделан из камня?

— Ни в коей мере.

— Разве у тебя нет глаз, чтобы видеть?

Я посмотрел на Елену. Смысл ее слов был ясен — на губах играла обольстительная улыбка, во взгляде светилось обещание. Я решил согласиться, но таким образом, чтобы она не принимала меня за глупца. Я всегда готов развлечься с хорошенькой женщиной — а Елена, безусловно, являлась таковой, — но даю понять, что умею распознавать кокетство. Было забавно видеть ее изумление, когда она услышала мой вопрос:

— Ты имеешь в виду, что разрешишь называть тебя по имени?

Елена ответила достаточно быстро:

— Это в будущем. Ты не должен торопить события.

Признаюсь, что ты интересуешь меня, и разве я не снизошла до просьбы к тебе об одолжении? Видишь — я говорю с тобой откровенно. Но тебе не следует ожидать слишком многого — сейчас.

Я улыбнулся:

— Как тебе будет угодно, госпожа. Что до твоей просьбы, то я согласен. К завтрашнему утру я подготовлю документы — твое жертвоприношение будет проводить жрец Гефеста. А что касается остального, я готов ждать.

Елена быстро схватила меня за руку:

— Ты настоящий мужчина, Идей! Можешь не сомневаться — я это запомню. Тот, кто удовлетворяет Елену, никогда не раскаивается.