Павел Федоров - Синий шихан

Решив себя проверить, Мартьянов тайно от всех исследовал почти всю окружность, сделал большое количество пробных шурфов и убедился, что его догадки правильны. Ничего не подозревая, он выложил свои расчеты перед инженером Шпаком, надеясь заслужить благодарность за предупреждение. К его изумлению, Шпак и сам подтвердил, что золота здесь мало, но фабрика все же будет строиться для других целей.

– Для каких же? – удивленно спросил Мартьянов.

– А это уж разреши мне знать. Я здесь главный инженер.

Сдерживая бешенство, Шпак приблизился к растерянному управляющему шахтой вплотную и раздельно проговорил:

– За самовольство и воровство принадлежащего хозяину золота знаешь что, милый мой, бывает? Я тебя, сукин сын, туда загоню, откуда не возвращаются! Понял? Вздумай только цыкнуть! Здесь такое богатство, что тебе и во сне не снилось, – медленно и загадочно продолжал инженер. – Об этом знаю один я. Будет или не будет золото, я гарантирую тебе и твоей артели повышенный заработок. Вот получи задаток. Ты мне еще пригодишься.

Шпак сунул Мартьянову пачку денег и шепотом добавил:

– Узнает хоть одна дута – пеняй на себя.

Перед контрольной проверкой вечером он зашел к Мартьянову.

В маленькой мазанке горела керосиновая лампа. Свет ее падал на широкую, стоявшую около чисто побеленной печки кровать, покрытую цветным одеялом. Дементий Мартьянов сидел у стола и шил из новых овчин тулуп. Одет он был в черную косоворотку, подпоясанную узким ремнем. На ногах белые шерстяные носки, заправленные под широкие, с казачьими лампасами шаровары. Происходил Мартьянов из амурских казаков, но от казачества давно отстал.

– Здравствуйте, Дементий Иванович, – войдя в избушку, проговорил Шпак.

– Добро пожаловать, Петр Эммануилыч.

Мартьянов встал и отложил овчины в сторону. Сутуля горбатые плечи, пододвинул инженеру табуретку. Он понял, что неожиданный визит такого гостя не сулит ничего приятного, и приготовился к большому разговору. В то же время он чувствовал, что разговор этот должен осветить всю загадочную историю с постройкой фабрики.

– На этих днях состоится контрольная проба. Будет проверять особая комиссия. Мне нужно, – твердо закончил Шпак, – чтобы проба подтвердила на Родниковской даче большой запас золота.

– Как же это можно сделать? – после длительного и мрачного раздумья спросил Мартьянов.

Шпак пристально смотрел на него своими круглыми прилипчивыми глазами. Он сразу же увидел смятение управляющего шахтой.

– Тебе лучше знать, как это делается, – ответил Шпак.

– Не занимался. Не знаю, – еще больше помрачнев от шпаковского взгляда, тихо отозвался Мартьянов. На самом же деле он знал много случаев, когда старатели увеличивали пробу при первой промывке. Чаще всего идти на это заставляла нужда. Загонит какой-нибудь хозяйчик артель старателей в глухую тайгу и начнет разработки. Бывало, сверкнет сначала фарт, а потом вдруг исчезнет золото, словно по колдовскому наваждению, исчезнет все до песчинки. А тут зима лютая наступает. Если хозяин прекратит разработку, расторгнет договор, тогда рабочий ложись на землю и помирай с голоду за сотни верст от населенного пункта.

В таких случаях рабочие доставали свое припрятанное Золотишко и бросали в пустую породу. Или насыпали в ружейный патрон вместо дроби золотого песку и выпаливали куда-нибудь в штольню. Обрадуется хозяин, глядишь, магарыч поставит по случаю богатого золота и продолжает вколачивать денежки в землю.

Мартьянову непонятно было, кого хотел нагреть инженер. Для чего и кому был нужен обман, в который Шпак втягивал его?

Несколько раз Мартьянов при встречах с Сухановым порывался сказать обо всем управляющему прииском, но страх перед всесильным инженером, которого безропотно слушались даже сами хозяева, сдерживал Мартьянова. Он знал, что веры будет больше главному инженеру, а не ему, таежному бродяге, у которого было немало грехов на душе.

– Не могу я втемную играть, Петр Эммануилыч, – попробовал возразить Мартьянов. – Я тоже должен знать, для чего делаю.

– А для чего ты самовольно разведки делал? – в упор посматривая на Дементия, спросил Шпак.

– По любопытству своему. Леший попутал. По земле хожу, ногами топчу, хотелось знать, что она скрывает в себе. Для пользы дела старался.

– Для своей пользы ты старался. Сколько украл золота, сказывай?

– Ежели бы я украл его, то промолчал бы, как вам не грех, Петр Эммануилыч!

На самом деле Мартьянов добыл при разведках всего несколько золотников… Но как докажешь это?

– Грехи подсчитаем после, Дементий Иванович. Тебе много молиться надо. Ты ведь, кажется, на Кочкарском прииске меновую лавку держал, дружил с приставом Щерстобитовым. Спиртонос-то Кулагин, кажется, тебе родственником доводился?

При последних словах Мартьянов вскинул сухое остроносое лицо и часто заморгал. Его всклокоченная рыжая борода затряслась. Длинная, похожая на дыню голова глубже вдавилась в горбатые плечи. Всей щуплой согнутой фигуркой он напоминал съежившуюся черную перепуганную кошку. Он был пригвожден осведомленностью Шпака к скамье. Ему показалось, что в избушке стало тесно, не хватало воздуха. Как мог проникнуть в его тайны этот беспощадный человек?

Мартьянов и не предполагал, что инженер Шпак, работая на английскую компанию и находясь в самых близких отношениях с горнополипейской стражей, знал всю подноготную анонимного Кочкарского общества, где Мартьянов владел меновой лавкой, вместе с приставом Шерстобитовым обирал так называемых «вольноприносителей» и случайно участвовал в убийстве и ограблении богатого спиртоноса Кулагина.

– Не будем, Петр Эммануилыч, сродственников вспоминать, – после длительного молчания, взяв себя в руки, проговорил Мартьянов. – Мы теперь и с вами близкая родня.

– Ты только не забывайся, Дементий Иванович! По-родственному и будем помогать друг другу. Помни, что проверка должна дать хорошую пробу. Повторяю, не забывай, что любопытных людей я не терплю, – жестко, с угрозой в голосе продолжал Шпак и, поднявшись с табурета, собрался уходить.

– А как же, Петр Эммануилыч, с золотишком? – замявшись спросил Мартьянов.

– С каким золотишком?

– Для хорошей пробы песок нужен.

– Да у тебя любые сорта есть! – усмехнувшись, ответил Шпак.

– Зря смеетесь, ваше благородие, – дрожащим голосом проговорил Мартьянов. – Золотых запасов я с собой не вожу.

– А ты поищи. Используй, что на Родниковской намыл. Да смотри, кочкарского не подложи! То золото совсем другого сорта.

– Подлец! – прошептал вслед вышедшему инженеру Мартьянов и дал волю своему гневу. – Я тебя, иуду, еще выведу на свежую воду! Ты еще не знаешь Дементия Мартьянова!