Иван ИванычЪ - А Неча Нас Родиной Пугать!!!

Служба в управлении дивизии предполагала участие во всяких мероприятиях, которые напрямую нашей сферы не очень касалась. Т.е. касалась, конечно, но только в обеспечении какой-то узкой, специфической её части. А приходилось иногда "отвечать за всю державу". Проще говоря, припахивали нас на всякие обеспечения и т.п. Или говоря по-другому, придавали в качестве..., в разных качествах приходилось выступать, чего уж там. Молодым, как говорится, везде у нас....

Вот однажды произошло такое.

Когда-то командиром нашей Сорок восьмой дважды Краснознамённой .... Ропшиинской мотострелковой дивизии был маршал Советского Союза Куликов. А в годы упомянутые, оный маршал был командующим войсками Варшавского договора. И дивизия наша входила в эти войска, со страшной силой. Развёрнута она была, как и все части в ЦГВ, по полному штату. И боевая учёба шла без дураков, ежедневно и еженощно. Передовые, даже впереди передовых, рубежи обязывали, знаете ли.

И вот, однажды, в солнечный весенний денек прилетел маршал к нам в дивизию. Причём неожиданно, свалился как снег на голову. В прямом смысле. Приземлился на своём Ми-1 прямо на автодром.

Прошёлся по штабу, в приказном порядке оставив комдива в его кабинете. Из свиты с ним был только один полковник с блокнотом. Маршальские мысли и указания записывал. Кое-кто потом из этого блокнота внеочередное звание получал, кто-то медальку. Даже пару орденов оттуда выскочило. Но и снятие с занимаемой должности, неполное служебное, выговора и т.п. тоже, как гадюки кусачие выползали, случалось. Надо понимать, что даже выговор из маршальского блокнота, это клеймо на всю оставшуюся офицерскую жизнь. Редко, когда маршал вспомнит, что взыскание снять надо, а напомнить ему вряд ли кто решится. Ну и даже если заслужено, поощрить офицера с таким взысканием не может никто. Ибо для того, чтобы поощрить, надо снять (а это само по себе поощрение) предыдущее взыскание. А сделать это могут только те, кто выше зам. Министра стоит. А таких раз-два. Вот и ходили бывало офицеры до пенсии в капитанах или старлеях, если его такая благодать там застала, до дембеля.

И вот погулял маршал, погулял, да и объявил общий сбор для 375 танкового и 265 гвардейского мотострелкового полков. И конечно управление дивизии тоже поднял. И поехали мы на полигон. Либава, который, был полевым учебным центром дивизии.

А учения, маршал принял решение, провести с боевой стрельбой, да ещё и вводная была типа, отработка совместного наступления этих самых полков на злобного и жестокого супостата, засевшего в Либавских полях и лесах. И срок подготовки определил в одни сутки. Оставил он в дивизии офицеров свиты, в качестве посредников-инспекторов, сел в вертолёт, пообещав комдиву через сутки на Либаве, горячее свидание и улетел.

Естественно указанные части и мы, управление дивизии поскакали на полигон. Лише всего пришлось танкистам. Они эшелонами на Либаву выдвигались. Значит им в "бой" предстояло вступить прямо с площадок разгрузочных, т.е. "а ля гер ком а ля гер" ... "на войне, стало быть, как на войне".

Оперативные группы штабов этих полков, конечно, полетели на полигон на автомобилях и бегом. Как и мы, ОГ штаба дивизии.

Что мы должны был сделать к приходу и развёртыванию основных сил? Подготовить танковую директрису, мишенную обстановку, обозначить рубежи боевой стрельбы и т.д. Причём всё должно было работать минуту в минуту. А то начнут танки шмалять из пушек-пулемётов по какому-нибудь ретивому пехотному взводу, вылезшему вперед, и подписывай комдив тридцать похоронок. Шуток то здесь, извините, никаких. А времени оставалось на подготовку "наступления" всего ничего. Так что задача предстояла весьма сложная. И проверка это для комдива была нешуточная. Тут все сработать должны были, как один человек. Ибо команду "огонь!" отдавать комдиву, а значит и ответственность вся на нём.

Стрелять должны были все силы полков. Т.е. и с БТР и с БМП и Шилки-Стрелы наши пэвэошные и просто автоматы-пулемёты, гранатомёты, танки и .... Короче всё, что в полках стреляет. И все со своих точек, по своим рубежам, чтобы дел не наделать, не война всё-таки.

Нашей группой командовал НШ и НачОпер дивизии.

Не буду вдаваться в детали. Это долго и скучно. Просто замечу, что выделили нам под производство всего это действа какую-то из танковых директрис полигона.

Это, если просто, кусок полигона, по которому танки ездють тудым-сюдым, отрабатывая марши, развёртывания в разные боевые порядки, стрельбу по всяким целям и прочее. Оборудована она была великолепно. Мишени могли стоять статические, появляться и пропадать, изображать движущие объекты и даже была вышка с подъёмником, чтобы изобразить боевой, атакующий практически, вертолёт. Вообщем техника могла работать по полной программе. Но и для пехоты мишенные поля имелись.

Ближе к середине ночи Куликов сообщил, что он пригласил на данное действо немцев, поляков и чехов. Поэтому сначала будут работать "коровы". Определить для них цели - рубежи. Это раз. На мишенные поля добавить бочек с мазутом-соляром-бензином, чтобы наглядно было!!!

Это означало, что надо организовать некое мишенное поле вне директрисы, но рядом. Демонстрация демонстрацией, но восстанавливать после таких демонстраций директрису никому не хотелось.

Отдельное спасибо полку Либавскому. Выручили мазутом-соляром-бензином и бочек дали. Это конечно было сделано не без умысла. Потому как списать можно было под это дело столько ГСМ и тары, сколько хотелось. Кто проверит-то. Но безнаказанной помощи не бывает, что вообщем совершенно правильно.

Скоро сказка сказывается, а ни спать, ни есть нам не пришлось. Но ко времени "Ч" всё было готово.

Мишенная обстановка полностью согласована и выверена по метрам и минутам. Мишени и бочки на своих местах. Связь опробована и проверена тыщу раз. Ракет сожгли на дублях команд три "Урала". Войска на исходных. Воздух от предстартового мандража вибрирует.

Тишина над директрисой такая, что слышно как мухи жужжат.

Помните как в кино. Затишье перед наступлением на Берлин.

Сидим, ждём Виктора Георгиевича и иже с им.

От комдива, НШ и начОпера, хоть прикуривай. Ну, начОпер то наш был мужик, но и тяжелее ему было, чем остальным начальником. Мы то народ простой, вместо кофия ночью, сами понимаете, что пили. А он с нами. Не отрывался от коллектива. Всё было в рамках, но всё же. С одной стороны НШ, с другой мы. Ему отношения портить ни с тем, ни с другими не надо, да ещё и нас прикрыть необходимо, мы ж не ангелы. Хотя и начальники служб и родов войск дивизионные остальные, нас прикрывают. Но мандраж общий то и дело прорывался тирадами комдива в адрес кого-нибудь, кто попадал ему на глаза или вспоминал он кого. Мат в эфире стоял ... мама родная.