Павел Журба - Александр Матросов [Повесть]

Он устремил ясные, внимательные глаза на деда:

— Дидуся, дидуся, а дальше что?

Дед Макар шевельнул белыми усами, приподнял нависшие седые брови. Глаза его по-детски блеснули:

— Вся, сынку, сказка.

— Ой, до чего ж хорошая сказка, дидуся! Верьте совести, хорошая! На всю жизнь ее запомню. Верьте совести, запомню, — и Сашка быстро вытер глаза.

Дед ласково взглянул в эти пытливые голубые глаза.

— Эге, хлопче, а казав, — плакать не умеешь.

— Я не плачу, дидуся… Как про него сказано! «И плетюгами стальными стегают, рвут его тело белое, а он все идет и голову поднял высоко… Кровь его на землю часто-часто капает… И где упадет капля его крови, там и мак расцветает, такой же красный, как та кровь»… И я бы вот так же, как Данько, все шел бы и шел… А как дальше, дидуся?

И Сашка все допытывался, повторяя слово за словом всю сказку.

Потом дед поднялся.

— Ну, добре. А теперь, хлопче, иди до Днипра, вымойся там, одежу свою постирай. И где ж ты тильки так замурзился? Иди скорей и вертайся, чуешь?

Сашка, точно проснувшись, удивленно спросил:

— Отпускаете? А как утеку?

— Ежели ты человек, а не хорь, то вернешься… Чи як?

Сашка подумал, потом твердо сказал:

— Вернусь, дидуся. Верьте совести, вернусь!

— Верю совести, — ответил дед. — Бери ось тутечки мыло. Иди. — И сам, не оглядываясь, пошел на пасеку.

Сашка растерянно постоял с минутку, глядя деду вслед, вздохнул:

— Ну и чудной же этот дед Макар! К Днепру отпустил. Да я ж могу сразу убежать!

Отяжелевший от сытного угощения, он медленно побрел к Днепру.

Но тут же он увидел близ куреня маленький круглый столик, на котором что-то блестело.

— Часы! — прошептал он, еле переводя дыхание и глядя на большие старинные серебряные часы. На столбике торчала стрелка, и вокруг нее — цифры. Он догадался: солнечные часы. Дед, видно, сверял с ними свои карманные и позабыл. Мальчик вздрогнул от заманчивой мысли, быстро оглянулся, и у него даже в глазах помутилось: у куреня стояло ружье, прислоненное дулом к стволу груши.

Смятение охватило Сашку. Часы и ружье! Только представить себе, что он, Сашка, может сделать, обладая этим богатством! С ружьем можно одному жить в лесу и охотиться на дичь. Это уже не рогатка разнесчастная. С ружьем можно никого не бояться. Часы продать — вот и деньги на хлеб, на билет. Можно смело ехать в Крым и на Памир. Можно…

Он схватил часы. Они будто ожгли руку.

«Верю совести», — вспомнил он последние слова деда, того деда Макара, кто так щедро накормил его, лаской согрел его сердце.

С минуту Сашка стоял, будто прирос к земле. Две силы боролись в нем, но все громче звучали в ушах дедовы слова: «верю совести», «верю совести». И мальчик, быстро положив часы на стол, побежал, сгорая от стыда и будто убегая от самого себя.

Он торопливо купался и стирал одежду в Днепре, боясь, чтобы дед не подумал, что он сбежал. Потом, в сырой еще тельняшке и веревочкой подвязанных штанишках, он подошел к деду — чистый, веселый.

— Диду, что вам помочь сделать?

— Помогай, — сказал дед. — Сбегай, шугни галок на винограднике. Ще и не поспел виноград, а клятая птица шкодит. — Но, всмотревшись в Сашкину голову, тут же спохватился. — Постой, Сашко, ты ж, мабуть, год нечесаный ходишь.

Дед протянул ему большой самодельный деревянный гребешок.

— На, расчешись, внучику.

Но Сашка никак не мог вогнать тупые зубья гребешка в свои запутанные волосы. Тогда сам дед стал причесывать его.

— Волосы у тебя, хлопче, сбились, як у цуцыка на хвосте.

А Сашке приятны ласковые прикосновения дедовых пальцев, его шутливый говорок. После матери и бабушки давно-давно никто так заботливо не прикасался к его голове. У него так хорошо было на душе, что он с подскоком побежал пугать галок.

Внук деда Макара — Петрик, увидев на винограднике чужого мальчугана с взлохмаченной головой, принял его за воришку-цыганенка. Свои, сельские ребятишки боятся красть в колхозном саду, а если уже кому приспичит, тот лезет в чей-нибудь приусадебный сад. Но когда поблизости располагается цыганский табор, то цыганята без разбору нахально лезут всюду.

Петрик затаился за кустом, а когда чужой хлопчик приблизился, схватил его за руку.

— Ага, поймался!

От неожиданного нападения Сашка вздрогнул, испугался. Опомнясь, разглядел противника: он был чуть выше его, из-под кепки торчала черная челка, на рукаве белой рубахи — узенькая красная нашивка. Невелика птица — можно и сдачи дать. Злясь на себя, что показал свою слабость, Сашка грозно потребовал:

— Пусти, сам ты поймался! — Он дернул было руку, но она оказалась зажатой крепко, как в тисках.

— Я поймался? — удивился Петрик. — Да кто ж ты такой герой?

— А ты кто?

— Я, может, хозяин тут.

— Подумаешь, хозяин — от горшка два вершка.

— А ты просто ворюжка.

Тут Сашка не стерпел оскорбления. Противник был явно сильнее его; тогда он применил свой надежный прием: внезапно головой боднул Петрика в живот. Тот сразу выпустил его руку, качнулся и чуть не упал. Тяжело дыша, Петрик угрожающе снова шагнул к Сашке:

— Как ты смеешь еще драться со мной, если я тут дома?

— И я тут свой, — твердо заявил Сашка.

— Брешешь.

— Меня дед Макар послал.

— Так это ж наш дед.

— Ну и мой, — не сдавался Сашка.

Петрик решил, что мальчуган врет, схватил его опять за руку:

— В таком разе пойдем до деда.

— Пойдем! — решительно сказал Сашка и тоже взял Петрика за руку: пусть видит дед, что и он, Сашка, помогает ему сторожить сад. Так и пошли, держась друг за друга.

Дед увидел их и довольно засмеялся.

— О! Так вы уже познакомились, внучики мои.

Недоразумение выяснилось. Смущенные Петрик и Сашка, насупясь, отошли было друг от друга. Но дед скоро помирил их.

— Ты, Петро, привечай Сашка, як и я. Он — мой гость дорогой. А ты, Сашко, ще не знаешь, за що Петрика хвалили в газетах? — И тут же погордился внуком: — О, Петрик удался в мою породу. Настырный. Так про него и писали газеты: Петро Антощенко больше всех пионеров колосков насбирал и ховрашков [10] Ховрашок — суслик. поймал. Расскажи ему сам, Петро…

Мальчики постепенно разговорились. Сашке неловко было, что так недружелюбно встретил дедова внука. Он завидовал Петрику, что у него такой хороший дед; и первый начал расспрашивать Петрика, как он сумел так много выловить таких хитрых зверьков, как суслики. Петрик и сам не прочь рассказать, как он перехитрил зверьков своим ловким приспособлением, с помощью которого ловил их. Потом они вместе помогали деду, поочередно крутили медогонку, выкачивая мед, собирали по саду упавшие груши и яблоки.

Когда дед решил разжечь костер, чтобы сварить кулеш, и не мог найти спичек, Сашка протянул ему свой кремень и трут.