Константин Масалёв - Памятник Бешеной Пехоте

Весело и борзо, открывая шквал огня на любой выстрел в сторону колонны, не давая никаких шансов чеченским гранатомётчикам приблизиться к нашим машинам, расстреливая всё, что шевелится и останавливаясь только чтобы подавить огневые точки противника, в надвигающихся сумерках 166-я бригада шла вдоль железной дороги в сторону Сунжи. Добравшись до депо, и свернув налево, резво двинулись по Надтеречной улице вперёд. Уже в полной темноте, внимательно контролируя все перекрёстки, через которые шла колонна и высылая боковые дозоры на параллельные улицы (во избежание неприятностей) выскочили на блокпост 33-й бригады внутренних войск, стоящей у моста через Сунжу. Для них появление среди ночи нашей бригады было полным сюрпризом. Задерживаться у них не стали и, расспросив и разведав, что да как, в полной темноте пешком двинулись через мост.

Метрах в ста от моста оказалась детская больница. Хотели переночевать, заняв оборону в ней, но подвал больницы оказался набитым женщинами, детьми и стариками. Чтобы не давать повода чеченам истерически кричать, что, мол, федералы прикрывались беззащитными мирными жителями города, перебрались в небольшой дом, стоящий неподалёку (по слухам, именно в этом доме во время первого, новогоднего штурма Грозного находился штаб Рохлина) «дом Павлова». Хотя домов с таким названием по Грозному тогда был не один десяток…

С первыми лучами солнца, по улицам Слободской и Гикало Гюрза без проблем и потерь вывел разведроту на стадион. Основная часть задачи, поставленной бригаде в Ханкале, была выполнена. На стадионе Гюрза хотел взять небольшой тайм-аут, отдохнуть, привести себя в порядок после марша по городу и провести разведку местности. Но неожиданно всё пошло наперекосяк…

…Доблестная шестая рота второго батальона пехоты, видимо окрылённая той лёгкостью, с которой бригада вышла на стадион, не выставляя боковых дозоров, без разведки и непонятно вообще, с какого перепугу, вдруг снялась со своего сектора обороны и двинулась вниз по улице Стахановцев. Пройдя мимо Кабардинской (которую мы только собирались обследовать) и, свернув на улицу Мира, пехота тут же попала в подготовленный заранее «чехами» огневой мешок. Ни отойти назад, ни тем более двигаться вперед пехота уже не могла. Посреди улицы, недалеко от подбитого БТРа, в виде наживки остались лежать двое раненых пехотинцев, которых боевики не спешили добивать, поскольку видели, что все подходы к этим раненым ими простреливаются насквозь и понимали, что рано или поздно кто-то полезет их вытаскивать. Пехота орала в эфир благим матом, прося помощи и Гюрза, поняв, что предполагаемый отдых на стадионе закончился так и не начавшись, двинул разведроту на улицу Мира спасать пехоту…

…В том бою на улице Мира, чтобы вытащить двух раненых пехотинцев, разведрота потеряла семерых убитыми и двенадцать ранеными человек! Пословица «Сам погибай, а товарища выручай» здесь стрельнула в полную силу и собрала не малую жатву. Кобра предлагал не высовываться на открытое пространство, а проламываться насквозь через первый этаж школы № 41, потерять много времени, зато выйти «чехам» сразу во фланг и выкинуть их на хрен с перекрёстка, а только затем вытаскивать раненых пехотинцев. Но Гюрза не захотел терять время на проламывание через стены и повёл разведроту прямо дьяволу в пасть.

Почти сразу погибли Бибиков и Саблин — они укрылись в ларьке, стоявшем на углу дома, и вели огонь оттуда. Граната из подствольного гранатомёта, выпущенная боевиком из окна второго этажа дома напротив, попала Бибикову в горло и оторвала ему голову. Ларёк загорелся, и раненый Саблин не смог из него выбраться. Его накрыло рухнувшей крышей. После боя из-под остатков ларька вытащили два обгоревших до неузнаваемости трупа. Снайперу Серёге Кучмину пуля попала в грудь, его раненого из под огня вытащил Киса. Серёга умер во время эвакуации, по дороге в госпиталь на «Северном» аэродроме, немного не дотянув до операционного стола. Чеченский гранатомётчик подбил последнюю БМП из взвода «Кобра» (первая взорвалась на фугасе под Курчалоем в феврале, вторая умерла своей смертью в рембате после того, как погорела с перевозимой внутри бочкой бензина). Очередью из пулемёта «духи» срезали успевшего выскочить из машины Ангела (Вовчика Бузаева). Почти сразу умер от жёсткой контузии наводчик этой машины Шеви (Лёха Шевцов). Петровичу пуля почти напрочь отхерачила ногу, а Дрюсик выхватил пулю в задницу.

Людей потеряли много, к раненым пехотинцами добавились раненые разведчики, а чеченцев никак не удавалось сковырнуть с перекрёстка. Огонь вёлся и справа и слева, с дальнего конца перекрёстка и из-за подбитого БТРа, стоящего по середине улицы. Особенно досаждала эта «чеховская» огневая точка за БТРом. Прибежал за угол школы командир второго взвода «Лотос» и с криком: «Похоже, меня задело!» — стал расстёгивать разгрузку. Увидев, как из живота вываливаются кишки, потерял сознание (умер от шока, не приходя с себя). Очень вовремя подошедший к перекрёстку наш танк выстрелами почти в упор разнёс в лохмотья огневую точку за БТРом. После этого стало проще заставить заткнуться стрелков из окон этажей и подвала. Танк боги нам сберегли — две гранаты, пущенные в него, пролетели мимо. Вылезший из люка командир танка стал долбить по этажам из НСВТ. Через полчаса, показавшимися вечностью, перекрёсток был очищен, и стрельба затихла. Киса, сидя у стены, рассматривал и показывал всем гранату из своей разгрузки, в которую попала чеченская пуля.

Собрав убитых и раненых, разведчики отошли к школе. Последним с улицы Мира отходил Аббат. Кобра, решивший удостовериться, что забрали всех, пробежал по улице и заглянул за угол. Тут-то его и достал взрыв гранаты! Когда Киса притащил его к школе, Кобра был в сознании, но явно ничего не понимал (жёсткая контузия плюс осколок в руку). Перекрёсток улиц Стахановцев, Кабардинскоя и Мира остался под нашим контролем, но какой же большой крови это нам стоило!

Часть разведчиков заняла оборону в школе № 41, в домах напротив осваивалась пехота, остальные вернулись на стадион готовить эвакуацию раненых и журналистов. Эвакуация прошла без проблем, оказалось, что вслед за нашей бригадой двигались десантники из 7-й воздушно-десантной дивизии. Они расставили свои блокпосты на каждом перекрёстке, расчистили и расширили коридор и потихоньку вычищали от боевиков свой кусок города на правой стороне Сунжи. К вечеру Гюрза с разведротой и частью пехоты разблокировал ФСБшников, а ближе к ночи в город вошел и второй отряд 166-й бригады, который оставался в горах у Ножай-Юрта, но примчался к нам на помощь, совершив ускоренный марш-бросок по чеченской земле.