Нгуен Динь Тхи - Разгневанная река

— И здесь просачивается довольно сильно!

— Вода прозрачная или мутная?

— Да разве в темноте разберешь!

— Где же бамбуковые маты?

— Все уже, ни одного больше не осталось!

— Спускайтесь, разбирайте дома, живо!

— Ну что вы возитесь, живее, живее! Эй, там, внизу!

— Жгутов тоже больше нет.

Внизу, у подножия дамбы, чавкала темная жижа, люди копошились в ней, забивая в землю бамбуковые стволы, спешно забрасывая землей дамбу в том месте, где начала просачиваться вода. Они рыли землю, задыхаясь, тащили ее в кошелках на коромыслах, суетились при свете факелов, мешая друг другу.

У сторожки Соан мельком увидела Хоя, Бао и писаря Сыока, которые оживленно обсуждали что-то со стариками из села. К ним подошел Кой. Он поднял над головой факел и сосредоточенно смотрел на воду, которая вот-вот польется через дамбу. Искры от факела падали в реку и с шипением гасли.

— Да, в этом месте вода прорвала дамбу! — говорил какой-то старик, указывая вниз. — Нужно кому-нибудь нырнуть, найти дыру, а потом уже мы будем затыкать ее жгутами. Может быть, удастся остановить воду. Да, надо торопиться, ведь каждую минуту она все больше размывает дыру!

Бао сбросил рубашку и прыгнул в воду.

— Дайте мне веревку подлиннее! — крикнул Кой людям в сторожке.

Он тоже сбросил рубашку, обвязал себя вокруг пояса веревкой и прыгнул в воду.

Соан уже собралась бежать вниз по откосу дамбы с пустыми носилками, но задержалась. Дождь снова припустил. Бойцы из отряда самообороны зажгли еще факелы. Соан смахнула с лица капли и стала внимательно смотреть на реку. Вот показалась голова Бао, гораздо ниже того места, куда он прыгнул. Бао подплыл к дамбе около сторожки. Там ему бросили веревку.

Показался Кой, глотнул воздуху и опять исчез под водой.

Еще несколько парней из села прыгнули в речку. Из воды то и дело появлялись головы и снова исчезали.

Вдруг какой-то парень почти наполовину выскочил из воды, взмахнул руками, и его понесло вниз по реке. Ему бросили веревку и подтянули к берегу. Из носа у него текла кровь, мокрые волосы упали на глаза. Он сделал несколько неверных шагов по дамбе и упал.

Кой тоже с трудом выбрался на берег, бледный, он едва переводил дыхание.

А Бао все не появлялся. Хой уже начал тревожиться:

— Уж не случилось ли чего? Приготовьте веревку!

Но не успел он договорить, как над водой показалась голова Бао. Он уцепился за край дамбы и, тяжело дыша, крикнул:

— Нашел!

Выйдя на берег, он долго не мог прийти в себя, стоял с посиневшими губами и дрожал от холода.

— Дыра большая, с корзину, и в глубину больше метра! Вода засасывает туда. Нужно немедленно заткнуть ее, не то конец!

Он взял жгуты и с шумом нырнул. Соан, подхватив коромысла, сбежала вниз, туда, где забивали бамбуковые колья.

К утру дождь перестал. Вода больше не просачивалась сквозь дамбу, река все бушевала, но опасность уже миновала.

А ночью Соан и Ка сквозь сон снова услыхали крики. Они тут же вскочили и бросились во двор.

По всему берегу перекликались барабаны, они били по пять ударов. Вот барабаны забили и у них в селе. В непроглядной тьме неслись, словно волны, крики ужаса, неслись над полями от села к селу. Соан и Ка услышали:

— Дамбу прорвало! Лю-у-ди, дамбу прорвало возле села Кот!!!

— Дамбу прорвало! Дамбу прорвало!

Страшные крики эти, казалось, звучали со всех сторон, они словно заполнили все вокруг.

— Дамбу прорвало! Люди, дамбу прорвало!..

Соан и Ка стояли посреди двора, не зная, куда бежать. Душераздирающие крики слышались все ближе и ближе.

— Соан, наводнение! Бежим, сестра! — тихо сказал Ка.

Они услышали, как разрастается, приближаясь, шум воды.

Когда Ка вбежал в дом и зажег факел, он увидел, что и по двору и по саду, затопляя все, несется мутный поток. Они стояли на земляном приступке. За плечами у Ка кошелка с рисом, в руке факел. Соан быстро схватила котелок и пиалы, побросала все в кошелку и выбежала из дому.

Вода залила приступок и ворвалась в дом.

— Быстрее, Соан, бежим!

Взявшись за руки, брат с сестрой спрыгнули с приступка и по колено в воде стали пробираться к дамбе.

Каждый день в Ханой приходили известия о наводнениях в провинциях. Город жил как в лихорадке. Красная река еще в начале августа поднялась до самой высокой отметки — и вода не спадала. Мутная от наносов вода покрыла всю пойму и разлилась от берега к берегу — огромное, насколько хватал глаз, кирпично-красное море. Прохожие на набережной с удивлением смотрели, как рядом с верхушками деревьев покачиваются паруса лодок. Караваны парусников проплывали вровень с дамбой. Теперь город жил бок о бок с гигантской рекой, которая день и ночь катила свои волны, плескалась и бурлила где-то над самой головой и в любую минуту могла затопить его.

Рабочие поселки в пойме, целые кварталы бамбуковых лачуг лежали сейчас под водой. Десятки тысяч жителей теснились на дамбе и на набережной со скарбом, который удалось спасти, они построили здесь временные укрытия из плетенок, циновок и топчанов. Под деревьями на привязи стоял скот, целые стада. На рассвете и под вечер на тротуарах набережной, на дамбе зажигались очаги, и к небу поднимались столбы дыма.

Но еще больше, чем известия о наводнении, лихорадили Ханой военные сводки.

Вечером, умываясь перед сном, Фи услыхала торопливые шаги на лестнице, и через минуту в комнату вбежал потный, задыхающийся Донг.

— Фи! Советский Союз объявил войну Японии! Красная Армия ворвалась в Маньчжурию, разбита Квантунская армия, самая мощная армия Японии! Вполне возможно, Япония скоро капитулирует.

— Это правда?

— Конечно! Об этом сообщили все радиостанции мира. Может быть, через несколько дней и кончится мировая война!

Донг налил в стакан воды и выпил залпом. Фи посмотрела на руку, державшую стакан, на то место, где остался еще свежий рубец. Она не сдержалась и дотронулась до этой руки.

— Ну а если японцы капитулируют, то что будет с нами?

— Наверное, сюда войдут союзники. Возможно, американцы, китайцы, англичане…

— А французы, как ты думаешь, могут вернуться?

— Они, конечно, мечтают об этом. Сделать с нами то же, что и с Сирией!

Донг вскочил с места и заходил по маленькой комнате. Фи следила за ним взглядом.

— Да перестань же ты ходить! У меня даже голова закружилась. Ну а войска союзников, оставят они нас в покое?

— Никогда. Теперь нас ждет либо свобода, либо конец! Но что бы там ни было, мы добьемся независимости!

Фи заметила, что Донг взглянул на ручные часы.

— Ты собираешься уходить?

— Поеду в Ланг, переночую у друга.

— Туда же километров десять будет!

Донг рассмеялся.

— Откуда десять!

Взгляд Фи снова упал на его руку. Она сказала тихо, но решительно: