Хельга Графф - Сценарий для Незалежной

— Казахи уже объявили нам войну?

— Нет, — ответили в Пентагоне, — пока только корейцы!

«Проклятье! — подумал Борат. — Из-за этого чёртова Голливуда мы уже стоим на грани Третьей мировой войны!».

А вообще, если не считать фабрики грёз, в мире было три беды: Россия, Путин и этот упёртый докторишка Фасад, спихнуть которого не удавалось уже шестой год. «Как же люди цепляются за власть, — с раздражением думал Борат Окама, — впрочем, и российский президент тоже! Однако этот Путин — опасный сукин сын и… к сожалению, этот сукин сын — не наш!». Посол США в России, как-то высказался о том, что Америка будет безумно счастлива, если русский президент покинет свой пост… желательно вперед ногами. «Было бы, конечно, здорово, — оживился Борат, — но этот крученый чувак скорее уж нас всех вынесет из Белого дома, чем мы его из Кремля!». Над этой проблемой стоило хорошенько подумать.

Сегодня для секретного разговора был вызван госсекретарь Джон Мэрри, который вроде бы нашёл способ освободить США и мир от России и Путина. Борат с нетерпением ожидал его появления, хотя последний временами, да нет же, постоянно (!) раздражал своим вечно кислым выражением лица. Ни дать, ни взять — Пьеро! Борату, как и Путину, Муркель, Ролланду, Фасаду и многим другим лидерам стран не хотелось покидать свое насиженное теплое президентское или премьерское кресло и он даже подумывал о том, чтобы повторить трюк русских и на время поменяться с Мэрри местами. Его смущало только одно: выдержит ли он этот четырехлетний срок президентского правления Мэрри, ежедневно лицезрея его кислую физиономию, постоянно отчитываясь перед ним, периодически получая от «Пьеро» по шапке. Но… игра стоила свеч, поскольку это не должно было продлиться долго и имелась возможность вновь занять президентское кресло и управлять миром по своему усмотрению…

В жизни президент Америки любил четыре вещи: жвачку женщин, славу вкупе с достатком и ежедневные медитации. Со жвачкой он не расставался ни на минуту, даже во сне. А однажды, в ООН, у него неожиданно склеились челюсти и он вынужден был, так и не завершив свой доклад, с позором покинуть трибуну.

С женщинами Борат всегда находил общий язык, хоть и был женат на этой зануде Мишлен, которая изводила его своей ревностью и нотациями по поводу грязных носков и разбросанного белья. Вероятно поэтому, флиртовал Борат отчаянно, не пропуская ни одной юбки, попки и хорошенькой мордашки. Впрочем, таким же был и «мистер Пиноккио» — французский лидер, который так же, как Борат, оглядывался на любую милашку и никак не мог разобраться с личной жизнью, болтаясь между сожительницей и любовницей.

Больше всего американский президент обожал славу и именно поэтому, наверное, провозгласил себя мировым лидером, не давая оружием и танками никому в этом усомниться. Разоряя другие страны, он вливал в американскую экономику нефть, газ, доллары, а страна платила ему тем же, выплачивая нехилые дивиденды от грабежей.

Кроме всего прочего, Борат имел престижную премию мира. Правда, впоследствии смертельно обиделся на Нобелевский комитет, туповатый сотрудник которого публично раскрыл секрет такого решения: «Дали авансом, чтобы больше никуда не вторгался!». Если уж говорить откровенно, стать лауреатом Нобелевской премии сегодня очень просто. Для этого не надо ничего изобретать; писать прекрасные книги; бороться за мир, нужно просто выполнить два условия: унижать Россию и превозносить Америку.

А вот от медитаций Борат получал истинное наслаждение. Медитация укрепляла дух президента и одновременно определяла последующие грандиозные цели и задачи: «Мы демократичные… очень демократичные, такие демократичные, что считаем необходимостью введение войск в Иран. Они сильно нуждаются в нашей демократии, просто стесняются нас об этом попросить… а мы добрые и справедливые… очень справедливые, потому что хотим освободить мир от Путина, Фасада… Мабуро… (далее шел список лидеров порядка ста стран)… тогда будет мир во всем мире… наш… американский… мы будем везде… мы властелины мира… мы великие… мы очень великие… мы самые великие…». Все медитации всегда заканчивались одинаково: выражением «мы — великие» и это радовало душу американского президента, потому что под «мы…» всегда подразумевалось «я…».

«Господи, как же он мне надоел! — размышлял госсекретарь Мэрри, путаясь в коридорах Белого дома. — Ему постоянно нужны предложения, способные избавить его от Путина и Фасада и стать ещё влиятельнее! Идеи даю я, а славу пожинает он! Придумай, наконец, сам что-нибудь путное!». К русскому президенту, в отличие от Окамы, Мэрри совсем не питал ненависти, как его предшественница — рогоноска Блинтон. Он даже подумывал о том, чтобы после ухода в отставку, устроиться советником в Кремль или… в «Газпром», как бывший хитрый немецкий канцлер Шребер, а может и в «Роснефть» или «Роснано», в общем… куда возьмут.

Едва Мэрри нарисовался на пороге Овального кабинета, как Борат, взглянув на него, вновь подумал: «И всё-таки, как же он похож на Пьеро, у которого отняли ключ от квартиры, где деньги лежат!». Это оригинальное выражение он услышал от одного русского из «Газпрома», который на переговорах с украинцами взял и припечатал:

— Ишь чего захотел и… газ по 50 центов за 1000 кубов! А может вам ещё и ключ от квартиры дать, где деньги лежат?! Накося, выкусите!

Брови печального Мэрри поднялись домиком, и он приступил к изложению своего предложения. Борат слушал внимательно, уже отлично понимая, что это то самое, что наконец поставит жирную победоносную точку в противостоянии с Россией и Путиным.

— Господин президент, один немецкий политик, как там его… — Мэрри уткнулся в свои бумаги… — Отто Эдуард Леопольд… Бисмарк… фон… Шенхаузен… то есть нет… черт бы его побрал, язык сломаешь(!)… фон Бисмарк-Шенхаузен…

Борат вздрогнул и сразу вспомнил фильм ужасов, который смотрел накануне. Из ужасов было только имя исполнителя.

— … дал весьма мудрый совет, — продолжал Мэрри, — мы могли бы взять его на вооружение, — и словами немецкого политика триумфально завершил свою пламенную речь: — Могущество России может быть подорвано только отделением от нее Украины!

К большому сожалению, ни Мэрри, ни Борат не были в курсе того, что эта выдуманная цитата не имеет ни малейшего отношения к фон Бисмарку-Шенхаузену, поскольку в то время Отто даже не знал слова «Украина». Оно вошло в европейский политический лексикон позднее. Слова Бисмарка о России звучали несколько иначе и правдиво устрашающе: «Никогда не трогайте русских. Русских победить невозможно, мы убедились в этом за сотни лет!». Ни Борат, ни Мэрри, конечно же, об этом и не догадывались, взяв на вооружение псевдосовет немецкого мудреца. Неожиданно Борат вспомнил о канцлерше Муркель, ни словом не обмолвившейся о том, что говорит их политик. «Вероятно… работает на Путина, снюхались уже! — с подозрением подумал Окама. — Никому верить нельзя… а ей особенно!». До сих пор «миссис Кукарача» беспрекословно выполняла все рекомендации Белого дома, не желая разрушить свою устоявшуюся карьеру благодаря неким секретным документам, оказавшимся после развала ГДР в руках американской разведки.