Андрей Жариков - Юные орденоносцы

А труп Лены лежал на опушке леса почти месяц. Все это время гитлеровцы сидели в засаде, надеялись, что партизаны все же придут на место казни. Им повезло: выполняя задание, юный партизан Федя Красников из соседнего партизанского отряда, узнав, что гитлеровцы казнили сестру Вани, решил удостовериться, действительно ли это она, и едва мальчишка появился возле леса, как его схватили гитлеровцы и, как потом стало известно, убили при попытке к бегству.

В свои шестнадцать лет Ваня не был обижен ни ростом, ни силой, поэтому командир отряда Никитченко никогда не делал скидки на юность партизана.

— Кому же, как не тебе — комсомольцу и земляку — я поручу более важное задание, — говорил он.

И на этот раз, дымя цигаркой, командир обнял рослого юношу за плечи, подвел к висевшей на стене немецкой карте, добытой в бою, ткнул пальцем:

— Задача серьезная, но решимая, — заговорил Никитченко. — Мы как бы между двумя огнями: впереди — наши, а сзади немцы. К нашим пробраться ничего не стоит, а вот к ним… Но надо. Советское командование свежие данные требует.

— А я не отказываюсь, я готов, — ответил Ваня, догадываясь, куда клонит командир.

— Так вот, вместе с моим братом Петром уточните, что за части прибыли в Графовку, Коровино, Нечаево… — командир назвал десяток сел и почему-то улыбнулся. — Петька парень дюже горячий, ты поглядывай за ним, а ты у меня рассудительный и вообще… Надеюсь я на тебя, ясно?

Ваня Выродов .

У партизанских разведчиков сборы короткие: натянули белые маскировочные халаты, взяли оружие, по куску хлеба и в путь.

Была глухая морозная ночь. Снега мало, но скрипучий, а обледенелые кусты звенят, как металлические. Хорошо, что гитлеровцы боятся леса, сидят ночью в теплых блиндажах, вырытых в поле, и лишь только часовые, согнувшись в кочергу, обняв автоматы, топчутся в мелких траншеях, иначе не пробраться бы в тыл нипочем.

За ночь ребята прошли без задержки километров двадцать. Пересекли шоссе. Рассвета дождались с лесу. Петр порывался разжечь костер, но Ваня не разрешил.

— Попрыгаем и согреемся.

— Я уж так напрыгался, что ног не чую. А может, разведем небольшой?

Ваня, словно не слышит, ломает хвою, бросает к стволу дерева.

— Ложись. Завалим себя, прижмемся друг к дружке и согреемся, — предложил он.

Но и в куче сосновых веток мороз берет свое. Продрогнув до костей, ребята на рассвете сняли с себя белые халаты, спрятали их в снегу на опушке леса и направились к крайней хате. Постучали в дверь. Открыла древняя старушка, приблизила подслеповатые глаза и выругалась:

— Фу, черти! Думала, опять эти антихристы. Откель вы, молодцы?

— Издалека, бабушка. Домой пробираемся. Устали. — Ваня сел на лавку и кивнул, подавая знак Петру посмотреть, нет ли кого во дворе.

— Небось есть хотите? А у меня одна свекла, — прошамкала бабушка. — Будете, аль нет?

— Мы и свеклу съедим, — уставшим голосом произнес Петр. — А давно заходили эти «антихристы»?

— Уж который день пруть и пруть, — ответила старушка, вываливая на стол холодную свеклу. — Видать, на Маслову Пристань.

Немного узнали партизанские разведчики у бабушки, но зато обогрелись, подкрепились свеклой и снова в лес. Целый день ребята мерзли в кустарнике, поняли: какая-то пехотная часть идет от фронта в тыл. А где-то далеко гудят танки. Но куда они идут? Какие номера этих частей? В этом суть разведки. Доложить командиру, что передвигаются войска — это еще ничего не значит.

— Знаешь что, — вдруг предложил Петр, — давай укокошим фашиста и заберем документы?

— Идея хорошая, — одобрил Ваня предложение друга. — Но как это сделать?

Стали обдумывать план. Решили, что лучше это сделать в Графовке, поскольку село в стороне от маршрута, по которому придется возвращаться на базу. Значит, легче потом уйти от погони.

Переночевав у той же бабушки на чердаке-, куда проникли незаметно, ребята на рассвете пошли в Графовку. Часа два они наблюдали за движением немцев в селе из кустов. Установили, что гитлеровцы разместились в противоположной стороне села, а в ближайших к лесу хатах их нет. Используя плетень как ширму, разведчики проникли в самый крайний двор.

Их замысел был прост: попросить у хозяина поесть и, дождавшись в тепле вечера, в темноте напасть на гитлеровцев, расположенных на противоположной окраине села, захватив у них документы.

Но неожиданно план изменился. Едва Ваня открыл дверь в хату, как перед ним вырос немец.

— О! Хозяин! Рус партизан? — крикнул он. — Сдавайся!

— Нет, мы соседские, — сказал Петр, входя в дом. — Пришли купить картошки…

Ваня заметил, как сидевший за столом второй гитлеровец потянулся за автоматом. Одним ударом рукоятки револьвера он сбил стоявшего перед ним немца с ног и в упор выстрелил в сидевшего за столом фашиста. Полилось молоко из разбитого кувшина, завопила с перепугу женщина возле плиты, и с грохотом упал с лавки на пол гитлеровец.

Быстро забрав оружие и документы немцев, Петр крикнул перепуганной хозяйке.

— Как скроемся, беги к немцам и скажи, что партизаны у тебя в хате! Иначе они тебя повесят. Поняла?

Разведчики уже достигли леса, когда немцы открыли в селе стрельбу. Целые и невредимые Ваня и Петя тем временем уходили в глубь леса.

К рассвету следующего дня командир партизанского отряда переправил добытые ценные сведения и документы в штаб 21-й армии. Ваня выполнил то, что когда-то командование армии поручало храброй разведчице Лене.

Титовский партизанский отряд, бойцами которого были Ваня и Петя, долго оставался вблизи фронта. Это вызывалось особой необходимостью: во-первых, немцы не подозревали, что у них под носом действуют народные мстители и искали их у себя в глубоком тылу, а, во-вторых, находясь ближе к советским войскам, партизаны добывали необходимые сведения о гитлеровцах и передавали их штабу армии, что было очень важно в то время.

Партизанам приходилось также переправлять через линию фронта большие группы наших разведчиков и саперов-подрывников. А нередко титовцы где-нибудь далеко от своей базы вели активные боевые действия по приказу советского командования, отвлекая тем самым на себя часть вражеских сил.

Одно из важных заданий однажды выпало на долю Вани Выродова и Пети Никитченко. Они были одногодки. Им в то время едва исполнилось по шестнадцать лет. Когда-то мальчишки учились в одной школе, дружили. Но истинная, самая прочная, вечная дружба началась у ребят в партизанском отряде. Боевая обстановка сроднила их, сделала неразлучными, и каждому казалось, что полное счастье может быть только в том случае, если рядом друг.