Станислав Славич - Три ялтинских зимы [Повесть]
- Название:Три ялтинских зимы [Повесть]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Таврия
- Год:1979
- Город:Симферополь
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Станислав Славич - Три ялтинских зимы [Повесть] краткое содержание
Три ялтинских зимы [Повесть] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Собственно, вся группа для него олицетворялась восемнадцатилетним щуплым и по виду болезненным парнишкой, с которым свела судьба в «Картофельном городке». Если говорить откровенно, не очень-то и уделял ему там внимания. А вырвавшись из лагеря, и вовсе, казалось, забыл о нем, хотя, как потом понял, что-то хорошее в памяти все-таки отложилось. Сам же Андрей Игнатьевич произвел на Сашу Пересыпкина — так звали парня — большое впечатление, как, впрочем, и на многих других людей, которые жаждали, чтобы кто-то определенно и точно, уверенно и властно сказал, что нужно делать и куда идти. Когда осенью сорок второго Саша увидел Казанцева в Ялте, то бросился к нему и нисколько не обиделся, что тот встретил его поначалу суховато.
— Что делать? Устраиваться на работу.
— Где?
— Да хоть в полиции.
— Не-е-ет… — сказал парень с испугом и отвращением.
Удивительное дело, сверхосторожный Казанцев, который обычно присматривался к людям, проверял их и перепроверял, прежде чем ввести в подполье, на этот раз даже не колебался. Правда, связывать Сашу с какой-либо группой не стал, велел самому подобрать себе надежных друзей и помощников.
— А у меня они уже есть!
— Обо мне им пока ни слова.
И ведь что, может быть, еще удивительнее: Саша год молчал, не обмолвился ни словом ни маме, ни сестренке, ни самым близким друзьям о том, чьи приказы и поручения выполняет, хотя они делали одно с ним дело.
Вернемся, однако, к главному. А главное для ялтинского подполья было и в том, что после четвертого, по-видимому, номера «Крымской правды» где-то был допущен прокол. Суть его так и осталась до конца не выясненной. Кто-то мог нарушить правило конспирации — пустить газету по рукам в Ялте раньше, чем она появилась в других местах. Не слишком, впрочем, убедительный аргумент. Ведь то, что ее неизменно обнаруживали сначала, скажем, в Симферополе или в Саках и только потом в Ялте, тоже могло натолкнуть на размышления внимательных читателей из СД. Не так уж и трудно разглядеть в этом нехитрый прием.
Возможно другое: небрежность в тексте, которая дала тем же внимательным читателям если не намек, то зацепку для мысли, что издателям лучше всего известна ялтинская действительность.
Так или иначе, случился прокол. Каким же образом о нем стало известно загодя? Подмывает сказать: очень просто — у подполья была-де своя контрразведка. В какой-то степени это и в самом деле так. Но все совсем не так просто. И, думается, дело не свелось к одному-единственному предупреждающему сигналу. Участились облавы и квартирные обыски, пополз слух, что ищут мужчину и женщину, печатающих якобы «Крымскую правду»…
Предчувствиям и эмоциям Казанцев не верил — поддавшись им, легко впасть в панику, засуетиться. Однако атмосфера явственно сгустилась. Назревал провал. Были и прямые, хотя тоже неопределенные сигналы. Имена не назывались, СД все еще действовало на ощупь, но служивший в полиции свой человек сказал: немцы теперь уверены, что газета печатается в Ялте; разработан план действий, и уже начато его осуществление. План этот, как и большинство их планов, был «тотальным» (применительно к Ялте, конечно). Предполагалось тщательно перешерстить всех подозрительных. Ночные обыски должны были проводиться в нескольких районах города одновременно и напоминать внезапный артиллерийский налет…
Одним словом: пора уходить в лес. И начать решили с типографии. Александр Гузенко с несколькими товарищами вынес ее из города в лес, спрятал в надежном месте и стал искать партизан. Казанцев в это время проводил нечто вроде последнего смотра сил, разрабатывал, так сказать, диспозицию. Длинный, худой стекольщик, который ходил со своим ящиком по улочкам города, забредал и на окраины, и в воинские части, время от времени устраивался на работу то в одном месте, то в другом, вдруг исчез.
Утра Анна Тимофеевна дождалась с трудом. Сын Олег еще на рассвете отправился к рыбакам: и работа этого требовала, и от греха подальше. На всякий случай условилась с ним о новом сигнале безопасности: пусть им будет эта вот тряпка.
Ближе к восьми сунула в кошелку домовую книгу, бросила туда все те же несколько вяленых рыбок и пошла со двора. Надо было перехватить управляющего домами. Как-то он ее встретит?
Прожив на свете свои сорок семь нелегких лет, Анна Тимофеевна привыкла относиться к людям снисходительно, судить о них по тому, как они сами к ней относятся. Не делают тебе гадостей — и за то спасибо. Она давно поняла нехитрую истину: один и тот же человек к разным людям может поворачиваться разными сторонами. Этот управдомами явно ей симпатизировал. А почему бы и нет? Документы в порядке, во дворе тихо, да и рыбки Анна Тимофеевна из того, что приносил домой сын, изредка подбрасывала.
Анне Тимофеевне казалась располагающей даже фамилия этого человека — Хорошок. Но на других он покрикивал — самой приходилось слышать, перед новым начальством трепетал — видела. Ну и шут, думалось, с ним. В этом со временем те, кому положено, разберутся. И покрикивание и трепет вполне могут быть напускными. Сейчас главное, что со мной не собачится. Может, и эту липовую, сделанную задним числом запись о выписке и отъезде Казанцева подмахнет, скрепит своей печатью. Придется, конечно, с улыбочкой соврать, что вот-де замоталась, не смогла прийти вовремя, но отметку в книге сделала, мол, в тот же день. Если понадобится, можно и отблагодарить…
Однако наигранно-легкомысленного тона этот Хорошок не принял. Нет, ни в чем не отказал — расписался, поставил печать и сделал это сразу, без уговоров, но был озабочен и строг. Дал понять, что все насквозь видит.
— Из полиции приходили? Оставалось только молча кивнуть.
— Книгу спрашивали? Опять кивнула.
— Что вы сказали? Приходилось чуть ли не полностью «раскалываться».
— Сказала, что книга в конторе. Итак, на крючок он ее посадил. Неужели сукин сын начнет об Игнатьиче расспрашивать? Ведь что ни говори, а все эти управдомами в одной компании с полицией… А он совсем о другом:
— Так зачем же книгу назад берете? Анна Тимофеевна как раз засовывала ее в свою кошелку.
— Не надо суетиться, — втолковывал между тем Хорошок. — Сказала, что в конторе, — пускай тут и лежит. Пусть придет, проверит и убедится. Ясно? А вы куда собрались? На базар? Вот туда и идите. И домой вам спешить нечего… Ей-богу, даже голова закружилась. За этими словами угадывалось еще что-то. Снова достала толстенную, прошнурованную, с сургучной нашлепкой книгу:
— Куда ее?
Хорошок показал на стол.
Поразмыслить было о чем и было чему удивиться. Невольно глянула вокруг как-то по-новому: сожженная, зияющая провалами окон гостиница «Крым», клуб моряков, где разместилась немецкая портовая команда, отрезанный от города минными полями лес… Ялта вдруг увиделась ловушкой, тесной клеткой, где все на виду друг у друга. Но только ли для жителей она ловушка?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: