Альманах «Подвиг» - Подвиг, 1969 № 03 [альманах]

— Так, так, понимаю, — с чувством глубокого облегчения сказал Меллори и снова опустился на землю. — А куда выходит та долина?

— Прямо в ущелье напротив Мейдоса.

— Ущелье далеко от города?

Милях в пяти, но больше, майор. Может быть, в шести.

— Прекрасно, прекрасно. А ты уверен, что найдешь пещеру?

— Даже через сто лет, даже с головой в бурдюке, — похвастался Лука.

— Неплохо, — начал было Меллори, но не закончил фразы, сильно подпрыгнул и перевернулся в воздухе, чтобы не упасть на Стивенса. Он тяжело рухнул между Андреа и Миллером.

Меллори забыл об опасности — немцы заметили его. Из лощины, только что оставленной ими, ударила автоматная очередь и едва не снесла ему голову. Пуля разорвала куртку на левом плече. Миллер сразу оказался рядом и, шаря по широкой спине новозеландца, заботливо ощупывал куртку в поисках раны. Стреляли с небольшого расстояния, ярдов со ста пятидесяти, но, к счастью, пуля лишь оцарапала руку.

— Неосторожно, чертовски неосторожно, — произнес Меллори. — Я и не предполагал, что они так близко. — Однако он не был спокоен, как могло показаться по его голосу: окажись дуло этого шмай-сера всего на долю дюйма правее, не ходить бы ему в живых.

— Ну как, начальник? — Миллер был в недоумении. — Они...

— Скверные стрелки, — весело заверил его Меллори. — Они бы не попали в конюшню. — Он стал разглядывать плечо. — Ненавижу показную браваду, однако на сей раз это действительно лишь царапина. — Он легко поднялся на ноги и поднял автомат. — Извините, и все такое, джентльмены, но нам пора идти дальше. Далеко до пещеры, Лука?

Лука потер щетинистый подбородок, улыбка его исчезла неожиданно, он глянул на Меллори и отвел взгляд.

— Лука!

— Да, да, майор, пещера... — Лука снова потер подбородок. — Да, это довольно далеко, в самом конце каньона, — неловко закончил он.

— В самом конце?.. — спокойно переспросил Меллори.

Лука подавленно кивнул и уставился в землю под ногами. Кончики его усов уныло обвисли, до того он был понур.

— Здорово, — мрачно произнес Меллори. — Очень здорово, — он опять уселся на землю, склонил голову, задумался, даже не обратив внимания на Андреа.

Грек выставил свой брен за камень и пустил короткую очередь скорее обескураженно, чем с целью попасть в противника. Помолчали. Лука снова заговорил. Слова его были едва слышны.

— Мне очень, очень, очень жаль. Ужасная вещь. Как перед богом, майор... Я никогда бы так не поступил. Но я и не знал, что немцы подобрались к нам вплотную.

— Это не твоя вина, Лука, — Меллори тронула откровенная подавленность грека. Он потрогал пальцем разодранную куртку.

— Пожалуйста, сэр, — Стивенс положил руку на плечо Меллори. — Что случилось, поясните, я не понимаю.

— Зато все остальные отлично понимают, Энди. Все слишком просто. Нам придется полмили идти по ложбине и — нигде никакого укрытия. Альпен-корпусу осталось менее сотни ярдов подниматься по склону. Они сейчас там, откуда мы только что ушли. — Он подождал, пока Андреа выпалит еще одну короткую слепую очередь, и продолжил: — Немцы будут действовать, как и до этого. Сначала попытаются выяснить, здесь ли мы еще. Как только они узнают, что мы ушли отсюда, то через минуту окажутся здесь. Они нас перестреляют, как в тире, еще на полпути к пещере. Ты же знаешь, что мы не можем идти быстро. У немцев с собой «шпандау». Они из нас решето сделают.

— Понимаю, сэр, — промолвил Стивенс. — Вы очень ясно все изложили.

— Извини, Энди, но так оно и есть.

— Быть может, оставить двоих для прикрытия, а остальным?..

— А что будет с прикрытием? — сухо прервал его Меллори.

— Ясно, о чем вы говорите. Об этом я не подумал, сэр.

— Зато прикрывающие подумали бы. Проблемка, не так ли?

— Нет никакой проблемы, — объявил Лука. — Майор очень добр. Но это моя вина. И я...

— Это будет чертовски мило с твоей стороны, — грубо оборвал его Миллер, вырвал из рук Луки брен и положил на землю рядом с собой. — Ты слышал, что сказал начальник? Это не твоя вина.

Лука с гневом посмотрел на него и уныло отвел взгляд. У него был такой вид, будто он вот-вот собирается заплакать. Изумленный неожиданной яростью американца, так не вяжущейся с его характером, Меллори удивленно уставился на Миллера. Дасти был странно молчалив и задумчив в течение прошедшего часа, и Меллори не мог припомнить, чтобы тот произнес хотя бы слово. Однако задуматься над странным поведением янки не оставалось времени.

Кейси Браун приподнял раненую ногу и просительно поглядел на Меллори.

— Не могли бы мы остаться здесь до темноты, а потом отправиться?..

— Не получится. Сейчас полнолуние, на небе — ни облачка. Они прикончат нас. А нам нужно еще сегодня пробраться в город, между заходом солнца и комендантским часом. Последняя наша возможность. Извини, Кейси, но это не годится.

Прошло четверть минуты. Полминуты. Минута. Все молчали. Но вот заговорил Энди Стивенс.

— Знаете, Лука был прав, — мягко, но уверенно произнес он слабым голосом. Эта уверенность заставила всех обернуться к нему. Раненый Стивенс приподнялся, опираясь на локоть. В руках Энди — брен Луки. Никто не заметил, когда он прибрал автомат. — Все очень просто, — продолжал Стивенс спокойно. — Давайте все взвесим. Гангрена распространилась выше колена. Не так ли, сэр?

Меллори промолчал. Он не знал, как ответить Стивенсу. Полная неожиданность происшедшего вывела его из равновесия.

Он чувствовал, как Миллер умоляюще смотрит на него, словно прося ответить «нет».

— Да или нет? — терпеливо и понимающе повторил вопрос Энди.

Меллори уже понял, что нужно ответить.

— Да, — кивнул он. — Да... — Миллер глядел на него с отчаянием.

— Благодарю вас, сэр, — Стивенс удовлетворенно улыбался. — Большое спасибо. Нет нужды говорить о преимуществах, которые вы получите, если здесь останусь я. — В его голосе звучала твердость, которой никто раньше не замечал. Так говорит человек, уверенный в себе и отдающий отчет в своих действиях. — Пора бы мне что-нибудь сделать в своей жизни. И — никаких прощаний, пожалуйста. Оставьте несколько дисков к автомату да две-три гранаты. И уходите.

— Черт меня побери, если я соглашусь, — Миллер шагнул к мальчишке и замер, увидев направленный в грудь брен.

— Еще шаг, и я тебя пристрелю, — спокойно сказал Стивенс.

Миллер долго глядел на него. Наконец снова молча сел.

— Я бы так и поступил, знаешь ли, — уверил его Стивенс. — До свидания, джентльмены, спасибо за все, что вы для меня сделали.

Прошла целая минута в молчаливом оцепенении, но вот Миллер поднялся. Высокая стройная фигура в разодранной одежде, удивительно изможденное худое лицо — весь облик его расплывался в сумерках.

— Пока, детка. Я думаю.., ну... может быть, я не так умен, — он взял руку Стивенса, посмотрел сверху вниз в глубоко запавшие глаза, хотел что-то добавить, но передумал. — Еще увидимся, — коротко сказал он, повернулся и тяжело зашагал прочь.