Виталий Мальков - В пекле огненной дуги

Отвечать не хотелось, потому что для разговора требовалось дополнительное усилие. Семён чувствовал, что его одолевает сон, наваливается всей своей неподъёмной тяжестью, закрывает глаза и ввергает в сладкое небытие.

— Не спать, не спать, — бормотал он, пытаясь сопротивляться, и, через силу, разлеплял отяжелевшие веки. — Нельзя поддаваться. Нельзя под-да…

Он с удивлением разглядывал окружающий его экзотический южный пейзаж — точно такой же, какой он когда-то видел на картинке в журнале «Всемирный следопыт». Пальмы, какие-то диковинные развесистые деревья с длинными, заострёнными листьями, кусты с большими красными и белыми цветами… Всё это нежно, до головокружения, благоухало и радовало глаз, а высоко-высоко в ясной небесной синеве сияло непривычно яркое солнце.

— Что за ерунда? — Семён пытался понять, каким образом он оказался здесь, посреди такой несказанной красоты. — Где это я и куда подевался полк?

Тут он заметил, что стоит без полушубка и с босыми ногами.

Вдруг возле него прямо из воздуха появились три жирных, омерзительных своим обличьем, чёрта, покрытых бурой, свалявшейся шерстью. Головы чертей, как и положено, были увенчаны загнутыми, похожими на козлиные, рожками, а на безобразных мордах криво сидели поросячьи пятачки. Ноги этих жутковатых тварей оканчивались копытами, а за спинами их развевались длинные, украшенные кисточками, хвосты. От всех троих чертей исходил омерзительный, тошнотворный запах.

— Ух ты! — Семён растерялся ещё больше. — А что, разве вы вправду существуете?

— А ты как думал, дуралей? — вместо ответа весело спросил резким, скрипучим голосом один из чертей. Левый рог у него наполовину был обломан.

Другие два чёрта не то захрюкали, не то рассмеялись, а потом подхватили Семёна под руки и куда-то поволокли. Он попытался было вырваться, но понял, что не может, — черти, несмотря на их внешнюю обрюзглость и неуклюжесть, оказались необычайно сильны.

— Не дёргайся, паря, — произнёс шедший сзади чёрт с обломанным рогом. — С нами эти штуки не проходят.

— Куда это вы меня тянете? — испуганно спросил Семён.

— Скоро узнаешь, — неопределённо ответил тот чёрт, что держал его за правую руку.

— Ага, узнаешь, — поддакнул чёрт, державший за левую. — Скоро уже.

Между тем всё вокруг как-то незаметно изменилось. Вместо буйной растительности всюду теперь была какая-то унылая, каменисто-пустынная местность. Небо заволокли тучи, и сделалось сумрачно и неуютно.

Черти подтащили его к огромной сковороде, стоявшей на металлической решётке над пылающим очагом.

— Ну-ка, солдатик, полезай на сковороду, — деловито сказал чёрт с обломанным рогом, который, видимо, был главным. — Сейчас мы тебя жарить будем.

— Ещё как будем, — хором поддакнули другие два чёрта и дружно облизнулись.

— Давай, полезай быстрей, — поторопил главный чёрт. — У нас дел и без тебя хватает.

Почему-то Семён почти не ощутил страха от этих слов чертей. Более того, в нём родился решительный протест против предстоящего действа.

— Как это, жарить? — гневно воскликнул он. — Кто вам дал такое право — жарить живого пограничника? И вообще, мой командир взвода разрешил вам меня жарить?

Черти недоумённо переглянулись и пожали плечами.

— А может, ротный разрешил? — продолжал напирать Семён. — Или комбат?

Черти дружно покачали головами, а их главный озадаченно почесал копытом свою козлиную бородку.

— Ну вот видите! — Семён решил полностью перехватить инициативу, вспомнив одну русскую народную сказку, в которой солдат перехитрил чертей. — Это же нарушение воинской субординации. Слыхали про такую?

— Нет, не слыхали, — растерянно произнёс главный чёрт.

— Сразу видно, что вы, черти полосатые, в армии не служили, — весело сказал Семён. — И вообще, разгильдяи вы полные.

— Почему это мы разгильдяи? — обиженно спросил главный чёрт.

— Да потому! Как же вы собрались меня жарить, если масло в сковороде холодное?

Семён подошёл к сковороде и погрузил указательный палец в масло. Оно и в самом деле оказалось холодным — настолько, что палец буквально обожгло холодом.

Он вскрикнул от боли и… открыл глаза. Вокруг по-прежнему бушевала метель, и многих лежащих бойцов уже наполовину занесло снегом.

«Почему они не шевелятся? Спят, что ли? Или замёрзли уже?»

Испугавшись такого предположения, Семён вскочил на ноги и только тут заметил, что на его правой руке нет рукавицы.

«Видать, стянул её во сне, вот холод руку и обжёг», — догадался он и увидел торчащую из снега рукавицу.

Подобрав её и надев на руку, Семён принялся будить спящих, расталкивая их и громко крича. Потом заметил, что ещё несколько человек занимаются тем же, и стал действовать активней.

— Подъём! Подъём, воины! — кричал он и изо всех сил тормошил то одного, то другого товарища. — А ну, вставай! Вставай, я тебе говорю!..

От этих криков и толчков люди начали шевелиться и подниматься из снега.

— Живы… Живы, такие разэтакие, — бормотал Семён, едва сдерживая слёзы радости, наворачивающиеся на глаза, и продолжал тормошить тех, кто не поднялся с первого раза. — Ну-ка вставайте, лежебоки. Хорош дрыхнуть. Ну!..

— Веселей, мужики! — крикнул появившийся откуда-то из снежного вихря ротный Васильев. — Осталось совсем немного. Каких-то километров пятьдесят-шестьдесят.

— Ага, всего лишь три лаптя по карте! — в тон ему крикнул Потапов.

Эта мрачноватая шутка вызвала редкие смешки. Каждый сейчас отлично понимал, что эти оставшиеся десятки километров будут самыми трудными.

— Пожрать бы ещё дали, и мы бегом побежим, — проворчал «дядька Степан».

— А пушки на руках понесём, — с горькой усмешкой добавил Потапов…

После полуторанедельного перехода полк, прибыв к месту сосредоточения, наконец-то получил нормальную горячую пищу. Под гречневую кашу с маслом и чёрным хлебушком каждому бойцу и командиру выдали и по сто граммов водки «для сугреву». Это был настоящий праздник души для измождённых до предела людей. Конечно, все мечтали и о русской баньке, но командование сказало, что с баней придётся повременить. Зато вволю дали погреться у костров и «буржуек». На радостях захмелевшие и более-менее сытые воины пели песни и рассказывали разные байки.

Но долго отдыхать и отъедаться всё не пришлось. Уже на следующий день, рано поутру, полк получил приказ идти в наступление…

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК [37] 34 № 30067 КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ЦЕНТРАЛЬНОГО ФРОНТА НА РАЗГРОМ ДМИТРОВСКО-ОРЛОВСКОЙ ГРУППИРОВКИ ПРОТИВНИКА

7 марта 1943 г. 21 ч 30 мин

Продвижение войск Центрального фронта задерживается из-за того, что Брянский фронт оказался не в состоянии разбить орловскую группу войск противника, а силы противника на правам крыле Центрального фронта угрожают войскам Центрального фронта ударом во фланг и тыл.