Бодо Узе - Лейтенант Бертрам

В 1935 году Томас Манн писал только что дебютировавшему в литературе Бодо Узе по поводу его первого автобиографического романа «Наемник и солдат»:

«Я прочел вашу книгу с напряженным интересом и считаю ее значительным документом времени, в котором с большой силой показано внутреннее развитие личности».

«Документ времени» — эти слова можно отнести ко многим работам писателя. Бодо Узе родился 12 марта 1904 года в Раштатте, в семье кадрового офицера кайзеровской армии. Родители рано разошлись, мальчик остался с отцом, но жил и воспитывался у дедушки с бабушкой в небольшом силезском городке Глогау (Глогув). О некоторых переживаниях своей ранней юности, сыгравших важную роль во всей его дальнейшей судьбе, писатель рассказал позднее в романе «Мы, сыновья» (1948).

Действие книги происходит в 1918 году. Для Германии это был год военного поражения, крушения монархии, распада традиционного уклада и привычных представлений. Герои — ровесники автора, четырнадцати — пятнадцатилетние ученики реальной гимназии, взбудораженные, оглушенные разразившимися событиями. У многих отцы на фронте, в семьях неблагополучие, в умах разброд. Теряют силу строгие правила, внушавшиеся бюргерским воспитанием, рушатся отцовские идеалы. Школу и семью эти «сыновья» воспринимают теперь как «места, где подавляется личность». Им хочется другой жизни, непохожей на затхлую обыденность провинциального городка.

«Мы стояли на пороге жизни и жаждали в нее войти. Мы молотили кулаками в запертые ворота. За ними лежал широкий мир, там были приключения и борьба, женщины, счастье, там было подлинное существование».

Для кризисных времен характерно появление таких бунтарей; это симптом общественного неблагополучия. Незрелые, лишенные четких ориентиров юнцы восстают пока лишь против скуки буржуазного существования, против всей системы навязанных ценностей, которые обнаружили свою несостоятельность. Этот протест может повести в дальнейшем разными путями и может быть использован в своих интересах разными силами.

Герои Бодо Узе организуют мальчишеский союз — их пленяет романтика таинственности, атмосфера содружества. Какой-либо программы или отчетливой ориентации этот союз до поры не имеет. Однако со временем в нем получают все большее влияние идеи националистического, реваншистского, предфашистского толка; уже звучат, скажем, такие речи:

«Союз должен стать зерном грядущего единства, когда настанет час мести, великой войны ради новой Германии».

Повествование в романе ведется от первого лица, но это не автобиография в строгом смысле слова; реальные события здесь художественно трансформированы. К началу революционных событий 1918 года герой-рассказчик, увидев опасное развитие «союза», порывает с недавними товарищами. В жизни самого автора все было не так просто.

В марте 1920 года Бодо Узе убегает из школы, попадает в Берлин и там принимает участие (в качестве связного при военном министерстве) в капповском путче — неудавшейся попытке группы офицеров во главе с помещиком В. Каппом совершить переворот и реставрировать монархию. Начинается самый сложный, противоречивый этап его жизни. В семнадцать лет будущий писатель окончательно покидает гимназию и семью. События 1921—1930 годов нашли отражение в книге «Наемник и солдат» (той самой, что привлекла внимание Томаса Манна).

В 1921 году Бодо Узе вступает в радикальную организацию «Бунд Оберланд», взявшую на вооружение, как сам он писал позднее, «великодержавные воинственные лозунги». Участники организации должны были проходить военную подготовку. Знакомый «романтический» антураж, псевдопатриотические речи об отечестве, о «национальном возрождении», как и прежде оказывались ловушкой для сбитых с толку умов и незрелых душ.

«Был вечер, мы стояли в строю со знаменами, восхищенные красотой пейзажа… юные, восторженные, полные веры и готовности все отдать за Германию или за то, что мы под этим понимали», —

вспоминал автор в «Наемнике и солдате». Этот отнюдь не безобидный романтизм целенаправленно культивировали и использовали умелые демагоги — как использовали они недовольство широких слоев населения экономическим положением страны, безработицей, спекуляцией, как использовали уязвленное «национальное чувство».

«Книга Бодо Узе, — отмечал позднее известный писатель Ф.-К. Вайскопф, — во многом дает ключ для понимания тех молодых людей, чья мечта о более разумном и справедливом устройстве мира, о национальной революции, чье отвращение к мещанству, бюргерству, капитализму обернулись верой в «национальный социализм» Адольфа Гитлера» [1] F. C. Weiskopf. Um eine Hoffnung reicher. In: «Über Bodo Uhse». Brl., Aufbau-Verlag, 1984, S. 12. .

На какой-то срок будущий писатель примыкает к гитлеровцам. Он редактирует национал-социалистские газеты в провинциальных городках Бамберге, Ингольштадте, Итценхо, а в 1927 году вступает в фашистскую партию, принимает участие в маршах и митингах, встречается со многими нацистскими вождями. Ему покровительствует Грегор, Штрассер — один из тех, кто был убит во время известных событий 30 июня 1934 года, когда пришедшие к власти гитлеровцы расправились со многими опасными соперниками внутри партии. Существует мнение, что, Штрассер возглавлял в ней некую левую «радикальную фракцию». На деле речь шла не более чем о борьбе за власть между группировками одной и той же преступной банды; оттенки в идеологических и политических лозунгах вовсе не так существенны. Но стоит заметить, что именно эта группировка (к которой примыкал Бодо Узе) особенно широко использовала антикапиталистическую, псевдосоциалистическую демагогию, способную произвести впечатление.

«Один обещал домовладельцам повысить плату за квартиры, другой обещал квартиросъемщикам снижение платы, — пишет Бодо Узе в «Наемнике и солдате» о выступлениях фашистских ораторов. — Ремесленникам они обещали снизить численность дорогостоящего чиновничьего аппарата, а чиновникам обещали хорошие пенсии».

Они раздавали лживые обещания рабочим и крестьянам.

«А поскольку реального выхода из бедственного положения никто не знал, винили во всем евреев и французов».

Надо, между прочим, сказать, что блуждания Бодо Узе отнюдь не были случаем исключительным. Достаточно хотя бы назвать целую группу писателей, прошедших через искушения фашизма, на собственном опыте познавших его лживый антинародный характер и занявших позднее позиции на левом, революционном фланге общественного движения: Александр Стенбок-Фермор, Рихард Шерингер, Петер Мартин Лампель, Эрнст Оттвальд и др. Эрнст Оттвальд, например, тоже участвовал в капповском путче, был членом «фрайкора» — контрреволюционной военной организации, но затем пришел к коммунистической партии. В автобиографическом романе-исповеди «Спокойствие и порядок» (1929) он рассказал, как фашистам удавалось использовать в своих целях незрелую молодежь.