Иван Стаднюк - Следопыты. Повесть

Платонов круто повернул назад. Пришлось выйти на дорогу и осмотреть ее. Оказалось, немцы действительно свернули с дороги на просеку.

Вдоль просеки идти было удобнее и безопаснее. Разведчики ускорили шаг. Платонов на ходу развернул карту и проследил взглядом, куда ведет просека. Выяснилось, что через километров пять она пересечет рокадную, идущую вдоль линии фронта, дорогу. «Неужели выедут на эту магистраль? -с тревогой думал Платонов. - Там идти по следу будет труднее…»

Через полчаса ходу острый слух разведчиков уловил лязг железа. Где-то впереди и чуть правее в глубине леса точно стучали молотом по наковальне.

Завернули вправо от просеки. Здесь лес был погуще, с подлеском.

- Савельев и Фомушкин - в головной дозор! - распорядился сержант.

Опять пошли-вслед за маячившими метрах в тридцати впереди широкоплечим могучим Савельевым и по-мальчишески стройным, тонким Фомушкиным. Стук железа доносился все отчетливее, и дозорные держали направление прямо на него.

Вдруг Савельев и Фомушкин остановились и тут же упали на землю. Савельев поднял над головой автомат, что означало: «замечен противник».

Отделение залегло, а Платонов быстро перебрался к дозорным. Впереди, в прогалине между деревьями, виднелась серая парусиновая палатка. Платонов чуть прополз в направлении к ней и увидел другие палатки, а рядом с ними несколько грузовиков, бензоцистерну и огромный серый автобус, еще не отцепленный от бронетранспортера. По лесу гулким эхом разносился стук железа, громкие голоса, урчание моторов.

Фашисты чувствовали себя в безопасности.

Отделение укрылось в глухих зарослях неподалеку от обнаруженного лагеря немцев. Не было в отделении только Савельева и Фомушкина. Они лежали в кустах под самым носом у фашистов и наблюдали за ними.

Ровно в 18.00 радист послал в эфир свои позывные. Из штаба поступил приказ: «В квадрате 27-18,Б (это означало - у стыка просеки и дороги, по которой немцы буксировали автобус) отделению разведчиков Платонова ждать прихода разведотряда лейтенанта Сухова. После объединения с отрядом действовать по указанию его командира».

Ждать пришлось целую ночь. Только на рассвете очередная смена дежурных - Платонов и Зубарев - услышали, как в стороне просеки ухнул филин. Это - условный сигнал. Мгновенно все разведчики были на ногах.

- Угу-у! - ответил Платонов.

От сосны к сосне, держа на изготовку автоматы, осторожно приближались к просеке. Еще несколько шагов - и лес начал редеть. Над просекой стелился туман, совершенно незамечаемый в глубине леса. Вокруг - ни души. Может быть, разведчики услышали не сигнал, а крик настоящего филина, потревоженного предутренней прохладой? Несколько минут стояли, прижавшись к соснам, не выдавая себя ни единым движением. Потом Платонов, приложив ладони ко рту, снова, но уже более тихо закричал филином.

От дерева впереди отделилась фигура человека. Платонов тотчас же узнал в ней Игната Шевченко и шагнул ему навстречу с распростертыми руками. Не успел обняться с ним, как сзади облапили Ивана могучие руки лейтенанта Сухова.

Из кустов высыпали остальные разведчики.

Еще не взошло солнце, не улетучились из леса сумерки, как отряд советских разведчиков приготовился к нападению на вражеский лагерь. Перерезаны провода линии связи, распределены обязанности между группами, залегшими в лесу вокруг лагеря.

В лагере тишина и безлюдье. Только несколько часовых, поеживаясь, прохаживались между палатками и возле машин.

Вдруг автоматная очередь полоснула по часовым. Казалось, лес ответил ей многоголосым эхом. Но это было не эхо. Ударили многие автоматы, застрочил пулемет. Разведчики вскочили на ноги и вихрем налетели на лагерь…

Лес звучал веселым говором птиц. Всходило солнце, видимое только верхушками деревьев. И хотя солнечные лучи еще не коснулись остывшей за ночь земли, не пробились к ней сквозь высокие наметы ветвей, разведчикам казалось, что лес сегодня не такой угрюмый и неприветливый, как обычно. Выполнив задание, они уходили вглубь лесной глухомани, вглубь болот. А впереди, со связанными руками, шли девять пленных - девять уцелевших в недавней схватке фашистов, которые было приготовились к выброске в тыл советских войск. И вот сегодня их ведут за линию фронта, но ведут далеко не так, как им хотелось бы.

Впереди колонны пленных бредет обер-лейтенант Карл Герлиц. Неприглядный вид у шефа гитлеровских лазутчиков: отвисшая челюсть, пожелтевшее лицо, белые губы, дикие глаза; на опущенных плечах - разорванный мундир. Разве в мечтах такой конец своей карьеры видел он?

Радость каждой победы на войне всегда омрачается потерями, ценой которых досталась победа. Омрачена радость и разведчиков. Савельев, Зубарев и еще два солдата из отряда лейтенанта Сухова несут на носилках, сделанных из плащ-палатки, тело Атаева. Умер он в страшных муках, но ничего не сказал фашистам, не выдал тайны, не нарушил присяги.

Сзади несут двух раненых разведчиков. Рядом с ними скачет на одной ноге и на костыле Петр Скиба. У него забинтована голова. В бою Скиба не отстал от товарищей, не дал молчать своему автомату.

Евгений Фомушкин шагает в ногу с Игнатом Шевченко. У обоих сияют глаза. Позади ведь столько пережито и сделано.

Чуть ссутулившись, бесшумно ступает Иван Платонов. На его потемневшем мужественном лице заметна усталость. Глаза спокойные, задумчивые. Кто знает, о чем думает Платонов… может, о девушке Полине из далекой сибирской деревни, может, о делах, которые ждут его впереди.

Тихо шумит верхушками сосен лес, вздыхает и посапывает укрытое зеленью болото, прерывисто рокочут вдали орудия. Идет война, и смелые труженики войны - разведчики - держат путь навстречу новым опасностям и победам.