Владимир Кошелев - Штурм дворца Амина: версия военного разведчика

В соответствии с планом операции «Шторм-333» первоначально начало штурма дворца Тадж-Бек намечалось на 22.00, в дальнейшем — на 21.00. Однако в связи с подозрениями об утечке информации о готовящемся нападении, что имело под собой реальную почву, время начала штурма было вновь перенесено на более ранний срок. Очевидно, определяя время «Х», руководители операции исходили из возможной реализации акции по устранению Х. Амина путём его отравления или усыпления, о чём также говорилось в некоторых источниках информации. При этом допускалось, что в случае успеха необходимость силового варианта захвата резиденции генсека НДПА и главы ДРА отпадёт сама собой. И тогда на первый план выдвигались бы другие объекты, определённые советскому спецназу для захвата, нейтрализации или уничтожения.

Как сообщалось ранее, первым из уничтоженных 27 декабря 1979 года объектов «второго плана» стал «колодец» линий связи афганской столицы. Мощный взрыв, прозвучавший примерно в 19.15 по местному времени при его ликвидации, послужил сигналом к началу общих действий по осуществлению государственного переворота в ДРА или, говоря иными словами, операции «Байкал-79». Части кабульского гарнизона были лишены связи со своим командованием и находились в бездействии, до и после взрыва на их блокирование стали выходить советские десантники. Примерно в это же время произошёл подрыв линии военной (правительственной) связи между генеральным штабом вооружённых сил (министерством обороны) ДРА и дворцом Х. Амина.

Главную боевую (специальную) операцию по Тадж-Беку можно было начинать…

Генерал-майор В.В. Колесник в последующем вспоминал: «В 19.15, за пятнадцать минут до начала штурма, группа Сахатова, согласно замыслу выдвинулась к своему объекту. Проезжая через расположение 3-го батальона (третьего батальона афганской бригады охраны дворца. — Примеч. В.К.), спецназовцы увидели, что в подразделении объявлена тревога: в центре плаца стояли комбат и его заместители, личный состав получал оружие и боеприпасы. Мгновенно оценив обстановку, М.Т. Сахатов принял решение захватить командование пехотного батальона. Автомобиль с нашими разведчиками внезапно остановился возле афганских офицеров, и через считанные секунды те уже лежали в кузове ГАЗ-66. Автомобиль рванулся вперёд, оставляя за собой шлейф пыли.

В первые минуты афганские солдаты даже не поняли, что произошло, а когда открыли огонь вслед удаляющимся машинам, было уже поздно. Капитан Сахатов же метров через триста остановил машину, личный состав выпрыгнул из кузова и открыл огонь по солдатам батальона охраны. Оставшись без управления, афганцы наступали толпой и представляли собой прекрасную мишень. Два пулемёта и восемь автоматов спецназовцев оставили на поле боя убитыми более двухсот охранников. Снайперы тем временем сняли часовых, выставленных у танков. Услышав стрельбу в расположении 3-го батальона, я дал команду на начало операции, запустив серию ракет…» [221] Колесник В.В. «Шторм» в Кабуле. — В указ. альбоме. С. 45. После того как в афганское небо взмыли две ракеты красного цвета, а эфир прорезал общий сигнал на начало штурма, поданный полковником В.В. Колесником, все задействованные в операции подразделения приступили к реализации поставленных перед ними задач, точнее сказать, к реализации силового этапа операции «Шторм-333».

Однако давайте вернёмся к вопросу о времени начала операции. Как это ни покажется странным, здесь имеется масса разночтений. Напомним, В.В. Колесник в своих мемуарных записках утверждал: «В 19.15, за пятнадцать минут до начала штурма, группа Сахатова, согласно замыслу выдвинулась к своему объекту». Таким образом, выходит, что начало штурма дворца Тадж-Бек должно было «согласно замыслу» начаться в 19.30, то есть через пятнадцать минут после времени, определённого на момент взрыва «колодца связи».

Однако, как это следует из тех же воспоминаний Василия Васильевича, группа капитана М.Т. Сахатова, заметив сбор по тревоге личного состава третьего батальона афганской бригады охраны, захватила в плен командование этого подразделения и открыла огонь на поражение. Из чего получается, что первое боевое столкновение этой группы спецназа началось несколько ранее действий, намечавшихся по плану. Или, иными словами, до истечения пятнадцати минут, определённых ей для выхода на исходные позиции с целью захвата афганских танков. А далее В.В. Колесник пишет: «Услышав стрельбу в расположении третьего батальона, я дал команду на начало операции, запустив серию ракет».

Выходит так, что руководитель операции «Шторм-333» дал сигнал к её началу не в 19.30, а несколько ранее («услышав стрельбу в расположении третьего батальона»), то есть в промежутке между указанным временем (19.15 и 19.30). При этом Василий Васильевич не ориентировался на «мощный взрыв в центре Кабула» (взрыв «колодца связи»), а свои действия чётко сверял только с планом операции, часами и складывающейся обстановкой.

По этому поводу бывший советский военный советник в Афганистане полковник В.И. Аблазов пишет: «В 16.30 Колесник, Халбаев (так в тексте. — Примеч. В.К.) и Швец заметили оживление среди охраны: усиливались посты, выставлялись новые. Колесник связался с Магометовым и попросил сместить время «Ч». Главный военный советник перенёс начало операции сначала на 21.00, а потом, после очередного беспокойства Колесника, на 18.30. Первая рота прорвалась к главному входу. Батальон вынужден был войти во дворец и, помогая «Грому» и «Зениту», занял второй и третий этажи» [222] Аблазов В.И. Указ. соч. — С. 167. .

В указанной книге, но далее по тексту, Валерий Иванович эти же события излагает уже несколько по-другому: «Офицеры гвардии, отвечающие за охрану дворца, Джан-дад и Экбаль, встревоженные происшествием, дали указание выставить дополнительные посты внутри и вне здания, а также вызвали помощь из танковой бригады. Но выходы из афганских частей и подходы ко дворцу были уже заблокированы. События во дворце вынудили несколько раз переносить начало штурма и начать его сразу после 18.00, почти на целый час опередив сигнал к атаке, — взрыв «колодца связи» в центре Кабула» [223] Там же. — С. 176. . Согласитесь, уважаемый читатель, что наличие столь явных «нестыковок» на страницах только одной этой книги заставляет нас более детально разобраться в данном вопросе. Тем более что практически все утверждения полковника В.И. Аблазова в последующем повторялись тем же «украинским журналистом и дипломатом» ГП. Коржом. Но дальше, как говорится, больше.

Офицер госбезопасности Борис Плешкунов, руководивший действиями подгруппы захвата спецотряда КГБ «Зенит» при выведении из строя линии кабульской гражданской связи, однозначно говорил о следующем развитии событий: «Всё началось со взрыва «колодца» связи. В ходе операции Кабул был отключён от внешнего мира. Одновременно взрыв послужил сигналом к общему штурму… Часы уже показывали 19.15. Прозвучал мощный взрыв. Кабул лишился связи» [224] Цит. по указ. альбому «Вымпел». — С. 42. . В свою очередь авторы книги «Афганистан: война разведчиков» В.Ю. Марковский и В.В. Мильяченко без каких-либо сомнений утверждали иное: «Вечером в 19.30 рота БМП с десантом двинулась на штурм». [225] Марковский В.Ю., Мильяченко В.В. Указ. соч. — С. 4. Нечто подобное писал и Алексей Чикишев: «19.30. Солдаты и офицеры «мусульмане-кого» батальона заняли исходные позиции» [226] Чикишев А.В. Спецназ в Афганистане. — М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2004. С. 15. .