Жан Лаффит - Мы вернёмся за подснежниками

Мужчины сняли пиджаки. Женщины уселись на газетах. Обед проходит весело. Рэймон невольно вспоминает о другом обеде, в Сен-Жермен-ан-Лэ.

— В сущности, — говорит он, — вся эта история началась с завтрака на траве, и так же кончается. Могла она кончиться и без нас.

Помолчав, он прибавляет:

— Жизнь не останавливается.

— Пей, — говорит Марсель. — Я жду стакан.

— Да, правда. На.

— Расскажи нам военный анекдот, — просит он Робера, — это твоя специальность.

— Ладно. Представь себе…

Робер с полным ртом рассказывает анекдот, и все снова смеются.

— Слушай, — прерывает вдруг Мадлэн, — он нас не выгонит отсюда?

— Кто он?

— Вон какой-то человек идёт по лесу. Наверно, служащий с радиостанции.

— Почему он нас прогонит?

— Может, здесь запрещено сидеть. Мы перелезли через ограду.

— Глупости.

Незнакомец подходит к ним.

— Приятного аппетита.

— Спасибо.

— В лесу не запрещено сидеть? — спрашивает Мадлэн.

— Нет, мадам. Собственно, не следовало бы, но здесь все гуляют. Теперь это не опасно.

— А раньше что здесь было опасного?

— Да мины, но их уже давно убрали.

— Какие мины? — спрашивает Рэймон.

— Мины, заложенные немцами. Вокруг радиостанции их было сорок тысяч.

— Чёрт! Ничего себе меры предосторожности.

— Да, о чём и говорить. Они даже заминировали дорогу, которая здесь проходит.

— Ту, что пересекает радиостанцию?

— Да, она была заминирована в двух местах, со стороны Сен-Лэ и со стороны Буасиз. Следы ещё видны.

— И долго это было?

— До конца войны.

— А заминирована она с самого начала?

— Нет! Только в конце 42-го или в начале 43-го года.

— То-то, — бормочет Рэймон. И громко спрашивает:

— А вы знаете, почему её заминировали?

— Да. После взрыва.

— Какого взрыва?

— Никто в точности не знает. Известно только, что после этого к радиостанции не могли подойти даже местные жители. Рабочие, которые работали там, должны были предъявлять особый пропуск. Повсюду вокруг станции были заложены мины, день и ночь мачты обходил караул с собаками.

Рэймон, весь просияв, толкает локтем Робера.

— Теперь ты понимаешь, почему не было второго взрыва!

Но Робер, развеселившись, схватил уже бутылку и протянул стакан незнакомцу.

— Выпейте с нами стаканчик белого!

— Если вам это доставит удовольствие.

— Ещё бы!

Рука об руку супруги попарно направились к радиомачтам. Погода великолепная. Все присели отдохнуть на лугу. Только Рэймон ходит без устали, обследуя территорию.

— Видишь, вот где была опушка, — говорит он Роберу. — Мы оставили велосипеды немного подальше, в лесу. Жежен и Арман сделали крюк лесом, чтобы подойти к мачтам второго ряда. А мы с Виктором шли отсюда.

— Скажи, папа, — спрашивает Роже, — где ты находился, когда немец посмотрел в твою сторону?

— Когда это?

— Ну, помнишь, когда вы остановились и решили, что он выстрелит в вас?

— Ах, да! Подожди… Это было… Вон где это было! Рэймон протянул руку и внезапно замер. На глаза навернулись слёзы.

— Как на это смотреть без волнения! — говорит он Роберу, словно оправдываясь.

Там, куда он указывает, яркое солнце освещает маленькую Роз-Мари. Резвясь среди цветов, она улыбается.

Декабрь 1947-го — май 1948 г.

Лаффит(Laffitte) Жан (р. в 1910 г.) — французский писатель и общественный деятель, коммунист. Участник движения Сопротивления, организатор подпольного сопротивления в концлагерях Маутхаузен и Эбензе. После войны активный участник Движения сторонников мира. Лаффит неоднократно бывал в Советском Союзе. Его проза посвящена в основном героическим временам Сопротивления.

Основные книги Лаффита: «Живые борются» (1947), трилогия «Роз Франс» (1950), «Командир Марсо» (1953) и «Весенние ласточки» (1956), роман «Озеро грез» (1965). Почти все произведения Лаффита переведены на русский и ряд языков народов СССР. Перевод настоящей повести дается (с поправками) по изданию: Лаффит Жан. Мы вернемся за подснежниками. — М.: Издательство иностранной литературы, 1949.

Перевод настоящей повести дается (с поправками) по изданию: Лаффит Жан. Мы вернемся за подснежниками. — М.: Издательство иностранной литературы, 1949.

Персонажи этой книги не вымышлены, но фигурируют они под псевдонимами или под своими именами, без фамилий. ( Примеч. авт.)

Так деголлевцы называли дату высадки союзников. ( Пpимеч. пер .)

Организация франтиреров и партизан. ( Примеч. пер .)

С нами бог ( нем.).

Воздушная тревога! Воздушная тревога! ( нем.).

Есть! (нем.).

Выходи! (нем.).

Скорее! Скорее! (нем.).

Что? (нем.).

Парикмахер; он же ведал санитарным состоянием барака. Это была привилегированная должность, следующая за начальником барака и писарем. Часто парикмахерами бывали убийцы. (Пpимеч. авт.)

В бараке размером 16 на 8 метров помещалось от ста до трёхсот человек, а иногда и больше. (Примеч. авт.)

Заключённый, который надзирал за работой подчинённой ему бригады. Часто эту должность занимали бандиты, безнаказанно убивавшие других заключённых. (Примеч. авт.)

Воды! (нем.).

Прочь! Прочь! (нем.).

Эсэсовец, надзирающий за всеми бригадами. (Пpимеч. пер.)

Старший капо. (Примеч. пер.)

Песня, написанная в концлагере. (Примеч. авт.)