Алексей Гущин - Осененные гвардейским стягом. Повесть

На следующий день после нашего прибытия в Поти на «Красный Кавказ» поднялись представители ремонтного завода. Они вновь осмотрели корабль и, сравнив результаты осмотра с теми, что были получены в Туапсе, определили объем ремонтных работ. Он был большим, и работники завода заявили, что на ремонт потребуется не менее десяти месяцев. На нашу «просьбу» ускорить ход восстановления «Красного Кавказа» заводская комиссия ответила односложно:

- Не хватает квалифицированных кадров.

Само собой разумеется, что нас такой оборот дел не устраивал. Десять месяцев! Чуть ли не год находиться в ремонте, когда каждый корабль на счету! Нет, мы не могли бездействовать десять месяцев. Нужно было во что бы то ни стало ввести корабль в строй раньше намеченного срока. Эта задача стала делом чести каждого краснокавказца.

Тут же на месте приняли решение: выделить из числа экипажа крейсера необходимое количество людей для помощи заводским рабочим. С этой повесткой на крейсере прошли собрания личного состава, совещания партийного и комсомольского актива. В их работе приняли участие представители ремонтного завода, а также инструкторы Потинского горкома партии. Как и следовало ожидать, краснофлотцы «Красного Кавказа» единодушно заявили о своем желании помогать в ремонтных работах. Мысль - как можно скорее вернуть родной корабль в строй - владела всеми безраздельно. От добровольцев не было отбоя. Ко мне на стол легли сотни заявлений, в которых содержалась одна просьба отправить на завод. Конечно, все просьбы удовлетворить было невозможно. Корабль, хоть он и вставал на ремонт, не мог быть покинут экипажем.

Два дня мы отбирали людей. Сошлись на том, что заводу хватит двухсот пятидесяти человек. И вот отобранные строятся на палубе. Краткие напутственные речи - говорить много не надо, все и без того понимают важность и срочность задачи. Звучит команда, и двести пятьдесят человек отправляются на новые боевые посты - в заводские цехи.

Прошла неделя. Каждый день командование «Красного Кавказа» посещало завод, где трудились посланцы крейсера. Под руководством опытных мастеров они овладели новыми специальностями - сборщиков, гибщиков, электросварщиков, слесарей, такелажников, и скоро из отличных моряков получились отличные рабочие. Это сказано не для громкого словца. Краснокавказцы трудились действительно по-ударному. Объединенные в бригады, они побили многие существовавшие тогда нормы выработки. Именно в то время возникло известное движение двухсотников, то есть рабочих, выполнявших по две нормы за смену. Одним из его инициаторов был котельный машинист «Красного Кавказа» краснофлотец Александр Киселев.

А тем временем выяснилось одно чрезвычайное обстоятельство. Скрупулезное обследование корабля показало, что ремонтировать его на плаву невозможно. Слишком велики были разрушения, чтобы заделать их, не поднимая крейсер из воды. Словом, «Красный Кавказ» необходимо было поставить в док. Но в какой, если в Поти не было доков таких размеров? Доки судоремонтного завода могли поднимать лишь корабли, водоизмещение которых не превышало 3-4 тысяч тонн; «Красный Кавказ» вытеснял воды вдвое с лишним раз больше названной цифры, стало быть, и док ему требовался грузоподъемностью чуть ли не в десять тысяч тонн. Надо было искать выход из положения. И он был найден.

Помню тот день. Водолазы доложили размеры подводных пробоин. Всем ясно - без докования не обойтись. В рубке «Красного Кавказа» тесно. Сюда набились все, кто имеет отношение к ремонту. Вносятся предложения, которые обсуждаются и тут же за непригодностью отвергаются. Очередь доходит до начальника технического отдела Черноморского флота инженер-капитана 1-го ранга Стеценко.

- Введем «Красный Кавказ» в док, - сказал он.

Такое смелое предложение было скептически встречено даже видавшими виды моряками. Еще бы! Вводить в небольшой док стальную громаду крейсера многим показалось безумством. С планом не согласились. Но Стеценко не думал сдаваться. С карандашом в руках он принялся обстоятельно доказывать состоятельность своих выкладок. И постепенно все собравшиеся в рубке утрачивали свой скепсис, ибо возможность невозможного подтвердилась неумолимой логикой расчетов.

Во-первых, следовало, что если разгрузить крейсер и тем самым облегчить его вес до семи тысяч тонн, то одно обязательное условие успеха будет выполнено. Вторым таким условием, по мнению Стеценко, являлось удлинение дока. В буквальном смысле слова этого нельзя было сделать, но трудность разрешалась довольно просто: автор проекта предлагал под нос крейсера, который не помещался в док, подвести обычные понтоны, «Красный Кавказ», таким образом, целиком извлекался из воды.

План был смел и необычен, но я повторяю то, о чем говорил уже не раз! война шла небывалая, и многие наши представления не выдерживали проверки временем, ломались и заменялись новыми. Так было и в этот раз, После тщательного взвешивания всех «за» и «против» план Стеценко приняли, и мы приступили к демонтажу корабля.

Решающим фактором был фактор времени. Оно ценилось на вес золота, уплотнялось как только можно. Авралы продолжались сутками и благодаря четкой организации отличались высокой производительностью. С «Красного Кавказа» сгружалось все, что могло так или иначе расцениваться как лишняя тяжесть, многочисленное корабельное имущество, запасные части, стволы орудий.

За работой, когда смешались дни и ночи, когда грохот кувалд и пневматических молотков заменил все звуки, мы на время забыли те огневые ночи, которые еще недавно оглашались грохотом орудий и железным лязгом, криками ярости и боли. Напоминание о них пришло неожиданно: 25 февраля на крейсер прибыл член Военного совета Черноморского флота дивизионный комиссар И. И. Азаров, чтобы вручить награды отличившимся при прорыве в Феодосию.

Самой высокой награды - ордена Ленина - был удостоен командир электромеханической боевой части капитан 3-го ранга Купец, на долю которого выпала основная тяжесть борьбы по спасению «Красного Кавказа» во время второго феодосийского похода. Орденом боевого Красного Знамени были награждены артиллеристы капитан-лейтенант Коровкин, старший лейтенант Кныш, краснофлотцы Пушкарев и Плотников, пулеметчик Петров. Орден Красной Звезды И. И. Азаров вручил старпому Агаркову, штурману Елисеенко, боцману Суханову. Многие моряки крейсера получили медали «За отвагу» и «За боевые заслуги».

Между тем демонтаж корабля шел полным ходом. Круглосуточно работали стрелы, выгружая то, что отяжеляло корабль, а из недр крейсера все продолжали и продолжали поступать грузы. Работа была очень трудоемкой. Чтобы просто переместить с места на место две тысячи тонн груза, требуется немало времени; нам же приходилось извлекать груз из разных мест корабля, демонтировать полностью или частично многие корабельные установки. При этом некоторые операции растягивались на несколько дней.