Даниил Веков - Крымская весна. «КВ-9» против танков Манштейна

Поэтому, как только вышло солнце, все начали с тревогой посматривать на небо. Того и гляди появятся самолеты с черными крестами на крыльях. И тогда придется срочно искать убежище, где-то прятаться… Но укрываться в городе было особо негде: все здания (особенно в старой части) – одно-двухэтажные, без бомбоубежищ…

Прятались обычно в садах (благо много и уже зеленые), а также в узких щелях и траншеях, вырытых во дворах. И надеялись, что пилоты люфтваффе, занятые обработкой порта, не обратят внимания на жилые кварталы. «Может, обойдется, – думали жители, опасливо глядя на самолеты, – не будут здесь бомбить? Что им наши халупы?»

Но немцы бросали бомбы и на жилые кварталы, а также на городскую больницу, превращенную в военный госпиталь, а еще – на школы, также забитые ранеными. Не жалели никого и ничего…

…Вскоре «юнкерсы» действительно появились: в прозрачном небе возникли девять силуэтов, похожих на распластанные кресты. Это были двухмоторные Ю-88. Их, как всегда, сопровождали «мессершмитты».

Немецкие пилоты заходили с моря, чтобы с первого же раза ударить по порту. А у причалов как раз стояли полные баржи – только пришли из Тамани. С них по шатким мосткам сходила пехота, несли боеприпасы, скатывали орудия…

При первых звуках налета зенитчики бросились к орудиям и пулеметам, развернули навстречу самолетам и открыли бешеную стрельбу. Надо было прикрыть порт и дать время всем выгрузиться…

– Может, поможем ребятам? – спросил Михаил Стрелков, кивнув на самолеты. – Добавим из ДШК… Еще кого-нибудь собьем…

Майор Дымов посмотрел на бомбардировщики и отрицательно покачал головой:

– Нет, рисковать мы не можем. Сам знаешь, другое задание. Когда мы стояли на платформе, выбора не было – хочешь не хочешь, а отбивайся! А тут выбор есть… Так что давайте убираться, пока нас не накрыли. За компанию…

Виктор Михайлович приказал Губину поскорее уводить машину из порта. Двигатель гулко взревел, и танк тяжело тронулся вверх по узкой разбитой улице. Но вскоре и так не слишком высокую скорость пришлось совсем снизить – приходилось то и дело объезжать разбитые остовы грузовиков и останки бронетехники, следствие предыдущих налетов…

– Эх, не успеем уйти, – с досадой поморщимся Виктор Михайлович, – придется где-то здесь спрятаться…

Покрутил головой, осмотрел улицу и показал на один из полуразбитых домов: «Давай туда!» Денис Губин ловко завел машину во двор, встал у белой стенки. Вылезли, дружно натянули над танком серо-зеленую маскировочную сеть. Сверху для гитлеровцев – просто зеленый двор. Для правдоподобности еще накидали сверху листьев и веток. Надо надеяться, что не обнаружат…

На всякий случай решили разделиться: майор Дымов и Губин остались возле дома, а капитан Вальцев, Стрелков и Меньшов укрылись в небольшом сарайчике на заднем дворе. В любом случае часть экипажа уцелеет…

«Юнкерсы» прошлись над портом, развернулись и привычно начали бомбить. Раздались первые взрывы, тяжело вздрогнула земля. По улицам поплыл черный горький дым, воздух наполнился удушливым, противным запахом гари. Тут же заухали зенитки, раздались резкие трели пулеметов. «Максимы» били скорее на заграждение, чем на поражение – не могли «юнкерсы». Но и это приносило свою пользу – немецкие пилоты нервничали, сбивались с курса, кидали бомбы куда попало. Значительная часть их упала в море и тут же ушла на дно.

Но некоторые все же угодили в порт и в жилые кварталы. Одна легла совсем рядом с КВ-9, всего в сотне метров. Жахнуло так, что всех оглушило, а дышать стало совсем нечем – едкий запах взрывчатки забил легкие. К счастью, стена не рухнула и танк не пострадал. В общем, можно сказать, легко отделались.

«Юнкерсы» прошли еще раз над портом, скинули оставшиеся бомбы и, развернувшись, повернули обратно – дело сделано, можно и на свой аэродром. Солнце скоро зайдет, а в темноте бомбить нельзя, ничего же не видно!

Самолеты улетели, и город ожил: по улицам поехали машины и конные обозы, покатились телеги с ранеными, пошли колонны бойцов. Заспешили, как всегда, по своим делам местные жители.

– Пора, – сказал Злобин, – едем дальше!

Экипаж свернул и убрал маскировочную сеть, занял места, и КВ-9, взревев, двинулся в сторону восточной окраины. Надо скорее добираться до места – поселка Арма-Эли, возле которого и был штаб 56-й танковой бригады.

Оперативная сводка за 5 мая 1942 года

Утреннее сообщение 5 мая

В течение ночи на 5 мая на фронте ничего существенного не произошло.

Вечернее сообщение 5 мая

В течение 5 мая на фронте ничего существенного не произошло.

По уточненным данным, за 2 мая уничтожено не 25 немецких самолетов, как об этом сообщалось ранее, а 31 немецкий самолет.

За 4 мая уничтожено 12 немецких самолетов. Наши потери – 8 самолетов.

За 4 мая частями нашей авиации уничтожено или повреждено 50 немецких автомашин с войсками и грузами, 12 подвод с боеприпасами, 6 зенитно-пулеметных точек, разбит железнодорожный состав, взорваны 3 склада с боеприпасами противника.

На окраине города встретили братьев по оружию. Точнее, по броне – ремонтную роту 39-й танковой бригады.

Бригада прибыла на Крымский фронт в начале января и активно участвовала в освобождении полуострова. Как и другие части, понесла большие потери: из сорока пяти машин к концу марта осталось всего четыре – два КВ-1 и столько же Т-60. Все «тридцатьчетверки» оказались выбиты – в основном немецкими ПТО и «лаптежниками».

Пикирующие бомбардировщики буквально охотились за новыми советскими танками, уничтожали ударами с воздуха. Ну и, конечно, панцеры тоже постарались, внесли свою лепту – вывели из строя немало Т-34. А также «шестидесятых» и КВ…

Часть подбитых, сожженных машин удалось оттащить в тыл, и теперь они чинились под Керчью. Ремонтники спешили – надо как можно скорее восстановить бронетехнику, чтобы было с чем наступать. Точнее – на чем. Из двух-трех разбитых машин собирали одну целую – запчастей остро не хватало. Их, как и все прочие грузы, доставляли в Керчь через пролив, и баржи нередко гибли под бомбами. Шли на дно вместе с людьми и ценными грузами…

Воентехники старались что-то придумать, выкручивались, как могли: на пробоины ставили стальные заплатки, чинили двигатели, заменяли разбитые агрегаты, натягивали гусеницы… И снова в бой!

Почерневшие, в ржавых пятнах танковые «туши» даже не красили – некогда, к тому же все равно придется скоро снова латать и чинить. Все знали – немцы хорошо укрепились, ждут наступления. Значит, потери будут большие. Тогда к чему наводить красоту? Ездит, стреляет – и прекрасно. Все остальное – лишнее. В конце концов, мы на войне, а не на параде, так ведь?