Доминик Ливен - Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814

Самому А.И. Чернышеву пришлось сделать большой крюк к востоку от Москвы, пока 20 сентября он наконец не добрался до ставки М.И. Кутузова, располагавшейся к югу от города. Здесь он имел совещание с Кутузовым и Беннигсеном, в ходе которых выявилось его близкое знакомство с образом мыслей Александра I и были восполнены многие пробелы, имевшиеся в письменных приказах императора. 22 сентября Чернышев доложил Александру I, что он проявил должный такт, убеждая главнокомандующего принять идеи императора, и что и Кутузов, и Беннигсен тепло встретили и одобрили план. К этому он добавлял, что падение Москвы не изменило кардинальным образом «бедственное положение неприятеля», и что Наполеон не сможет надолго задержаться в пределах Москвы. Налицо были все шансы уничтожить его, «ежели не сделают еще здесь важных ошибок до соединения сил наших в его тылу» [412] Там же. С. 265–268. .

Сразу после этого Чернышев отправился в ставку Чичагова, располагавшуюся на северо-западе Украины, чтобы поставить адмирала в известность о плане Александра I. Осенью и зимой 1812 г. молодому и удалому полковнику суждено было преумножить свои лавры, добытые им Париже, и в полной мере оправдать доверие, оказанное ему Александром I. В середине октября он повел крупный летучий отряд партизан, состоявший из семи эскадронов регулярной кавалерии, трех казачьих полков и одного подразделения калмыков, вглубь герцогства Варшавского, уничтожая по пути склады, препятствуя набору войск для неприятельской армии и вынудив К.Ф. Шварценберга отвести большую часть австрийской кавалерии обратно в герцогство с целью выслеживания и поимки Чернышева. Впоследствии Чернышев провел казачий полк прямо через французский тыл и соединился с Витгенштейном, подробно сообщив последнему о перемещениях и намерениях Чичагова. По счастливой случайности, во время этой поездки Чернышев освободил генерала Ф.Ф. Винцингероде и его адъютанта Л.А. Нарышкина, которые были захвачены в плен в Москве и находились на пути во Францию. Так как Винцингероде был одним из любимых генерал-адъютантов Александра I, для Чернышева это было большой удачей. П.X. Витгенштейн представил достижения Чернышева в самом выгодном свете, и Александр I повысил своего 26-летнего адъютанта до звания генерал-майора [413] Доклад самого А.И. Чернышева об описываемых действиях см.: РГВИ А.Ф. 846. Оп. 16. Д. 3386. Л. 2 (об.). — 3 (об.); Отечественная война 1812 г. Материалы Военно-ученого архива. Т. 20. СПб., 1912. С. 4. .

Пока А.И. Чернышев доводил планы Александра I относительно наступления до сведения сначала М.И. Кутузова, а затем П.В. Чичагова, Московскую губернию охватила «народная война», напоминавшая события в Испании. Евгений Вюртембергский писал, что русские крестьяне, обычно столь дружелюбные, гостеприимные и терпеливые, стараниями французских фуражиров и мародеров превратились в «настоящих тигров». Сэр Р. Вильсон вспоминал, что неприятельские солдаты, попадавшие в руки крестьян, подвергались «всем доселе известным видам пыток». Рассказы о пытках, увечьях и случаях захоронения живьем могли бы быть списаны на предвзятое мнение иностранца, если бы они не подтверждались сведениями многих русских источников. С военной точки зрения, главное значение этой «народной войны» заключалось в том, что французам стало еще сложнее производить фуражировку. В ту эпоху любая крупная и находившаяся на одном месте армия сталкивалась с проблемой добывания корма для лошадей. Кавалерия Наполеона сильно пострадала под Бородино, но именно в течение нескольких недель, проведенных в Москве и сопряженных с более серьезным, чем когда-либо прежде сокращением фуража, погибли французские конные полки и дошли до истощения находившиеся при артиллерии лошади. Отрядам фуражиров приходилось покрывать все более дальние расстояния под охраной все более многочисленного эскорта. Даже при всем при этом они часто возвращались с пустыми руками, потеряв часть людей в засадах и понапрасну измотав своих лошадей [414] Württemberg Е. Op. cit. Vol. 2. P. 169, 173; General Wilson's Journal 1812-1814. London, 1964. P. 75. .

В классическом варианте партизанской войны крестьянские и армейские партизанские подразделения помогали друг другу. Партизанские командиры часто раздавали крестьянам оружие и приходили им на выручку при обнаружении крупных отрядов противника, производивших реквизиции. Крестьяне, в свою очередь, предоставляли разведданные, местных проводников и дополнительные людские ресурсы, что позволяло кавалерии выслеживать неприятельские отряды, устраивать на них засады и избегать столкновения с превосходящими силами врага. Партизанские отряды действовали вдоль всех дорог, которые вели к Москве. Уже к середине октября они были готовы потягаться с довольно крупными отрядами противника. 20 октября, например, недалеко от Вязьмы партизаны Д.В. Давыдова атаковали неприятельскую колонну, шедшую в сопровождении не менее трех полков, захватили большую часть повозок и взяли в плен пятьсот человек. На протяжении тех недель, которые Наполеон провел в Москве, линии его коммуникаций со Смоленском и Парижем подвергались неоднократным нападениям, но никогда полностью не прерывались. Однако если бы он решил провести зиму в Москве, все было бы иначе [415] Недавно вышел хороший перевод мемуаров Д.В. Давыдова на английский язык: In the Service of the Tsar against Napoleon: The Memoirs of Denis Davydov. London, 2006. .

Д.В. Давыдов был одним из первых партизан, сумевших накануне Бородинского сражения убедить сомневавшегося Кутузова отправить его вместе с небольшой группой кавалерии и казаков в рейд против коммуникаций противника. Успех Давыдова в последующие недели позволил ему получить подкрепление и помог утвердиться самой идее партизанской войны, которая была в новинку русским генералам. Преимущества этого нового вида боевых действий особенно горячо доказывал М.И. Кутузову К.Ф. Толь, и главнокомандующий быстро оценил потенциал партизанской войны. Д.В. Давыдов захватывал или уничтожал неприятельские колонны снабжения, громил отряды, посланные для сбора продовольствия, освобождал многие сотни русских военнопленных и собирал полезные разведданные. Он также наказывал предателей и пособников врага, отмечая при этом их малочисленность. Оружием Давыдова были скорость, неожиданность и отменные источники информации на местах. Его отряд появлялся из ниоткуда, рассредоточивался и затем перегруппировывался для дальнейшей атаки.

Давыдов был не только одним из наиболее успешных партизан, но также самым известным из них, а его фигура была овеяна романтическим ореолом. Его, самого известного поэта, обессмертил в следующих строках его друг А.С. Пушкин: «Певец-гусар, ты пел биваки, / Раздолье ухарских пиров / И грозную потеху драки, / И завитки своих усов». Много времени спустя после своей смерти Давыдов стал более известным, чем когда бы то ни было, послужив прообразом для Денисова — персонажа романа Л.Н. Толстого, обаятельного и щедрого гусара, без памяти влюбившегося в Наташу Ростову и в составе отряда которого осенью 1812 г. погиб ее брат Петя [416] Binyon T.J. Pushkin: A Biography. London, 2002. P. 130. .