Доминик Ливен - Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814

К тому времени, однако, Блюхер и все прусские генералы испытывали глубокое недоверие по отношению к Бернадоту и больше чем когда-либо были убеждены в том, что он являлся потенциальным предателем дела, которому посвятила себя коалиция. Полагая, что крон-принц дал обещание соорудить понтонный мост для корпуса Йорка, чтобы тот мог переправиться через Заале при Веттине, пруссаки, прибыв на это место 11 октября и не обнаружив моста, решили, что это тайная уловка, призванная заставить их отступить на север вдоль Заале в направлении переправ через Эльбу и тем самым помочь Бернадоту в реализации его первоочередных задач. Вместо этого Блюхер двинулся на юг к следующей переправе вверх по реке при Галле. К счастью для прусского командира, конная разведка Наполеона работала плохо, а внимание императора было обращено на север, в сторону Эльбы, в направлении которой, по его убеждению, отступали Остен-Сакен и большая часть коалиционной армии. Если бы он обратил свой взор в сторону Заале, у него появился бы прекрасный шанс перехватить отдельный корпус Йорка, прижать его к реке и уничтожить.

К 12 октября Силезская и Северная армии были развернуты на левом берегу Заале, а командующие пытались разобраться в сбивающих с толку и противоречивых сведениях. Как Блюхер, так и Бернадот неизбежно интерпретировали полученные данные в свете собственных представлений. В какой-то мере замешательство, в которым они пребывали, было не удивительно, так как в то же самое время Наполеон находился в Дюбене и никак не мог решить, следует ли ему сосредоточить свои силы у Лейпцига против Шварценберга, нанести удар в западном направлении по противоположному берегу Заале или же бросить войска на север в сторону Эльбы. В каком-то смысле именно верховный главнокомандующий коалиции подталкивал Наполеона к тому или иному решению. Если бы Шварценберг воспользовался своим четырехкратным численным преимуществом и оттеснил Мюрата, последнему пришлось бы оставить Лейпциг и отойти на север к Наполеону. В этом случае единственной реальной возможностью для французского императора было, как это предсказывал Бернадот, проложить себе путь на противоположный берег Заале или пройти дальше на север к Магдебургу. Однако медлительность передвижения Шварценберга и недостаток у него решимости убедили Наполеона в том, что лучший его шанс — это сосредоточить свои силы у Лейпцига и сокрушить Богемскую армию до того, как в дело успеют вмешаться Блюхер и Бернадот. Однако прежде чем принять это решение (во второй половине дня 12 октября) Наполеон 11 октября отправил два корпуса для внезапного нападения на Дессау и Виттенберг на Эльбе.

В царившей тогда атмосфере повышенной напряженности и неопределенности не только Бернадот, но и генерал-лейтенант Тауэнцин, командовавший прусскими войсками к северу от Эльбы, расценил данный маневр Наполеона как доказательство его намерения нанести удар в направлении Берлина. Рапорт Тауэнцина Бернадоту, из которого следовало, что сам Наполеон и четыре его корпуса движутся на север, чтобы переправиться через Эльбу, укрепил крон-принца в намерении переправиться через реку в обратном направлении для обороны своих коммуникаций и столицы Пруссии. К счастью для коалиции, подход корпусов Наполеона убедил союзных военачальников при Акене и Росслау в необходимости демонтажа понтонных мостов, по которым рассчитывал пройти Бернадот.

Поэтому армия Бернадота задержалась к югу от Эльбы еще некоторое время, которого оказалось достаточно для получения новых сведений от Блюхера, подтвердивших, что Наполеон направляется к Лейпцигу. Испытывая сильное давление не только со стороны пруссаков, но также российских и английских посланников (К.О. Поццо ди Борго и Ч. Стюарта) в своем главном штабе, Бернадот снова повернул на юг. Даже теперь он делал это очень нерешительно, направляясь не напрямик к Лейпцигу, а скорее в тыл Блюхеру, располагавшемуся в Галле. Однако и это движение остановилось 15 октября, когда, вследствие растущего замешательства, Бернадот слишком резко отреагировал на сообщение, будто французские колонны наступали с востока, и войска самого Бернадота якобы оказывались перед лицом этой воображаемой угрозы. В результате Северная армия в первый день Лейпцигского сражения 16 октября оказалась слишком далеко от поля битвы.

Лейпцигское сражение лучше всего рассматривать по трем отдельным секторам. На севере, где были развернуты войска Блюхера и Бернадота, река Парте протекала с востока на запад между армиями коалиции и Наполеона. Близ ее берегов располагались деревни Мёкерн, Ойтрицш и Шёнефельд, в каждой из которых происходили жестокие схватки. То же самое можно сказать о местности вокруг Галльского предместья, примыкавшего к Лейпцигу с севера, где река Парте впадает в реку Пляйсе. Все эти территории за последние двести лет стали частью растущего города, и от поля боя практически ничего не осталось.

То же самое, хотя и по несколько иным причинам, произошло со вторым сектором — к западу от Лейпцига. Здесь господствуют реки Эльстер и Пляйсе, которые текут параллельно и близко одна от другой прежде чем соединиться близ Лейпцига. В 1813 г. вся эта местность была перерезана сетью крупных и мелких водных потоков. Почва между ними была по преимуществу болотистой, особенно в октябре — после того, как на протяжении нескольких недель лил дождь. Немногочисленные деревни и совсем уж редкие дороги в этой местности были почти что островками среди болот и водных потоков. В наши дни вся эта территория приведена в порядок, осушена и окружена насыпью. Сегодня только ландшафт в Дёлице позволяет составить некоторое, хотя и отдаленное, представление о том, со сколь большими трудностями сталкивался любой генерал, пытавшийся разместить многочисленное войско в этой местности в 1813 г.

Третий сектор, к юго-востоку от Лейпцига, сильно отличался от двух предыдущих. Он также в гораздо лучшем виде сохранился до наших дней [745] Автор посещал поле битвы дважды — еще до того, как было начато строительство крупной автомагистрали в обход Лейпцига, в ходе которого была превращена в руины значительная часть южного поля боя. . В решающий первый день сражение в этом секторе происходило исключительно на территории к югу от Лейпцига, вдоль линии, тянувшейся от Марклейберг на реке Пляйсе до Либертвольквитца и за ним к деревне Зайфертсхайн. Главной особенностью этой местности является водораздел, идущий от берегов Пляйсе к Либертвольквитцу, общей протяженностью пять с половиной километров.

Г. Каткарт, бывший участником сражения, писал, что деревня Либертвольквитц «стояла на вершине холма, который образовывал по отношению к ней правильный гласис'. Водораздел шел на всем протяжении от края Либертвольквитцкой возвышенности к реке Пляйсе, проходя позади Вахау и господствуя над ним. Эта позиция не могла остаться незамеченной опытным офицером, так как на этой малопривлекательной местности она являлась единственным в своем роде местом, откуда можно было прикрыть Лейпциг с южного направления» [746] Cathcart G. Op. cit. P. 298. .