Максим Шахов - Японская пытка

— Что-то не так? — спросил Галицкий и сам забеспокоился.

— Я вот о чем думаю, — произнес американец, глядя себе под ноги, — когда нас привезли сюда, то сколько было машин?

— Два грузовика и легковой автомобиль с желтым генеральским флажком на капоте.

— А сколько машин ты видел теперь?

— В каком смысле?

— Забудем о двух армейских грузовиках, они приезжали позже. — Ричард тер виски, — сколько машин двинулось в сторону Харбина?

— Две, легковая генеральская и тентованный грузовик, — уверенно ответил Галицкий и тут же сам растерялся от своего ответа.

— Куда же подевался еще один грузовик из гаража «Отряда 731»? Об этом ты подумал? — выпалил Ричард. — Не мог же он испариться! Это мне не нравится, Ихара хитер, он прячется где-то рядом или оставил своих людей, чтобы мы расслабились и выдали себя.

— Погоди, не пори горячку, не умирай до расстрела. У Ихара другие методы, он бы тогда тростник поджег, чтобы выкурить нас с озера. Всему должно иметься реальное объяснение.

Напряжение исчезло с лица Николая, он даже заулыбался.

— Так ты понял, в чем дело? — нетерпеливо спросил Ричард.

— Элементарно, Ватсон.

— Какой еще Ватсон? — удивился американец.

— Извини, забыл, что ты «Записки о Шерлоке Холмсе» не читал. Есть там такой забавный персонаж. Медик, как и я. Один грузовик уехал еще ночью, мы просто за работой не услышали этого. Надо же было кому-то вызвать военных из Харбина.

— Может быть, и так, — засомневался американец. — Но как-то мне трудно верится в то, что генерал разъезжает в машине без рации.

— Ты судишь по американской армии, а это японская. У них же совсем другие нормативы, вот у вас, например, какая обеспеченность рациями в танковых войсках?

Ричард недоуменно повел плечами:

— Разумеется, на каждом танке установлена рация, а как же еще корректировать ведение огня и перемещение огня на поле боя? Неужели у вас по-другому?

— Не у нас, а в СССР, — поправил белогвардеец. — В Красной армии одна рация на десять танков, она стоит только в машине командира. Остальные танки оборудованы приемниками.

— Ничего себе! Неужели и у немцев такая же картина?

— Нет, у них, как у вас: один танк — одна рация.

— И все же вы умудряетесь их бить, — с уважением произнес американец.

На этот раз Галицкий не стал уточнять, что не считает себя советским человеком, а только русским.

Ох, не зря американский летчик вспомнил о втором грузовике, принадлежавшем «Отряду 731». И зря Галицкий нашел разумное объяснение его исчезновению. Мол, ночью уехал в Харбин, а беглецы этого не заметили в пылу работы. Ихара находился совсем недалеко от них и провел эту ночь в грузовике вместе с четырьмя вольнонаемными из «отряда». Но как же так, ведь степь, которую осматривали, сидя в тростнике, Николай с Ричардом казалась абсолютно безлюдной. Из всех рукотворных объектов в ней наблюдались лишь три косых креста, оставшихся стоять на месте «казни». А грузовик — это не иголка, его за камешек не спрячешь.

На войне одно из главных условий — грамотно замаскироваться, а уж специалистов в этом деле у японцев хватало. Грузовик из гаража «Отряда 731» продолжал стоять на прежнем месте — там, где остановился, когда привез «бревна». Его прикрывала маскировочная сетка, раскрашенная в цвета степи. Ее края полого уходили в стороны, сливались с землей. Издалека лагерь Ихара казался лишь небольшой возвышенностью, каких в степи было немало. Да и поставлен он был грамотно — в ложбинке, так, что совсем не выделялся на фоне унылого пейзажа. Продрогший за ночь Ихара сидел за раскладным генеральским столиком, сжимал, разжимал пальцы, чтобы согреть их, и смотрел на то, как вольнонаемный китаец готовит рис, поставив кастрюльку сразу на три спиртовки. Жечь уголь было нельзя — выдали б себя дымом. Заводить двигатель — тоже, его тарахтенье далеко слышно в степи. Даже лампочку от автомобильного аккумулятора ночью не зажигали, чтобы не раскрыть свое месторасположение светом. У самого борта грузовика, на деревянных ящиках из-под армейского снаряжения стояла громоздкая рация в жестяном корпусе. Ее антенна не поднималась вертикально, как положено по инструкции, она изгибалась, привязанная к маскировочной сетке. Радист, надвинув на голову большие наушники, продолжал взывать в эфир:

— База, база, мы Браслет-1, ответьте!

Ихара уже собирался закурить дорогую сигарету с золотым ободком, как радист позвал его:

— Господин Ихара, связь установлена, его превосходительство у микрофона.

Начальник отдела торопливо отложил зажигалку, сделанную из оружейного патрона, и сигарету, надел наушники и очень уважительным тоном поприветствовал генерала Сиро Иссии:

— Добрый день, ваше превосходительство, вы просили связаться с вами и доложить, как прошла ночь.

— Надеюсь, без сюрпризов и вы не выдали своего присутствия?

— Как можно, господин генерал! Я и мои люди соблюдаем все меры предосторожности, беглецы не догадываются о нашем присутствии.

— Вы еще не выходили на связь со своим информатором?

— Это должно произойти сегодня ночью, тогда я стану располагать более подробной информацией.

Какое-то время в эфире царила тишина. Наконец первым отозвался Сиро Иссии:

— Давайте, господин Ихара, не забывать о молодом тигре, наши «бревна» наверняка расслабились, а это не входит в задачу эксперимента. Поэтому я решил сегодня проверить, готовы ли они встретить новые угрозы. Проверьте, надежно ли закреплена маскировочная сеть.

— Будет сделано, господин генерал.

— Держите меня в курсе, я найду время, чтобы подойти к рации, когда вы снова выйдете в эфир.

Ихара снял наушники, передал их радисту.

— Интересно, а они сумели хорошо замаскироваться? — пробормотал начальник отдела.

Выбравшийся из тростника к укрытию Ричард гордо положил к сидевшему на охапке из стеблей Николаю четырех упитанных сусликов.

— Я же говорил тебе, с голоду не умрем.

Глаза у Ямадо блестели голодным огнем, как-никак беглецы не ели уже вторые сутки.

— Где ты их взял?

— Да их тут полно, дохлые валяются. На улице холодно, за день не должны были испортиться. Там еще пара озерных чаек есть, если кто-нибудь брезгует грызунами.

Галицкий посмотрел на мертвых окоченевших сусликов.

— Оно, конечно, можно и рискнуть, все-таки доза отравы, убившая грызуна, не должна подействовать на человека. Но гробить свой организм я никому не советую. Лучше б отловить живых зверьков.

— Думаешь, я ничего не понимаю и хочу нажраться отравы, как какой-нибудь дикарь? Пробовал я ловить этих тварей, шустрые… А земля мерзлая, черта с два их из норы вытащишь! Сунул руку, так эта мразь меня за палец тяпнула. — Американец продемонстрировал кровоточащий палец. — Повторять такие эксперименты я не хочу. Пусть кто-нибудь из азиатских господ этим займется, а то сидят без дела, медитируют, понимаешь.