Владимир Першанин - Пограничники Берии. «Зеленоголовых в плен не брать!»

– Насчет отпуска ничего нового?

– Какой отпуск? Разве не знаете обстановки? – встрял Зелинский. – Повышенная боеготовность.

– Знаю. Но отпуск еще на день Красной Армии объявили. И перед майскими праздниками обещали.

– Не об отпусках, о службе надо думать.

Политрук был как всегда прав. Что ни слово, то истина. Хоть и прописная. Про службу и про осторожность на границе. Когда Мальцев вышел из здания заставы, Петр Чернышов спросил:

– Ну что там, не ругались?

– Благодарность обещали объявить.

– Слава богу. Я думал, шум поднимут.

– Шум подняли бы, если б шпионов упустили.

– Они точно шпионы? – озабоченно спросил Петро, которого чаще называли Чернышом.

– О том мы никогда не узнаем. Да и не наше это дело. А вот винтовку больше никогда в сторону немцев не наставляй. Понял?

– Чего не понять?

– Пошли тогда оружие чистить и завтракать.

Дежурный, принимая автомат, винтовку, патроны и гранаты Ф-1, механически глянул в стволы. Сделал запись о расходе боеприпасов: одиннадцать патронов к автомату.

– Пострелял, Николай?

– И в меня тоже постреляли.

– Я видел этого, с перевязанными ногами. Волчара еще тот, зыркает, сожрать готов. Правильно, что не церемонился.

В столовой было пусто. Ночные дозоры уже позавтракали и отправились спать, вечерние готовились к дежурствам. Кормили пограничников хорошо. Пшенная каша с мясом, хлеб с маслом, крепкий горячий чай.

Повар был тоже в курсе происшествия и мяса не пожалел.

– Еще молоко имеется. Будете?

– Мне достаточно, – ответил Мальцев. – Может, Черныш захочет.

– Я буду, – сказал Петро.

Повар глянул на перевязанную шею сержанта.

– Зацепили, Микола?

– Щепка острая отлетела. А пули мимо прошли.

– Сегодня мимо, а завтра…

Повар, растолстевший на своей сытой должности, по-бабьи, подперев кулаками подбородок, раскачивал головой в белом колпаке.

– Осенью, помнишь, Гуськова Антона прямо в лоб уделали.

– Помню.

Николай дождался, пока напарник допьет молоко, и поднялся. Только сейчас почувствовал усталость и даже мелкую дрожь в руках. Как ни крути, а побывал сегодня рядом со смертью.

На следующий день Журавлев вместе с Зелинским ездили на совещание в пограничный отряд. Ничего особенного, еженедельная накачка командного состава. Услышали последние новости.

Комиссар рассказал об активизации работы компартии Болгарии. Там проходят массовые митинги трудящихся с осуждением реакционной политики болгарского царя, заключившего союз с Гитлером. В Албании ширится партизанское движение против итальянских поработителей. Греческий патриот Манолис Глезос сорвал с афинского Акрополя фашистский флаг и водрузил на его место греческое национальное знамя.

Затем комиссар призвал всех еще раз к бдительности, потребовал не поддаваться на провокации и, утомившись, закончил довольно длинную речь.

Начальник пограничного отряда подполковник Платонов был более конкретен и в мировые проблемы не лез. Вел разговор о текущих задачах на охраняемом участке. Отметил, что только за последнюю неделю зафиксировано около двадцати случаев нарушения границы.

В основном идут навестить родственников, стараясь миновать посты. Есть контрабандисты, несут из Польши на продажу тряпки. Поймали при переходе на ту сторону местную жительницу, у которой обнаружили план аэродрома, где сосредоточен истребительный авиаполк.

– Это уже стопроцентная шпиенка, – наклонился к Журавлеву начальник соседней, пятой заставы, старший лейтенант Артем Ясковец. – Где же она его прятала? Не иначе, в трусах.

Предположение старшего лейтенанта услышали, прокатился негромкий смешок. Платонов, массивный, с бритой головой, поддержал смех и шевельнув щеточкой усов, заметил:

– Насчет аэродрома немцы осведомлены отлично. Его уже не раз самолеты-разведчики облетали. Ну, захотела тетка подзаработать, а не получилось. Ребята на восьмой заставе бдительность проявили.

– Ерунда какая-то, – не выдержал молодой начальник пятой заставы Ясковец. – Аэродром в двенадцати километрах от границы расположен. Если что, его из тяжелых орудий за полчаса уничтожат. Я уже не говорю про вражескую авиацию.

Поднялся шум. Сразу отреагировал комиссар отряда.

– Кто разнесет? Что за ерунда?

– Кому надо, те и разнесут, – упрямо лез на рожон старший лейтенант. – И чьи-то каракули, под одеждой спрятанные, не понадобятся.

– Аэродром надежно замаскирован, – важно произнес комиссар отряда. – Наготове дежурные истребители. И не наше дело обсуждать дела летунов.

Подполковник Платонов перевел разговор на другую тему. Напомнил о непростых взаимоотношениях с местным населением, которое частично сочувствует националистам и готово идти на сговор с немцами.

– А если конкретно, то призываю всячески укреплять отношения с местными жителями. Вот, на третьей заставе в прошлое воскресенье концерт провели. Местных жителей много пришло, особенно девушек. Хорошее дело.

– Бойцы уже поняли, – снова подал голос Ясковец. – Невестами активно обзаводятся.

– Тоже палка о двух концах, – развел руками подполковник. – Молодые, как их удержишь. Но нелишне напоминать бойцам, чтобы не увлекались. В артиллерийском полку лейтенант бесследно пропал. Вроде пошел на свидание, и с концами. Проводится расследование, однако результатов пока нет.

– Бандеровцы сработали, – сказал кто-то.

– Может, и они. Напоминаю, что в увольнения по одному ходить запрещено. Узнаю, пеняйте на себя.

Затем подняли Журавлева. Он доложил подробности задержания двух нарушителей. У старшего группы изъяли маузер с запасом патронов, записную книжку, хороший электрический фонарь и батареи, которые могут служить для питания рации.

– Четко твои ребята сработали, – одобрил действия подчиненных Журавлева начальник отряда. – Старший пытался отстреливаться, но был ранен. Птица не простая.

Подняли еще одного командира заставы. Напомнили, как дозор упустил нарушителя.

– Он до реки добежал и сразу на тот берег поплыл, – оправдывался лейтенант. – Ребята стрелять вслед не стали, там немецкий патруль с пулеметами находился. Я считаю, огонь открывать в такой ситуации было нельзя.

– Нельзя, – согласился Платонов. – Но если мы нарушителей упускать будем, за какой хрен нам деньги платят? У Журавлева сержант грамотно сработал, отрезал одному путь к реке, ранил в ноги после короткой перестрелки, а второго за шиворот из воды выволок. Кстати, на глазах у немецкого патруля.

– Сержант Мальцев пугнул его крепко, – добавил Журавлев. – Пригрозил, только шевельнись, яйца отстрелю. Ну и вытащил на берег.

– Сержант медаль заслужил, – раздались голоса.