Борис Шапталов - Испытание войной – выдержал ли его Сталин?

Несмотря на итоговую неудачу, контрудар 34-й армии задержал новгородскую группировку как минимум на неделю. Возможно, это спасло Ленинград, ведь от Новгорода до Северной Пальмиры оставалось 150 км.

Возобновив наступление в двадцатых числах августа, противник 8 сентября овладел Шлиссельбургом. Ленинград оказался в окружении, враг стоял в считаных километрах от его окраин. Казалось, город вскоре падет. Минировался флот и заводы. 11 сентября туда прибыл очередной командующий фронтом (переименованном с 23 августа в Ленинградский) – Г.К. Жуков. Считается, что он сумел вдохнуть в оборону новые – моральные – силы. Правда, Гитлер 14 сентября отказался от захвата города в пользу блокады и приказал 4-й танковой группе перебазироваться на фронт группы армий «Центр».

Как и при обороне Таллина, как и в начавшейся тогда же обороне Одессы и Киева советские войска в позиционной борьбе – борьбе линейной по своей сути – оказались очень устойчивы. Последующие примеры обороны Севастополя и Сталинграда подтвердили эту особенность русской армии. Например, в войну 1904–1905 гг. войска блистательно оборонялись в Порт-Артуре, но проиграли все сражения, носившие маневренный характер.

25 сентября, в связи с передачей в распоряжение группы армий «Центр» шести дивизий 4-й танковой группы, фон Лееб доложил в Берлин, что не может более наступать на Ленинград. И то понятно: с первоначальных 230 км фронт группы армий «Север» расширился до 500 км в сентябре, при этом не получая сколько-нибудь значительных подкреплений. К тому же в конце сентября 4-я танковая группа убыла в полосу группы армий «Центр» для участия в наступлении на Москву. Остается только удивляться, как 20 дивизий не только удерживали линию обороны, отражая многочисленные удары советских войск, но и осуществили операцию по захвату Тихвина в ноябре 1941 г.

Несмотря на затухание боев вокруг города, Сталин долго не верил в свершившееся чудо. 23 октября 1941 г. он указывал командующему Ленинградским фронтом И.И. Федюнинскому: «Если вы в течение нескольких ближайших дней не прорвете фронта и не восстановите прочной связи с 54-й армией, которая вас связывает с тылом страны, все ваши войска будут взяты в плен. Восстановление этой связи необходимо… для того, чтобы дать выход войскам Ленфронта для отхода на восток – для избежания плена в случае, если необходимость заставит сдать Ленинград…» (2, с. 259).

Операции группы армий «Север» в 1941 г. явились примером того, как небольшими силами можно достичь впечатляющих результатов, если только эти силы хорошо обучены, организованы и обладают высоким моральным духом.

В середине июля на Западном фронте вновь сложилась катастрофическая обстановка. Разорванный, полуокруженный, в значительной мере потерявший управление новосозданный фронт, казалось бы, должен скоро разделить судьбу своего предшественника в Белоруссии. Но этого не произошло. Силы немцев были не беспредельны. В этот критический момент стали вырисовываться фигуры двух генералов, чьи организаторские способности, хладнокровие сыграли немалую роль в стабилизации обстановки у Смоленска – К.К. Рокоссовского и М.Ф. Лукина. Но это чуть позже, а пока противник продолжал ломать оборонительные порядки советских войск.

19 июля 10-я немецкая танковая дивизия заняла Ельню. Чтобы предотвратить угрозу прорыва к Москве, Ставка 20 июля приняла решение передать в подчинение Западному фронту четыре (24,28,29,30-ю) формируемые армии Резервного фронта. Однако плохо обученные войска из новобранцев не могли переломить ситуацию. 26–27 июля силами 7-й танковой (группа Гота) и 20-й моторизованной (группа Гудериана) дивизий противник перерезал последние коммуникации советских войск восточнее Смоленска. Двенадцати дивизиям 20-й и 16-й армий П.А. Курочкина и М.Ф. Лукина пришлось сражаться в окружении. К концу июля в дивизиях оставалось по 1–2 тыс. человек. Дальнейшая оборона Смоленска стала невозможной. Выход из окружения начался в ночь на 4 августа. Отход происходил под непрерывным огнем противника, и части понесли тяжелые потери. Но свое дело они сделали. Впервые на центральном участке советско-германского фронта немцы «простояли» на месте в течение двух недель. Но даже после захвата Смоленска германские войска вынуждены были приостановить наступление на московском направлении, чтобы подтянуть тылы и обеспечить фланги. И как оказалось, надолго – до осени.

На северном и южном участках Западного фронта боевые действия советских войск протекали во второй половине июля более благоприятно. Противник из-за недостатка сил не смог воспользоваться тяжелым положением глубоко охваченных с флангов 22-й и 13-й армий.

22-я армия сумела выскользнуть из наметившегося «котла» и отойти к Великим Лукам. Резервные 29-я и 30-я армии заполнили бреши в обороне. Тем самым все чаще стал сказываться не предусмотренный германским командованием фактор обилия резервов у советского командования. Несколько немецких дивизий, растянутых широким фронтом, были уже не в состоянии продолжать наступление. Более того, части 19-й танковой дивизии, захватившие с ходу Великие Луки 17 июля, были оттуда выбиты 21 июля подошедшими из тыла советскими частями.

Не удалось противнику расправиться и с 13-й армией. Часть ее сил (правда, небольшая – около 10 тыс. человек) сумели выйти из окружения. Погибли командир 20-го стрелкового корпуса генерал с. И. Еремин, командир 13-го мехкорпуса генерал М.П. Ахмостин, чей сводный отряд прорывался от самой границы, командир 143-й дивизии генерал Д.П. Сафонов… Но соединения 13-й и 4-й армий, обрастая отходящими и резервными частями, сумели временно стабилизировать фронт по линии р. Днепр – Кричев – Рославль.

На восточном берегу Днепра вступила в действие неумолимая логика войны – дело решают резервы. Как раз у группы армий «Центр» их уже не оставалось. Фронт группы «Центр» с первоначальных 400 км к середине июля выгнулся дугою в пятьсот с лишним километров. Пехота отстала. Вся тяжесть наступления пришлась на пятнадцать танковых и моторизованных дивизий, многие из которых потеряли до 40–45# своих машин. Рывок в 600–700 км обострил проблему снабжения. Войска Гота и Гудериана стали «пробуксовывать». В этот момент совершенно верный контрманевр был предпринят в полосе 21-й армии. По приказу Ставки специально созданной кавалерийской группе предписывалось провести рейд по тылам группы армий «Центр». «В связи с быстрым продвижением у противника, несомненно, создалось напряженное положение с тылом, – говорилось в приказе. – В этой обстановке всякие действия по тылу и коммуникациям противника могут отказать решающее влияние на успех операций» (3, с. 475).