Роман Кожухаров - Штрафники против «Тигров»

Андрею показалось, что экипаж танка пытается повторить свой удачный маневр еще раз. Но, на удивление, танкисты направили свою машину не вдоль подножия высоты, а по диагонали, прямиком на приближающихся «тигров».

— Они что, с ума спятили? — вслух проговорил Аникин.

Еще непонятнее было то, что и «фердинанды», и «тигры» на появление машины будто и не отреагировали. Всю огневую мощь своих пушек они перенесли куда-то за высоту. Аникин не сразу уловил, что и их позиции остались только в ведении фашистских пулеметчиков.

Разгадка явилась тут же. Один за другим на поле, в пространстве между «самоходками» и немецкими танками, прогремели взрывы. Бронетехнику они не задели, зато нанесли значительный урон немецким пехотинцам, как раз наступавшим в этом секторе.

Андрей еще отказывался верить в то, что его счастливая звезда вновь засияла сквозь пасмурные тучи. Но растущий гул канонады и неумолкающий рев моторов накатывали из-за спины и не оставляли сомнений. Справа и слева, в обход высоты, показались еще две «тридцатьчетверки». Они прошли на пределе скорости, а следом выкатился тяжелый «ИС-2». Его широкая броня была густо облеплена бойцами. Они прямо на ходу стали спрыгивать на землю, падали и, тут же вскочив на ноги, бежали вперед, в атаку. Когда последний солдат покинул броню танка, чудовищная пушка изрыгнула пламя. «Тигр», занявший место командирского в центре танковой цепи, содрогнулся от прямого попадания. Мощнейший «тигриный» череп разворотило 122-миллиметровым снарядом, как консервную банку.

Оставшиеся в живых танкисты стали спешно покидать загоревшуюся машину из переднего люка, пытаясь спастись, но винтовки Аникина и Карпенко сняли их с «тигриной» брони одного за другим.

Башня «ИС» повернулась, отыскивая следующую цель. В это время переднюю часть танка будто окутало облако розового пламени. Одновременно заработали все танковые пулеметы. Своей огневой мощью выделялся ДШК Он буквально смел не успевших залечь фашистов, которые двигались позади подбитого «тигра».

— Ура-а-а! — донеслось и справа, и слева от высоты.

— Наши, командир, наши!.. Смотри, командир, еще один «зверобой»… — воскликнул Николай, показывая вправо, туда, где полыхала разбитая «тридцатьчетверка». Еще один «ИС-2» появился на поле боя. Следом, в атакующих порядках, с криком бежали автоматчики. Наверное, они спешились только что.

Аникин, достреливая свою обойму, успел заметить, как очередной выстрел левофлангового «зверобоя» прямым попаданием поразил один из «Фердинандов». Тяжелую машину разворотило, словно консервную банку.

«Тридцатьчетверки», маневрируя на поле, вышли во фланг крайним «тиграм», слишком выдвинувшимся вперед. Меткие выстрелы поразили сбоку ходовую часть немецких машин. Тут же в дело вступали 122-миллиметровые орудия «ИС» — «зверобоев», как их назвал Карпенко. Меткими выстрелами они сокрушали остановившихся беспомощных «крестовых зверюг».

Андрей выхватил из ножен предусмотрительно взятый в доте штык-нож от винтовки и прикрепил его, затем вставил новый магазин с патронами. Ну, что ж, пришел и их час.

— Бойцы, за мной! — выбравшись на бруствер своего окопа, крикнул Андрей и с винтовкой наперевес бросился вперед.

Густой дым, воняющий гарью и мазутом, валил из подбитого танка. Он стелился по мокрой почве, покрывая ее и вжавшихся в землю солдат угольно-черным налетом. От этого дыма Отто нечем было дышать, но подняться он не мог. Стальной страх свистел прямо над головой. Он вдавливал все глубже в грунт и Отто, и все их отделение. Танковые пулеметы русских строчили, как остервенелые, и не было никакой возможности их остановить.

Сначала у подножия высоты заработал один пулемет. С захваченной русскими высоты раздавались жидкие винтовочные хлопки. Но это было в самом начале атаки стрелковой роты. Очень быстро, практически молниеносно, все поняли, что русские устроили им какую-то коварную западню. Отто прочитал это черным по белому на мертвенно-бледном лице лейтенанта Тильхейма, когда тот, срывая голос, пытался перераспределить секторы наступления для своего взвода.

Чем дальше они отступали, приближаясь к своим границам, тем хитрее и коварнее становились русские. Отто ощущал это каким-то шестым солдатским чувством, развившимся в нем за время пребывания на передовой.

У Хагена было дурное предчувствие еще на заре, когда их неожиданно подняли по тревоге и они спешно переправились через Западный Буг, чтобы вступить в бой за высоту возле Сокаля. И вот теперь то, что творилось на поле боя, нельзя было представить даже в самом кошмарном сне. Лицо Тильхейма тоже было из этого сна — белое, как будто прямо на него была наклеена листовка, на которой каждый стрелок из их взвода мог прочесть черными буквами: все они обречены…

— Вперед! Чего вы зарылись в эту грязь, как свиньи?! — раздался позади крик унтерфельдфебеля Барта.

Командир отделения тоже срывал голос. Он пытался поднять солдат в атаку силой своих голосовых связок. На занятиях строевой подготовкой его безжалостные, резкие выкрики имели свою силу воздействия, будто кнутом стегая марширующее отделение. Но здесь, среди летящих осколков, свистящих пуль и орудийного грохота, его корчи были похожи на натужный визг некормленого младенца.

Никто и не подумал принять обидное сравнение со свиньей на свой счет и броситься в атаку, чтобы искупить его геройским поступком. Несколько секунд назад «тигр», прикрывавший их наступление, накрыл снаряд, выпущенный из тяжелого танка русских. Мощнейший взрыв потряс не только бронированную громадину, но и всех, кто бежал следом. Смертельный ужас вошел в сердце Отто вместе с взрывной волной, бросившей его на землю. «Тигр» казался ему воплощением военной мощи вермахта. Он непобедим, его нельзя сокрушить…

И герр гауптман, с колес отправляя их в бой, в очередной раз не сдержал своих надменно-высокомерных пассажей.

— Парни, вы видите, какая мощь дана вам в подмогу!.. — вещал он, напутствуя их на битву. — Мы вышвырнем с высоты горстку этих головорезов, как слепых котят.

Теперь русские танки, и тяжелые, и средние, при поддержке пехоты были намерены превратить в кошачий паштет и их роту, и всю тяжелую бронетехнику, предпринявшую попытку отбить высоту у чертовых русских. И похоже, сомнений в том, что русские это намерение выполнят, не оставалось ни у них, ни у тех, кто пытался зарыться все глубже в проклятую грязь у подножия трижды проклятой высоты.

О том, что русские штрафники захватили стратегическую высоту на подступах к Сокалю, в роте узнали рано утром. Они трое суток готовили резервную линию обороны на окраине Кристинополя, заштатного городишки у самого побережья Западного Буга. Рыли траншеи, таскали бревна, строили блиндажи и пункты управления, укрепляли пулеметные гнезда.