Иван Днестрянский - Раненый город

Технику со складов тут же приводили в порядок и вводили в строй. Кое-что снимали с платформ следовавших через Бендеры и Тирасполь эшелонов выводимой из Европы Западной группы советских войск. Вместе это многие десятки разных боевых машин. Десятки стволов полевой и зенитной артиллерии. Так где же они? Под Дубоссарами и Кошницей? Тогда почему националы спокойно ведут переброску резервов с этих направлений в Бендеры? Что-то с организацией вооруженной борьбы у нас неладно.

Тираспольские газеты, ища укрепляющие веру населения примеры, вывели аналогию, будто Приднестровье можно сравнить с Израилем. Благодаря своей промышленности и мудрой организации оно-де от всех врагов отобьется. Но у Израиля все жестко: семь дней — бац, бац — и все вражьи морды биты. Не слышно было ни разу, чтобы арабы вдруг подошли к Тель-Авиву или Хайфе. А у нас Бендеры националисты без пяти минут взяли! И Дубоссары с начала войны под непрерывным огнем из Кочиер и с Голерканской горы. По тем результатам, что налицо, получается у нас не лучше, чем у египтян и иорданцев, которые вместо стрельбы бухаются задом вверх, башкой вниз — молиться. Просто дикое зло берет.

Прошел слух, костенковцы после расстрела своих ребят под крепостью хотели штурмовать штаб 14-й армии и тираспольский Дом Советов, чтобы воздать сполна засевшим там изменникам и бездарям. Штурм предотвратил сам президент Смирнов, заверивший всех, что приказа прекратить помощь Бендерам и оставить город не было, и теперь все будет по-другому. Это костенковцы погорячились. Но их можно понять…

За минувшие сутки наше отношение ко многим вещам изменилось. Належались под огнем перед закрытыми дверями. Натолкались тяжеленного броневика руками! Набегались через тридесять кварталов. Насмотрелись, как часами лежат раненые, ожидая, когда за ними пришлют машину. Хватит! Теперь мы без колебаний вламываемся в любой дом, если он нужен нам для борьбы. Мы разбиваем стекла и вырываем провода зажигания в любых подвернувшихся автомобилях, без колебаний высаживаем людей, сливаем бензин для буксирующего пушку грузовика. К черту хныкающих хозяев и беженцев! Они добегут пешком, а нам надо воевать…

Хуже, кажется, некуда. Мы сброшены с верхних этажей вниз и вынуждены полностью оставить частный сектор напротив кинотеатра. Мулячья «Шилка» продолжает обрабатывать наши пятиэтажки. Особенно достается торцу угловой общаги. Методично шлют мины на крыши и во дворы молдавские минометы. А наши молчат. По причине нехватки боеприпасов, которых с армейских складов за последние месяцы прорву вынесли, но, куда надо, почему-то не довезли. Орудие из «Дружбы» несколькими выстрелами разнесло частный дом напротив, и теперь помалкивает. От того, что оно не может напрямую стрелять по нам, никому не легче. Вторая пушка обнаружила себя в углу парка, за перекрестком с улицей Кавриаго. Третья — на улице Некрасова. По-взрослому румыны за нас взялись…

Потерян большой участок Коммунистической. Кварталы на ее западной стороне утрачены надолго, если не навсегда. Фронт теперь на улице Калинина, и можно рассчитывать только на себя и на слабую помощь огнем от соседних отрядов, в то время как противник может скрытно накопиться и быстро атаковать. Да какое там, к черту, взаимодействие! У ТСО и бендерских гвардейцев огневых средств и боеприпасов не больше нашего. Мысли упорно возвращаются к тому, как мы будем отбивать атаку, которая должна начаться после этого непрерывного обстрела, истощающего силы и нервы. К вечеру, когда солнце окажется на стороне противника, а мули напьются, станет еще хуже. Добавится густой беспорядочный огонь из стрелкового оружия и гранатометов. Это уже вычислено нами за правило. За ГОПом застряли на путях несколько вагонов с производимым в Бендерах коньячным напитком «Тигина». Они придадут националам бравого духа.

Слабым утешением служит лишь заявление президента Снегура о неприменении Молдовой танков. Он сделал его после трехдневных наскоков приднестровской и российской прессы. Смущение домнула президента можно понять. Среди переданных Россией в Молдову вооружений танков не было, а значит, они появились из Румынии. Вот он и торопится опровергнуть вовлечение Румынии в приднестровский конфликт. Факт применения боевой авиации националы тоже отрицают. Но от танкобоязни мы уже излечились. И не заметно, чтобы наши враги страдали ею. У них и без танков силы хватает…

Наш полуразбитый батальон уже совсем не похож на тот сводный отряд, что пересек реку вечером двадцатого июня. Тяжкая ночь на двадцать третье перетасовала его, и тираспольчан у нас теперь едва наберется четыре десятка. Из переправившихся обратно на восточный берег и ополченцев, отпущенных за семьями по домам, половина не вернулась назад. И все большую роль начинают играть группы бойцов из вспомогательных отрядов Бендерского батальона, вышедших к нам с оружием в руках с окраин города, из-под Гыски и Протягайловки. Надежные, бывалые люди. Это они вопреки всему вывели из окружения КАМАЗ, старенькую пушку ЗИС и два миномета… Но как же всех вместе нас мало! И по-прежнему нет оружия, чтобы дать его ополченцам новой, второй волны. Оружие можно только отбить у врага…

Плохим положением дел озабочен и городской центр обороны. Под утро пошли мимо нас разведгруппы Бендерского батальона. Как изваяния замерли у своего трофейного БТРа знаменитый бендерский комбат и его верная охрана. Любой ценой надо узнать намерения националов. Нужны пленные. Через час после прохода групп послышались перестрелки и взрывы. По ничейной полосе и нашим позициям начался минометный обстрел. Видно, нелучшая это была минута для меня и ребят из вспомогательных отрядов, чтобы проситься обратно в Бендерский батальон. Посуровел лицом и отказал комбат. По мнению Костенко, мы здесь нужнее. Охрана же, уловив былую связь между нами и комбатом, наоборот, смягчилась.

Не без потерь, но выполнили костенковцы свою задачу, вышли обратно через детсад на улице Горького. А нам — ждать распоряжений и теряться в догадках. И лишь поздно ночью узнаем, что в этой разведке погиб один из лучших бойцов Бендерского батальона Коля Белан.

Мрачно наблюдаем за вчера еще безопасной улицей. И вдруг, ужас, автобус с людьми мчится по Коммунистической прямо к «Дружбе»! Ему машут, кричат. Кто-то, рискуя собой, выскакивает к обочине, крест-накрест поднимая руки. Перед автобусом ложатся предупредительные очереди. Остановить, остановить это безумие! Водитель начинает тормозить, но уже поздно. Он на линии огня. Чтобы избежать непоправимого, надо не останавливаться, а поворачивать на скорости в первый попавшийся проулок. Но водитель этого не понимает. Рявкает в кинотеатре пушка. Гулкий взрыв. Белым градом вылетают из окон автобуса стекла, вспыхивает огненный шар.