Владимир Бешанов - Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде

Решение командующего Волховским фронтом сводилось к тому, чтобы таранным ударом крупных пехотных масс проломить вражескую оборону на 15-километровом участке между Гонтовой Липкой и Вороновом, обойдя Синявино с юга, выйти к Неве в районе Отрадного, соединиться с Ленинградским фронтом и вместе с ним разгромить мгинскую группировку противника. В районе предстоящего прорыва собирался 150-тысячный кулак из соединений 8-й армии генерала Старикова (128, 265, 11, 286, 327-я стрелковые, 3,19, 24-я гвардейские дивизии, 1-я отдельная горнострелковая, 16-я танковая бригада, 107, 500, 502, 503, 507-й танковые батальоны), 4-го гвардейского стрелкового корпуса (259-я стрелковая дивизия, 22, 23, 32, 33, 57, 137, 140-я стрелковые бригады) и 2-й ударной армии генерала Клыкова (191-я и 374-я стрелковые дивизии), построенных в три эшелона. Суть идеи заключалась в том, чтобы высокими темпами пробиться к Неве до того, как прибудут немецкие подкрепления с других участков. Поддержку первого эшелона должна была осуществлять мощная артиллерийская группировка, состоявшая из 12 артиллерийских и 9 минометных полков, 4 отдельных минометных батальонов, 3 гвардейских минометных полков М-13 и 7 гвардейских минометных дивизионов М-30. С учетом приданных средств 8-я армия имела 1657 орудий и минометов и около 150 танков.

В районе Волхова командующий фронтом сосредоточил сильный резерв в составе пяти стрелковых дивизий и одной стрелковой бригады. В лесу возле станции Войбокало был оборудован вспомогательный пункт управления, куда перебрался штаб Мерецкова. Всего для прорыва к Ленинграду выделялись 14 стрелковых дивизий, 7 стрелковых и 6 танковых бригад, 7 отдельных танковых батальонов. Планом предусматривалось также нанесение вспомогательных ударов в полосах действий остальных армий — 54, 4, 59 и 52-й. В состав 18-й армии генерала Линдеманна в середине августа входили 25 дивизий, в том числе одна танковая, одна горнострелковая и три охранные, 2-я пехотная бригада СС и легион СС «Норвегия». Оборону всего периметра шлиссельбургского выступа осуществлял 26-й армейский корпус в составе 227-й и 223-й пехотных дивизий и двух охранных полков; от среднего течения Невы до Урицка Ленинград окружал 50-й армейский корпус в составе полицейской дивизии СС, 121-й и 215-й пехотных дивизий и бригады СС; Ораниенбаумский плацдарм блокировали части 58-й и 225-й дивизий. Вокруг Погостья и у Киришей 28-й корпус — 96, 217, 93, 11, 21 и 269-я пехотные дивизии. От плацдарма Грузино до Новгорода параллельно шоссе держали оборону 1-й и 38-й армейские корпуса, в них входили 61, 1, 291, 254, 212-я пехотные дивизии. В резерве находились 12-я танковая и 5-я горнострелковая дивизии. Испанцы от Новгорода передислоцировались в район Тосно.

В начале августа план наступления был одобрен Ставкой ВГК. Фронт получил большое количество маршевых рот, танков, артиллерии большой и особой мощности, реактивных минометов, снарядов и материально-технических средств, в их числе 20 тысяч автоматов по личному указанию Сталина. В течение месяца численность самолетов в 14-й воздушной армии была доведена до 330 машин.

Для создания ударной группировки на направлении главного удара штабу Волховского фронта необходимо было перегруппировать 13 стрелковых дивизий и 6 танковых бригад, свыше 20 артиллерийских полков, значительное количество специальных частей и подразделений — в условиях крайне ограниченной дорожной сети в традиционно короткие сроки. В целях обеспечения скрытности переброски сил на правое крыло фронта был осуществлен целый ряд маскирующих и дезинформирующих мероприятий. Например, часть войск под предлогом отправки под Сталинград перевозилась в эшелонах из Малой Вишеры в Тихвин кружным путем через Москву, Вологду и Череповец. Одновременно имитировалась подготовка крупной операции в районе Новгорода. Все распоряжения отдавались устно и только лично членам военных советов армий и командиров командирам корпусов, которые для этого вызывались непосредственно в штаб фронта. Мерецков настолько все «засекретил», что даже спустя много лет, описывая ход проводившейся под его непосредственным руководством подготовки Синявинской операции, умудрился ни слова не сказать об имевшихся в его распоряжении силах и о противостоявшем ему противнике, а анализируя ход сражения, не вспомнил ни об одной из своих дивизий! Чего стоят мемуары полководца, в которых нет ни одной конкретной цифры, кроме высосанных из пальца немецких потерь, и никаких выводов, кроме глубокомысленного: «Что было, то было»? Веской причиной в пользу скорейшего проведения наступательной операции советские историки называют необходимость упреждающего удара с целью срыва готовившегося немцами нового штурма Ленинграда. Бедняги совсем запутались, и уже не совсем понятно: чего же все-таки хотели в советской Ставке — «прорвать блокаду» или «сорвать штурм»? Идею с ходу подхватил опять проигравший сражение маршал Мерецков: «Только что закончилась тяжелая Любанская операция, оттянувшая от Ленинграда часть гитлеровских войск. Солдаты устали. Однако медлить было нельзя, поскольку гитлеровское командование готовилось к решительному штурму». В общем, что так, что эдак, все равно надо спешить.

Действительно, фюрер германской нации, убедившись, что выморить ленинградцев голодом и террором не получилось, склонялся к тому, что дело, начатое в сентябре 1941 года, необходимо довести до конца и «пройти оставшийся десяток километров». Однако он решил его отложить ради захвата бакинской нефти, установления связи с Турцией и прорыва на Ближний Восток. Как и предыдущие претенденты на мировое господство — Александр Македонский или Наполеон, — Гитлер был романтиком и тоже мечтал об Индии.

Летняя кампания для вермахта складывалась исключительно удачно. Менее чем за месяц немецкие войска разгромили Брянский, Юго-Западный и Южный фронты, продвинулись на главных направлениях на 400 километров, захватили Донбасс, Ростов, Севастополь, развернули наступление в большой излучине Дона на Сталинград. В сражениях на юге Красная Армия потеряла 570 тысяч солдат и командиров, 2436 танков, почти 14 тысяч орудий и минометов.

Дела шли настолько хорошо, что Гитлер собственными руками начал ломать продуманный до мельчайших подробностей план операции «Блау». Вообразив, что русские ввели в бой последние резервы и серьезного сопротивления оказать уже не способны, фюрер решил ускорить события и вместо предусмотренных последовательных операций — по овладению сначала Сталинградом, затем Кавказом — приказал провести одновременно два наступления по расходящимся направлениям. Высвободившуюся после захвата Крыма 11-ю армию Манштейна (получившего за Севастополь звание фельдмаршала), которую согласно первоначальному плану предполагалось перебросить через Керченский пролив на Таманский полуостров, решено было задействовать под Ленинградом.