Александр Черваков - Две стороны. Часть 2. Дагестан

БРДМ дернулся, качнув российским флажком на длинной антенне, и покатил в сторону открытого шлагбаума КПП. За ним поочередно стали трогаться танки первого взвода, оставляя между собой дистанцию метров в двадцать. Последним изрыгнул из себя клубы сизого дыма танк № 153, за его рычагами сидел маленький узкоглазый Эмиль Кайдалов. Танкисты второго и третьего взводов махали вслед уезжающей колонне: «Пацаны, мы скоро приедем! Наваляйте им там!" – пытались перекричать они грохот двигателей. «153-й» проплыл под шлагбаумом, задев его торчащей ввысь антенной, прибавил ход, еще раз пустив в небо черный дым. Танки становились всё меньше, оставляя после себя облако уносимой в сторону озера белесой пыли, и вскоре вся колонна скрылась за поворотом.

После обеда всех командиров подразделений вновь срочно собрали в штабе мотострелкового батальона. Александр с Вадимом ждали Олега у палатки, размышляя, по поводу чего совещание. На этот раз совещание продолжалось недолго. Через час все офицеры стали быстрым шагом расходиться по своим подразделениям, объявили общее построение, и через полчаса весь мотострелковый батальон в полном составе стоял на импровизированном плацу, на берегу моря. В центр четырехугольника, образованного стоящими подразделениями, вышел начальник оперативной группы майор Шугалов и объявил о том, что батальон срочно уходит в горы на выполнение спецоперации. Подъем в пять, выход колонны в семь часов утра завтра, 2 сентября.

Батальон гудел, словно потревоженный улей. Разбирались палатки, в грузовики обратно укладывались спальные мешки, маскировочные сети, доски, фанерные листы – всё, что привезли ранее, а также то, что могло пригодиться в горах. Подразделениям раздавались сухие пайки на несколько дней, запечатанные в коричнево-зеленые пластиковые контейнеры с ручкой. Машины выстраивались в очередь к двум большим заправщикам, один из которых был с бензином, другой с дизельным топливом.

В танковой роте все тоже были поглощены сборами. Большинство бойцов в приподнятом настроении – войну все видели только в художественных фильмах и боевиках, где «наши» всегда побеждают. Умирать никто не хотел и не собирался. Урал танковой роты сгорел, но всё имущество перед той «неудачной» поездкой предварительно выложили. Теперь этот скарб требовалось куда-то распихать. Насчет ротной палатки и еще кое-каких мелочей Абдулов договорился с хозвзводом – положить всё в их ГАЗ-66. Все спальные мешки раздали на танки, по три на экипаж, спальники вместе с другим личным имуществом уложили в деревянные ящики, прикрученные проволокой к ЗИПам на башне с учетом, чтобы ничего не мешало её повороту и обзору. Две огромных свёрнутых в рулоны маскировочные сети, напоминающие стволы деревьев, обернутых рыболовными сетями с застрявшими в них буро-зелеными лентами водорослей, Абдулов приказал отдать на танк № 157 командира третьего взвода. Сети экипаж привязал сзади трансмиссии, поверх бревна для самовытаскивания. На каждый танк выдавалось по десять гранат. Свои четыре Щербаков сложил в противогазную сумку, привязанную проволокой к одному из кабелей электропроводки и болтавшуюся где-то в глубине башни. Туда же он засунул сигнальный пистолет СПШ и несколько сигнальных патронов к нему. Черная сумка «СССР» с личными вещами лейтенанта лежала в деревянном ящике, прикрученном к ЗИПу со стороны командирского люка.

К вечеру колонна из всей техники второго мотострелкового батальона выстроилась на дороге, ведущей к первому КПП. Поздний ужин состоял из сухпая, разогретого на небольших костерках, и чая, оставшегося в больших термосах с обеда. Щербаков доедал гречневую кашу с тушенкой из закопченной банки, глядя как фиолетовое небо наливается чернотой над темными силуэтами Кавказских гор. Ночью за их вершинами иногда мерцали какие-то всполохи, но что это – гроза или взрывы снарядов – не разобрать.

Марш в горы

Утро 2 сентября выдалось ясным. Едва за серой дымкой горизонта показалась красная полоса восхода, растущая на глазах, батальон вновь зашевелился, готовясь к маршу. После умывания из оставленных про запас «полторашек» с водой и завтрака, опять состоящего из сухпая, 2 МСБ построился на плацу песчаного пляжа. Последние инструкции майора Шугалова и майора Бельского командирам подразделений, команда «По машинам!». Пехота облепляет БТРы, минометчики садятся в кузова своих «шишариков», танкисты и артиллеристы – по штатным местам своих гусеничных машин.

Отовсюду доносится звук заводимых двигателей. Танковая рота, стоящая в середине общей колонны, заводится одновременно по команде лейтенанта Абдулова. Он командует ротой, сидя в надетом шлемофоне на башне своего танка № 150 (стараниями бойцов превращенного в № 159). Клубы черного дыма сразу всех десяти танков взмывают в безоблачное небо, пронизанное лучами яркого сентябрьского солнца. Довольный Олег вертит головой по сторонам, но произведенного эффекта никто не замечает, за исключением самих танкистов.

Не всё гладко проходит в мотострелковых ротах – несколько БТР-70 не желают заводиться или у них заводится только один двигатель из двух. Время идет, колонна стоит и не трогается, Шугалов с Бельским нервничают, орут на командиров рот, те на командиров взводов. Крайними, как всегда, оказываются солдаты, пытающиеся завести устаревшую технику, еще вчера вечером с трудом, но заводившуюся. Часы показывали около десяти утра, когда последний «мертвый» БТР наконец ожил, правда, у него работал только один двигатель. Во главе колонны стоял БРДМ разведчиков, за ним в ГАЗ-66 сидел майор Шугалов с переносной радиостанцией, настроенной на общую частоту.

– Альбатрос, альбатрос! – послышался в наушниках шлемофона искаженный голос Шугалова, что означало «Всем внимание!»,

– «Магазин», как слышишь меня, прием.

– На приёме «Магазин», слышу хорошо, – ответил командир четвертой мотострелковой роты старлей Дмитрий Кушнирович. Следом слышимость подтвердили «Город» и «Эшелон» – командиры пятой и шестой мотострелковых рот. Перекличка продолжалась. Последними ответили «Оркестр» и «Прокат» – сводная артиллерийская батарея на САУ и танковая рота.

– Альбатрос! Бросок! – вновь прозвучал циркулярный позывной с приказом начать движение.

БРДМ двинулся вперед, и колонна стала приходить в движение, поочередно трогаясь и вздымая клубы пыли колесами и гусеницами боевой техники. Машины проплывали мимо поднятого вверх шлагбаума. За мешками с песком рядом с ним уже не было часовых. Справа шелестел волнами ласковый Каспий, такой привычный за эти пару недель. Дорога заворачивала вдоль берега озера, оставляя позади себя море с его белым пляжем, пустые окопы и траншеи.