Виктор Филалетов - Палящее солнце Афгана

– «Мушаверам» сюда не надо ходить, – и в глазах неприкрытая ненависть.

Впервые они столкнулись с такой открытой враждебностью и поняли, что чем не быстрее унесут ноги, тем меньше риска. Как-то сразу потерялся интерес к дешевым товарам. Уходили внешне спокойно, но внутри все дрожало от напряжения. В воображении рисовалось дуло винтовки, нацеленной в спину, ощущалось почти физически.

Начальник афганского отдела борьбы с бандитизмом, которого информировали об инциденте, посоветовал туда не ходить и как аргумент привел, что они сами там не рискуют появляться. Дня через три оперативники стали свидетелями, возникшей около этих дуканов перестрелки. Оказалось, обстреляли самого начальника ОББ, который говорил, что они туда не ходят. Значит, ощущение спиной имело под собою реальное основание.

По обеим сторонам главной улицы города, где можно было ходить, двумя сплошными рядами тянулись торговые лавки, с открытыми прилавками. На ночь их закрывали только жалюзи и маленький висячий замочек, указывающий на отсутствие хозяина, как делалось в российских деревнях – на дверь с внешней стороны накидывали крючок или накладку. С приходом советских войск прибыль афганских коммерсантов значительно увеличилась. Но они еще не знали, чем грозит приход цивилизации, и простодушно верили в незыблемость своей религии. Разве может удержать замочек дверь, если под него просунуть трос и дернуть БТРом? «Не так страшно стадо зверей, как один лиходей».

Среди продавцов нередко можно встретить детей 5-7 лет, которые целый день с утра до вечера сидят за прилавком. Афганцы очень рано приучают их к труду. «Мушаверы» наблюдали, как они помогают взрослым: копаются вместе с ними, перетаскивают какие-то вещи. Часто встречали таких детей на улице с большим коробом за спиной, куда ловко палкой с изогнутой проволокой на конце закидывали оставшийся от лошадей сухой навоз. И все, увидев советских, с цыганской настойчивостью, обязательно просят «бакшиш» (подарок). Но как все дети очень любознательны. Редко какая фотография в городе обходилась без их любопытных физиономий на переднем плане. Если умирает любознательность, значит, пришла старость.

Дети быстро схватывали русские слова, помогали в этом и наши шутники. Когда бывшие «сочинцы» впервые появились среди ларьков, в одном из них пятилетний дукандор, уверенный в своем знании русского языка, важно спросил:

–Чего надо? Гондоны надо? Вопрос сначала их озадачил, потом развеселил. Если бы он не был задан детским голоском, то прозвучал бы издевательски. Дело в том, что эти изделия негде было применять. Курсантов строго предупредили еще в Ташкенте, что женщин в Афганистане нет, и к тем, кто будет ходить по улицам мимо нас нужно относиться как к проходящим овцам. В американскую армию хоть резиновых баб поставляют, а советские были обречены на полное воздержание.

С женщинами в этой дикой стране, действительно, нельзя не то, что разговаривать – даже смотреть в их сторону. Они все ходили в парандже и, встречаясь с «шурави», быстро пробегали мимо. Рассказывали, что если афганец увидит, как женщина разговаривает с чужим мужчиной, то может зарезать. У них отношение к жене как к самой дорогой собственности, потому что они покупают ее ( выкуп) за очень большие деньги. И даже в домах комната делится на две части, где на женскую половину-запрет для мужчин. Позже в провинции Лагман Еремей познакомился со старым афганцем, у которого сыну только 1,5 года. Когда спросил, почему родил так поздно, он ответил, что копил на жену всю жизнь и только на склоне лет мог приобрести ее за 150 тысяч афганей. Эту тему мужики иногда обсуждали за рюмкой самогона – вот бы собрать в нашей стране из злачных мест всех «лебедей» и раздать за пол цены. Государству прибыль и афганцы были бы довольны. Видимо, по причине недоступности женского пола, в афганской армии процветал гомосексуализм и не только в армии. Те, которые учились в СССР, привезли с собою русских жен. Иногда на улице, особенно в Кабуле, навстречу идет женщина, как всегда в парандже, а с нею ребенок с рязанской мордочкой. Тяжко, вероятно, пришлось нашим соплеменницам после вывода войск.

В Кабуле можно много увидеть женщин с открытыми лицами, особенно среди молодых и студентов, а в Газни было только три смелые – работавшие в каком-то государственном комитете. С их стороны действительно подвиг ходить без паранджи в такой глухой провинции. Среди ортодоксальных мусульман вынашивались планы убить их, и уже были покушения. С одной из этих женщин, возглавлявшей то ли комсомол, то ли комитет по правам женщин Ваханов познакомился через ее брата, его молодого друга, помогавшего укреплять народную власть. Он пригласил к себе домой, где Еремей с ней побеседовал. На прощание он подарил ей медвежонка в миниатюре – символ Олимпийских игр 1980 года в Москве. В Пензе они продавались в каждом галантерейном магазине. Глаза женщины так засияли счастьем, как будто «мушавер» подарил ей звезду с Кремлевской башни.

На востоке г. Газни возвышалась, мощная старинная крепость. Полукилометровая гора с одной стороны отвесная, придавала крепости неприступный вид. На верху разместилась афганская дивизия. Позиция удобная, ключевая. «Кобальтеры» посещали гору во время в\операций.– видно, как на ладони, перебегающих «духов». Но и последние не терялись – частенько закидывали мины. В майские праздничные дни, когда дивизия проводила операцию внизу, моджахеды, под шумок, обстреляли гору из миномета – четверых убили и 10 ранили.

В городке, в наш автомобильный век, еще сохранилось такое средство передвижения, как извозчики. Правда, не кареты, а обыкновенные как в России, телеги с наращенными бортами, запряженные малорослыми лошадками. Но как они их разукрашивают! Разноцветные ленточки, ремешки, кнопочки, на подобие машин-бурбухаек. Афганцы, как все восточные народы, любят яркое. Зайдешь в магазин «ткани» – глаза разбегаются. Наши среднеазиатские торжимоны (переводчики) чемоданами отправляли материал домой. Повозки– такси всегда были полны женщинами в парандже и детьми. Скорее всего, им не хотелись встречаться с «шурави». Ведь для них это тоже было смертельно.

На окраине провинциальной столицы был большой меховой базар. Даже из Кабула приезжали заказывать дубленки. Здесь в грязных деревянных бараках. выделывали шкуры и шили из них одежду. Качество было плохое, но дешево.

Начало мая не прошло без происшествий – подорвался полковой БТР на фугасе. Это был тот случай, о котором говорилось вначале. Фугасом называлась гильза снаряда или какая-то другая форма, начиненная тротилом, который закапывался на проезжей части. В действие приводился дистанционно, поэтому редко промахивались. Страшная штука. Сила его много мощнее обыкновенной мины. Отрывается сразу два колеса у БТРа, или два катка у БМП.