Виктор Филалетов - Палящее солнце Афгана

В четырех глинобитных одноэтажных домиках, называемых без иронии, афганцами, виллами, размещались два десятка советских советников и переводчиков, прибывших для помощи народной власти провинции Лагман. Дома стояли в ряд на расстоянии 15-20 метров друг от друга на окраине города Мехтерлама. Только двухметровый глиняный забор, называемым дувалом, отделял их от «душманской зоны». Днем она представляла собою залитое солнцем зеленое поле с высокой травой, огородами хлопчатника, редкими деревьями. Ночью казалась черной и зловещей, с доносившимся голосами шакалов, напоминавшими крики плачущих младенцев. Огней не видно, но в любой момент ждешь вспышки выстрела и свиста пролетевшей пули.

Со стороны города к забору поселка примыкало несколько зданий, где была сосредоточена вся народная власть провинции, возглавляемая губернатором и первым секретарем НДПА Барелаем, с братом которого, как оказалось, доктором Башармалем, членом ЦК НДПА, Ваханов прилетел в Мехтерлам. Таким образом, мушаверы» были буфером между антинародной и народной властью провинции. Они первые и принимали все удары на себя.

Лагман, по сравнению с Газни, «хорошая» провинция – здесь каждый день не обстреливают. Но зато когда обстреливают, становится не по себе, а в Газни наоборот, не по себе, когда тишина. Успокаивает, что до Пакистана далеко, через провинцию Кунар. В Пакистане штаб Гульбеддина, главного противника народной власти, имеющего на территории ДРА более сорока тысяч душманов (в переводе с персидского – врагов). В любой стране, если запахло жареным, и особенно в восточных странах, сразу же находятся желающие отхватить себе кусочек власти пожирнее, а лучше захватить всю. И при этом, не считаясь ни с чем, идут по трупам лишь бы достигнуть. Способов придти к власти много и большей частью гнусных. Из всех человеческих страстей одна из самых сильных, самых свирепых – властолюбие. У такого правителя о благополучии народа нет мыслей, но есть мысли о личном благополучии и он использует народ как ширму в своем стремлении. Почему так рвутся к власти? Потому, что в большинстве случаев это кормушка, чтобы обогатиться. Но ведь со времен древнего Египта власть считалась жертвой, и это соответствовало действительности. Правитель жертвовал собою, личными интересами ради своей страны, ради блага людей в ней живущих. Недаром народ почитал и называл их ставленниками Бога. И был недалеко от истины, поскольку в тот период темные массы людей, их животные инстинкты необходимо было направлять на путь развития, а не к пропасти. По этой причине цари всегда находили поддержку у Высших сил. Это с тех времен дошло до наших дней выражение «помазанник Божий». Потому царь – помазанник символично, что, не удаляясь от земли, выражает волю Небес. Поверх формул условных, застывших в коре предрассудков, имеются знания, как бы разлитые в воздухе.

Борьба за власть в Афганистане породила около 20 партий, каждая из которых имела своих единомышленников и моджахедов. Но основными были три, которые составляли более 60% всех формирований: «Исламская партия Афганистана», агитирующая за создание исламской республики, глава Гульбеддин Хакматьяр; «Исламское общество Афганистана» – за создание государства типа Ирана и имевшая более 30 тысяч человек под ружьем, возглавлял Раббани и «Движение исламской революции» – за создание монархии и имело около 15 тыс.сторонников.

У бывшего правителя Афганистана, короля Захир Шаха, которого его двоюродный брат Генерал Дауд в 1973 году сверг с законного престола, тоже остались сторонники – монархисты. Дауд не стал убивать родственника, а просто выслал из страны. Король был там жив, здоров, и не оставлял надежды вернуться. Монархисты, четыре тысячи, объединились в «Исламский национальный союз» и когда власть сменилась на народную – стали воевать с ней. Конечно, если бы все эти партии смогли объединиться, то никакая бы народная власть не устояла. В том и секрет, что они не могли договориться и, были сами по себе, каждый из лидеров хотел быть первым. Нередко между бандами разных партий, из-за власти над территорией возникала междоусобица, иногда со стрельбой.

Внутри правящей партии (НДПА) тоже не было единства, она делилась на парчамистов (интеллигенция) и халькистов (хальк – народ). Не воевали между собою, но напряжения и тайные собрания имели место. Первым лидером партии был писатель Нур Махаммед Тараки и народ, вроде, пошел за ним. Партийцы ходили по кишлакам и агитировали за революцию. Халькисты были из малообеспеченных семей, типа российского революционного пролетариата, активные. Парчамисты – класс имущий, образованный, но недолюбливали «голодранцев». Обе фракции независимо друг от друга вели политическую борьбу, упорно изучая опыт Октябрьской революции в России, и хотели, чтобы их революция была похожа на Октябрьскую. Они понимали, что без объединения фракций захват власти не осилить, поэтому в 1977 году формально объединились. Теперь препятствием к власти оставался только Дауд. НДПА, подготовив народ и войска, выдвинули лозунг «Во имя защиты принципов ислама и демократии» и совершили государственный переворот. Он произошел безболезненно с небольшими потерями и разрушениями. Дауда сразу застрелили и по радио Кабула объявили, что он обманом захватил власть. Этот день -27 апреля 1978 года – назвали днем Саурской (апрельской) революции. Ситуация в стране была как в лесу, наверху ветер шумит, а внизу – тишина. Народ нищенствовал и голодал. Для него ничего не менялось. О нем вообще забыли, хотя обещали много. Сулили даже социализм. Не рановато ли для населения с феодальным укладом жизни и сознанием? У них и по календарю шел только четырнадцатый век.

Получив должность правителя государства, Тараки по левую руку посадил своего заместителя Бабрака Кармаля, а по правую – друга и ученика Хафизуллу Амина. Тараки называл его «верным и выдающимся товарищем». Пользуясь неограниченным доверием, Амин начал расправляться с инакомыслящими. Не щадил никого, в том числе и залуженных членов партии – парчамистов и служителей ислама. Последних не боялся расстреливать прямо на глазах сельчан. В результате « выдающийся товарищ» в народе получил новое имя – «Афганский Берия». Со временем, Амина начали посещать мысли, что учитель неправильно руководит государством, а он мог бы лучше, но находится на вторых ролях. Когда природа оставляет прореху в чьем-либо уме, она обычно замазывает ее толстым слоем самомнения. Навязчивая мысль не давала покоя и «верный» друг послал гвардейцев удушить любимого учителя. Даже способ выбрал не хороший. Афганцы всегда очень боялись повешения – по религиозным канонам при удушении кровь не выходит наружу и душа не попадает на небо.