Виктор Филалетов - Палящее солнце Афгана

Ваханов вошел в ритм работы. Каждый день в девять утра проводит в с\отделе оперативное совещание. Сотрудников прибавилось до 40 человек. Много информации, которая реализуется афганскими, советскими или совместными войсковыми операциями, а также артиллерийскими или авиационными ударами. На а\удары по крупным скоплениям банд и складам оружия Еремей всегда летал сам, взяв с собою афганца, сообщившего информацию. Если цель важная и нужна работа МИГов, координаты сообщали в штаб войск. Прибывали две наши «вертушки», на каждом крыле которых, подвешена авиабомба 250 кг.

Поднимались над горами, и, вися, чтобы не достал ДШК, на предельной высоте над коричневым каменным морем, позволяли народному мстителю стрельбой из пулемета трассерными пулями показать место, о котором он говорил. Советский МИГ появлялся неожиданно, сверху было видно как в кино, и, молниеносно скользнув беззвучной тенью над горами, накрывал склад. И только после грохота взрыва в черном дыму слышался грозный рев сверхзвукового самолета, но он уже был далеко. Если МИГи не заказывались, действовали по той же программе и прямо над целью облегчали вертолеты на 500 килограммов. Через несколько дней воздушный наводчик, посещал место авиаудара, уже по земле, и сообщал результат его. Летали не реже двух раз в месяц, за полтора года в Лагмане Ваханов успел повисеть над горами – 30 раз. Однажды, доверенное лицо из кишлака Тигавар, рассказал, что в их селе есть склад с оружием банды Мусафы и вызвался показать. Деревня далеко в горах, в труднодоступной местности, но для «вертушек» дорога прямая – долетели быстро, афганец указал строение, кинули. Через неделю появился вновь и сообщил, что склад разрушен, уничтожено несколько пушек, пулеметов, боеприпасы, химические снаряды и ранено трое из банды Мусафы, но попали и в его дом, стоявший недалеко, и все в нем погибли. Ваханов представил, какое горе – гибель семьи, но пострадавший рассказывал это спокойно, и на лице не было заметно каких-либо эмоций. Трудно поверить, что при таком несчастье можно сохранить хладнокровие. В тоже время афганцы – народ Востока – к смерти относятся спокойно, верят в загробную жизнь. Считают, что Аллах взял на небо и особенно не переживают. Однажды пятилетний ребенок на улице Мехтерлама, попал под колеса военной техники нашего батальона. Родители оценили жизнь своего ребенка в 5 тыс афгани – половину магнитофона не купишь.

В провинции Нангархар, недалеко от Джелалабада, по данным разведки, в Черных горах находилась не просто банда, а целый полк душманов. Решили его ликвидировать. Как раз перед операцией Еремей оказался на джелалабадском аэродроме и видел интересное зрелище, когда 82 вертолета нескончаемой вереницей, как стрекозы, летели в сторону этих гор. Один из офицеров, участвовавший в этой операции, после показал Еремею новую гранату для горной местности, ударного действия. Обычная граната после броска взрывается через 4 секунды, а в горах, когда кидают ее вверх, в логово засевших духов, она иногда скатывается вниз. Четыре секунды может оказаться достаточно, чтобы она взорвалась на голове бросившего. Поэтому для горных сражений изготовили гранату ударного действия, взрывающуюся от соприкасания с твердой поверхностью. В этой операции погибло 4 офицера, не считая солдат.

В конце июля первый раз за лето пошел дождь, похолодало до +30, так жить можно. Впервые с вечера, чтобы успеть заснуть, не включали вентилятор. Трудный климатический период, можно сказать, пережили. Переводчик в отпуске – работы меньше. Сообщили приглашение в Кабул на конференцию. У старшего «Кобальта» в Лагмане закончился срок командировки, поэтому летит Ваханов, который исполняет его обязанности. Прибыть на конференцию должны старшие всех служб, весь «генералитет» поселка. Джелалабад как перевалочная база, но до него надо еще «доехать». Опять проблемы с транспортом. Военный советник заказал афганские «вертушки». Их использовали чаще, поскольку наших не дождешься, но с неохотой, так как они летали низко, и опасности было больше. Только к вечеру добрались до Джелалабада, а завтра утром быть в столице. Командир полка, уступая просьбам советников, выделил самолет в ночь и вскоре рев его двигателей, в полной темноте, разнесся над спящими ущельями гор, постепенно удаляясь в сторону Кабула. Еремей первый раз летел ночью, но каких-либо особых впечатлений этот полет в сознании не оставил.

Территории посольств и морских судов в иностранных государствах, являются в международном праве территориями тех стран, кому они принадлежат. И поэтому сегодня три земляка – пензенца: Кострюков, Ксенофонтов и Ваханов, вместе целый день на территории СССР, слушают выступающих в посольстве и обмениваются собственными новостями. Анализировали и обсуждали, и даже критиковали речи руководителей Представительств уже вечером, за ужином, по месту жительства Кострюкова.

На другой день Еремей снова в Мехтерламе. «Фигаро здесь, Фигаро там» и все по воздуху. Иногда в неделю несколько раз. За время службы в Лагмане налетал столько, что иной летчик позавидует. В этот раз торопился на проводы старшего «Кобальта». Проводили, Валерия как положено на Руси, и с ним Ваханову опять лететь в Кабул, чтобы в верхах зафиксировать смену власти.

Из Мехтерлама в Джелалабад и Кабул наземным транспортом практически добраться невозможно. Дороги контролируются бандформированиями и надо снаряжать колонну бронемашин, чтобы благополучно пройти. Но это хлопотно, и должен быть солидный повод, чтобы снарядить. Войсковые офицеры предпочитали передвигаться в колоннах, считая, что по воздуху опасности подвергаешься больше. И были недалеко от истины, судя по сбитым бортам. И еще в подтверждение безопасности наземного транспорта можно привести пример Коли Садомова из Малой Сердобы, единственного срочной службы земляка Еремея. Он имел должность водителя в батальоне. Ходил в автоколоннах, два раза в месяц, не считая войсковых операций. Демобилизовался через два года живой-здоровый. Но у советников выбора не было, им приходилось, по разным причинам, часто летать в Кабул. Поэтому преимущественный способ передвижения – воздух. По сравнению с афганцами, шурави», находились в привилегированном положении: летали и на советских бортах, и афганские летчики никогда не отказывали. Советские редко брали местных жителей, и свои, афганские – с неохотой, но все же перевозили, поэтому к ним всегда собирались толпы, часто значительно превышающие возможности летательного аппарата. И у всех были неотложные дела.