Лю Цзяньвэй - Прорыв

Начались масштабные армейские учения. Командир дивизии

«А» уровня «альфа» Фань Инмин, стоя на бронетранспортёре с двумя лейтенантами по обе руки от него, в яростной тряске уверенно продвигался вперёд. А причина этих учений тесно связана с ушедшим в конце года в отставку восьмым командиром дивизии «А», первым помощником заместителя командующего военным округом Фан Инда. Фань Инмин, муж третьей дочери Фан Инда, был назначен командиром основных ударных сил. Он-то и отдал своим батальонам строгий приказ выйти на точку наступления на восемь часов раньше изначального плана. И это порядком озадачивало. Внезапно рванувшего напролом Фань Инмина, который всегда славился своей выдержкой в рядах среднего офицерского состава, на самом деле вели его тайные помыслы. Его брак с Фан И, в сущности, исчерпал себя ещё год назад, и прыщи заалели на лице вовсе не от волнений на учениях: для здорового мужчины, привыкшего к супружеству, это нормальная реакция на целый год без половой жизни.

Фань Инмин обернулся, взглянул на цепочку мотоциклов, припаркованных позади броневика, присмотрелся к пехоте, марширующей по обочине дороги, хлопнул лейтенанта, стоявшего справа, по плечу и громко приказал:

Ли Те, отправляйся вперёд и сообщи начальнику штаба Цзяо и Тан Луну, что командный пункт должен быть введён в эксплуатацию до четырёх часов. А я здесь подожду третий батальон.

Повернулся и крикнул:

Быстро! Ещё быстрее!

Командир роты специального назначения Ли Те соскочил с броневика, стянул с мотоцикла сержанта, и не успел ещё стихнуть голос Фань Инмина, а он уже пронёсся с добрый десяток метров.

Офицер оперативного отдела дивизии «А» Тан Лун публиковал свои статьи ещё когда учился в Академии сухопутных войск, что изрядно подогревало его самомнение. «Ну что за игра в дочки-матери» – вырвалось у него. Командир дивизии Хуан Синъань, выслушав донесение, немедленно отправил его в первый полк выяснять, что же за игра там в «дочки-матери». После прибытия в первый полк Тан Лун гнушался принимать участие в учениях, а если ещё и учесть его личные связи с начальником штаба полка Цзяо Шоучжи, то чувствовал он себя там вольным и неприкосновенным благородным мужем. Расписав целую теорию, он убедил Цзяо Шоучжи разместить командный пункт на крестьянском подворье у обочины дороги и так избавиться от тягот походной жизни в палатках, а также получить возможность подлизаться к своей девушке, которая вот-вот должна была прибыть в первый полк помогать налаживать связь; теперь он слонялся повсюду с сигаретой в зубах. Подойдя к обливающимся потом на обочине дороги пехотинцам, он довольно ухмыльнулся и прикрикнул:

Давайте, поднажмите! Продвинемся за сутки на семьдесят километров – получите медаль.

Ли Те на мотоцикле исполнил трюк – переднее колесо взмыло в воздух и описало полукруг возле Тан Луна.

По приказу командира до 15:30 командный пункт должен быть введен в эксплуатацию, – оскалился в улыбке Ли Те.

Затем он перевёл взгляд на устанавливающего антенну на кровле крестьянского дома связиста и серьёзно произнёс:

Тан Лун, никак командный пункт в жилом доме – твои проделки? Опять нарушение правил!

Хозяин любезно пригласил нас, потому что народ и армия едины. В чём же нарушение правил? – холодно ответил Тан Лун.

Скорее, это ты, этакий королевич, хочешь облегчить себе походную жизнь, – злорадно рассмеялся Ли Те.

Я забочусь о здоровье командира полка Фаня. Ты разве не заметил, как всё расцветает его прекрасная оспа? Дуновение ветерка – и заболеет. Любой может заболеть, но не командир полка Фань. Не будет главного героя – не будет и спектакля, – ответил Тан Лун. Ли Те осмотрелся по сторонам:

Придержи язык! В войсках кого только нет. Будешь болтать – мало ли что может приключиться.

Тан Лун прикурил очередную сигарету, закинул голову и выпустил несколько колец дыма. Потом проговорил, обращаясь самому себе:

Да я говорю про ситуацию в общем. Я просто не понимаю, почему такого замечательного человека, как Фань Инмин, увлекают подобные забавы. Как он не видит порочности таких учений? А ещё этот форсированный марш – уму непостижимо!

А разве план учений составлял не ваш оперативный отдел и отдел подготовки? Ты ведь офицер оперативного отдела, так, значит, и план – твоих рук дело? – сказал Ли Те.

Тан Лун показал на поток людей и машин.

Ты мне льстишь: среди бела дня совершать бросок без воздушного прикрытия. Не такой я храбрый, чтобы отправить солдат на верную гибель. Сегодня видимость такая, что лётчик за сорок километров невооружённым глазом разглядит всё, что здесь происходит, но по плану дивизия «С» должна смиренно ждать поражения. Как в детском саду в песочек играем. Может быть, и сгодится для дилетантского документального кино, но в реальном бою прольются реки крови. – Он покачал головой и добавил: – Через три дня учения благополучно завершатся. Кого нужно повысят, кого нужно оставят. А мне пора.

Иди-иди. Два года, говоришь? Давай ещё обождём.

Золото и в грязи блестит. – Тан Лун наигранно сплюнул. – Тьфу! Нужно ли мыть чистое золото? Скоро тридцать, жду не дождусь. Я тогда…

Он прервал речь и стал вслушиваться в приближающееся звонкое сопрано, исполняющее песню из фильма «Битва при Шаньганьлин».

Командир подразделения связи дивизии «А» Цю Цзежу, стоя на пассажирском сиденье пекинского открытого джипа, трогательно пела. Её прекрасные иссиня-чёрные волосы развевались по ветру, каской она махала солдатам. За ней, развалившись на заднем сиденье в разных позах, хохотали девушки-солдаты. Автомобиль с женщинами, пышущими молодостью, притягивал полные молний взгляды солдат. Машина впереди колоны замедлилась, и части столпились вокруг джипа.

Тан Лун какое-то время слушал, стоя на обочине и кусая губы. Глядя на эту приближающуюся трогательную сцену, он не смог сдержаться.

Что поёте?! Что вылупились?! Это учения, а не поход! – с потемневшим лицом заорал он.

Джип затормозил перед Тан Луном. Цю Цзежу с красным лицом выскочила из машины, надела каску, вонзила в Тан Луна свирепый взгляд и бросила нескольким солдаткам:

Вы идите настраивать оборудование, чтобы потом не сказали, что это из-за нас всё это важное начальство попало в плен к неприятелю.

Сказав, она прямиком отправилась в мандариновую рощу.

Ли Те скорчил гримасу и, ткнув Тан Луна, показал на спину Цю Цзежу.

Тан Лун направился следом и, украдкой глянув на рассерженный вид Цю Цзежу, сказал с озорной улыбкой:

Когда возле обочины я увидел всех этих солдат, которые потеряв всяких страх, вылупились на тебя, я вовсе не хотел попортить тебе репутацию. Я обязательно исправлюсь.